— Если честно, нет. Но в глубине души хочется верить, но я прекрасно понимаю, что это всего лишь легенда.

— Легенды не рождаются из ничего, — улыбнулась девушка.

— Возможно. Хочешь еще погуляем?

— Спасибо большое, но я бы вернулась обратно в дом.

— Хорошо, пойдем провожу тебя.

Они почти подошли к дому, как Леда запнулась об крыльцо и Морфакис подхватил ее за руку, помогая удерживать равновесие.

— Спасибо.

Он медленно стал убирать руку с ее плеча.

— Вот ты где! — Софос вышел на крыльцо, вытирая руки влажным полотенцем, задержал взгляд на плече Леды, но ничего более не сказал.

— Да, Морфакис показывал апельсиновый сад, я решила немного прогуляться. Ты уже закончил?

— Да, я вечером еще несколько сетей починю. А с рыбой закончил.

— Пойдемте, я угощу вас обедом. — Морфакис начал заходить в дом.

— Хорошо.

— Я думал прогуляться по деревне вместе с Ледой, — сказал Софос.

Девушка удивленно посмотрела на него и пожала плечами.

— Ну, как хотите. Я оставлю вам порции на ужин.

— Спасибо! — сердечно поблагодарила его блондинка.

Морфакис скрылся в доме, а девушка растерянно посмотрела на Софоса.

— Неужели ты не хочешь есть после работы?

— Не сильно, я хотел прогуляться по деревне, купить мазь в дорогу, обговорить еще все. — Он буравил ее хмурым взглядом.

— Но я не очень-то хочу еще ходить.

— Ты уже нагулялась?

— Нет, просто, я голодная.

— Оу. Я не подумал, — тут же растерянно пробормотал мужчина. — Я тебя угощу на прогулке, зайдем еще куда-нибудь.

— Ну… — она сощурила глаза. — Хорошо, твоя взяла.

Леда отошла от крыльца и поняла, что Софос не идет за ней, а просто смотрит на нее. Она обернулась:

— Чего еще?

— Откуда у тебя это платье?

— Теодора отдала в знак благодарности за помощь в приготовлении праздника.

— Какая дорогая ткань, такая яркая. — Софос аккуратно коснулся платья в районе талии и тут же поспешно отдернул руку.

— Тебе не нравится яркая ткань?

— Нет, с чего ты решила. Красиво, и ткань дышащая.

На губах Леды заиграла ехидная улыбка.

— Тогда, я надеюсь ты не будешь его снимать с меня?

Софос ответил лишь спустя паузу, обдумывая, что она сказала:

— Что, прости?

— Говорю вид такой, будто хочешь сам его надеть. Ты, также, смотрел, когда я украшения в волосы вставляла. Хочешь нарядиться как попугай? — захихикала она.

— Как тебе это вообще в голову приходит? — слегка повысил голос мужчина. — Что за глупости. И вообще, ты говоришь странные вещи. Я сначала подумал, что ты оскорбила меня, заподозрив, что я хочу снять его с тебя.

— Чем я тебя оскорбила?

— Что я хочу тебя скомпрометировать.

— Ах, ты опять боишься за свою святую репутацию.

— Да нет же… Просто у меня на родине оскорбление — это заподозрить в этом мужчину, если он ведет себя прилично. Это как оклеветать.

— Смешные вы, — дернула плечом Леда. — И причем тут снять платье?

— Ну, снимаешь платье, раздеваешься… Ты что не знаешь? — он запнулся, а вдруг она ничего не знает.

— Что? Платье можно не снимать, если надо скомпрометировать, как ты говоришь. — Она всегда смешно выплевывала это слово, чужое, не из ее краев. Похоже она все-таки все знает.

— Я не буду продолжать этот разговор. Пойдем уже.

Софос пошел вперед широка шагая, а Леда хихикая стала нагонять его.

Они гуляли размеренным шагом, прошли несколько улиц и Софос завел Леду в домашнюю таверну

— Что ты хочешь?

— Фрукты.

— Может быть что-то еще? Ты ведь к вечеру проголодаешься.

— Тогда возьми на свой вкус.

— Хорошо.

Леда села стол в тени высокого кепариса и вдыхала приятный морской воздух. Софос подошел через пять минут с сувлаки и баклажанами, поставил их на стол, а затем принес поднос с тарелкой нектаринов и стаканы с цитрусовой водой.

— О, персики.

— Ты ведь сказала, что любишь их.

— Не думала, что запомнишь. Не похоже на тебя.

— Что это значит? — нахмурил брови Софос. — Ты знаешь меня всего сутки.

— Значит то же, почему и запах кедра на своем гребне ты не чувствуешь. — Леда пояснила это в своей будничной манере, как будто говорила о погоде что-то само собой разумеющееся.

— Когда-нибудь я пойму, что ты имеешь в виду?

— Не знаю. А ты хочешь понять? — она опять отвечала вопросом на вопрос и вела беседу в загадках.

— Возможно.

— Вот когда ты скажешь по-другому, кроме «возможно», тогда и у меня будет возможность ответить на вопрос. — Леда аккуратно откусила кусочек мяса со шпажки и принялась интенсивно пережёвывать.

— О чем вы разговаривал с Морфакисом?

— Он рассказал мне об апельсиновых садах, я рассказала ему одну из легенд. А что? Тоже хочешь легенду?

— Я не уверен, что он хотел только легенду.

— А что еще?

— Мне кажется, ты ему понравилась, и он хотел с тобой пообщаться.

— А! Конечно, я заметила, — опять обыкновенным голосом сказала блондинка.

— То есть как? Ты знала, что ты понравилась мужчине?

— Я часто это замечаю.

— Всегда?

— Нет, просто вижу, когда проявляют чисто мужское внимание.

— И… ты ничего не делаешь с этим?

— А что я должна делать? Смутиться? Это глупо. Отказать в общении? Тоже бессмысленно.

— А он тебе нравится?

— Не знаю, не успел. Мы же только гуляли. Женщины обращают внимание на внешность мужчин, но это не то из-за чего можно сказать, что человек понравился. Мы же просто погуляли.

— Впервые вижу, чтоб девушка говорила об этом не краснея.

— То, что я нравлюсь человеку, никого ни к чему не обязывает, и ничего не значит. Больше даже скажу. — Она сверкнула глазами. — Если мне кто-то понравится, это, также, меня ни к чему не обязывает.

— Но ведь если ты любишь… — начал было Софос.

— Любить и нравиться разные действия. Любить это не то, что возникает за час прогулки, — захихикала снова блондинка. — Любить — