— Как это возможно?

— Все хочешь знать, как все устроено. Просто доверься и слушай дальше. — Леда погладила его по плечу и продолжила. — Однажды девушка нереида влюбилась в человеческого юношу, они встречались тайно от своих народов, нереиды боялись людей. Хоть нереиды и сильнее по всем параметрам, они очень мирные, и им чуждо насилие, причинять кому-то боль. Однажды юношу ранили на охоте очень сильно, он пришел к своей возлюбленной, умирая от кровопотери. Горько рыдала она, и решила нарушить запрет. Она достала одну из жемчужин своих и вложила в рану. Кровь остановилась, кожа срослась, а юноша стал сильнее, чем прежде. Они любили друг друга под луной всю ночь. Когда он вернулся домой, то братья его заметили изменения, увидели затянувшуюся рану, где остался лишь отблеск перламутра. Так людям стала известна сила жемчуга, они отправились на морскую охоту. Долго пытался влюбленный их остановить, да злые сердца убили его, хоть и пришлось им постараться. Раны любые на теле его заживали очень быстро, а удушье не помогало, долго он мог задерживать воздух. Снесли голову ему. В очередную ночь под луной нереида вышла для встречи с возлюбленным, но не пришел он. Братья его явились вместо него, схватили девушку, и послала она зов своим соплеменником. На берег вышло несколько нереид — женщин и мужчин. Слезно они просили оставить их в покое, даже согласились каждый пожертвовать по жемчугу от себя. Но люди были жадные и накинули сеть, стали бросать копья. Тогда нереиды призвали силы воды, сбросили сеть с себя и потопили наглецов. Но девушка, возлюбленная человеческого сына, была ранена, сильно ранена. И не заживали порезы и текла из них фиолетовая кровь.

— Почему она не излечивалась?

Леда усмехнулась и объяснила, как будто очевидную вещь.

— Когда нереида отдает свой жемчуг, на какое-то время она становится слабой. Как если бы ты заболел. Так вот. Умирала бедная, доставили ее к морскому царю, но ничего не мог сделать царь. Тогда, Жизнь, которая в это время гостила в подводном царстве заплакала горькими слезами от жестокости человеческой, а слезы сменились яростью. Взяла она свое копье и воткнула в дно морское. На этом месте выросло дерево под водой — Олива. Собрали плоды его и накормили несчастную. Погрузилась она в глубокий сон на неделю, за это время тело ее восстановилось, дух окреп. Правда печаль сердечная никуда не делась. И по всему морскому дну стали вырастать эти деревья, редко плодоносили они. Но являлись подпиткой они для нереид в бедах и болезнях.

— Очень жестокая история.

— Да, верно. А знаешь почему поселение называется Олива?

— Потому что недалеко отсюда основатель нашел его плоды, которые придали ему сил построить целое поселение?

— Не только. Он сохранил косточки тех плодов, посадил в землю и ухаживал за ними. Выросло дерево, но плоды его не были похожи на те ягоды со дна. Они были зеленые, не имели никаких свойств. Но были очень вкусные, а еще из них можно делать масло. Так появилась первая Олива на земле.

Леда показала на дерево, которое стояло в нескольких шагах от них.

— Это самая первая Олива, старейшее дерево. Поэтому и поселение так называется.

— Удивительная история.

Леда улыбнулась и посмотрела в серые глаза Софоса. Он молча взял ее за запястье и прикоснулся губами к тыльной стороне руки.

— Спасибо за историю.

— Твое просвещение — мой долг, по-видимому. — И она засмеялась искренне и нежно, похлопала его по руке и встала.

Они прошлись по маленькому садику, потрогали кору дерева. Софос почувствовал весь возраст дерева, его величие и силу.

— Ты скучаешь по храму? — вдруг спросил он.

— И да, и нет.

— Это ведь твой дом.

— Дом там, где мое сердце.

— Твое сердце в храме? — недоуменно задал вопрос мужчина.

— Нет надёжнее дома для сердца чем храм.

Софос сорвал с куста розового ириса цветок и заправил его в волосы Леде.

— Пусть с тобой всегда будет частица дома, где у тебя осталось сердце.

Леда немного улыбнулась и прикрылась глаза, не говоря о том, что возможно ее сердце уже не в храме.

— Как все прошло?

Камилла сидела на диване за столиком в комнате и пила чай. Леда почувствовала вековую усталость, но старалась держать спокойный вид.

— Нормально. Были на вышках по добыче азура.

— И?

— Люди действительно пропадают, рабочие поминали ушедшего. Что-то происходит, но не могу понять, что.

— Думаешь, это нереиды?

— Не знаю. А ты что думаешь? — спросила Леда аккуратно.

— Я думаю, что вполне возможно все.

— А у тебя нет никаких видений по этому поводу?

— Конкретно нереид? Нет, я же слабо их вижу. Очень редко. Мой дар тяжело смотрит в их будущее. Хотя, я когда-то парочке нереид раскидывала карты. Я потом два дня отсыпалась.

Леда тяжело вздохнула.

— То есть глобальных видений не было, да?

— Нет. В последнее время нет. На заре зарождения еще были, каждый раз прошибал пот после этих видений. Очень изматывает.

Леда кивнула, налила в кружку горячего чая и присела на диван. Она достала с нижней полки столика тетрадь, где были их разгадки ребуса и стала пытаться расшифровать.

Камилла тасовала карты, доставала их, слегка хмурилась и кусала губы. Блондинка периодически на нее незаметно поглядывала.

— Как с Фотисом?

— Гуляли по городу. Он милый.

— Думаешь, это серьезно?

— Разве у меня может быть серьезно?

— Почему бы и нет.

— Он человек, Леда. Зачем ему я? Ему нужно прожить яркую жизнь, стать врачом, спасти много людей, завести жену, детей и состариться вместе с ней.

— Но ты…

— Что я? Я… отпущу его.

— Тебе будет больно.

Камилла махнула рукой, горько усмехнувшись.

— Скорее больно будет ему. Мне так жаль. Он, кажется, правда привязался ко мне. Мы всего-то неделю проводим время вместе. Я даже не знала, что такое бывает за такой короткий промежуток. Подумать только! Живу столько лет, привыкла, что все меняется постепенно. Время идет для меня по-другому, чем для него. Неделя! Тьфу! Но… сколько эмоций!

— Он делает тебя счастливой.

— Мы просто хорошо проводим время.

— Много ты так хорошо проводила время?

Камилла грустно покачала головой. Она пыталась построить отношения с тремя из созидателей. Но каждый раз это заканчивалось тем, что они не могут долго выносить друг друга. У каждого был свой мир. А Камилла была тем, кого можно позвать, когда устал от собственного мира. И так было с каждым. Никто не хотел заглянуть ей в душу, увидеть ее мечты. Леда часто успокаивала плачущую подругу.

Леда нахмурилась от этих воспоминаний и слегка погладила подругу по плечу.

— Все будет хорошо!

— Не знаю, — прошептала в ответ та.

Леда долго еще размышляла над всем, склонившись с тетрадкой, пытаясь разгадать слова на письме. Она не хотела подозревать Камиллу в каком-то заговоре и твердо была уверена в подруге. Даже не смотря на слова и воспоминания Нереуса. Она знала, есть объяснение. Леда была верным другом и той, кто всегда видела хорошее в окружающих.

Дни потянулись незаметно. Прошла неделя, вторая. Почти месяц. Девушки ходили на лекции, Камилла встречалась с Фотисом, а Леда пропадала в библиотеке, где стала перекидываться парой дежурной фраз с Викторией, старой бибилотекаршей. Та всегда предлагала немного огонька, открывая пачку с сигаретами, а созидательница скромно отказывалась, но спрашивала, как дела у старушки.

Приближалось время очередного собрания созидателей в воскресенье, двадцать четвертого числа шестого месяца, куда девушки собирались.

— Камилла, только очень прошу. Заклинаю. Не задавай каверзных вопросов! Давай держаться в тени. Мы сейчас не знаем кто за кого.

— А как нам еще вывести их на чистую воду? — спросила девушка, сидя на стуле в своей комнате и расчесывая свою гриву перед зеркалом.

— Не так. Не напрямик. Сейчас все под подозрением, вдруг за кем-то следят? — Леда озвучила мысль, которая ее беспокоила долгое время.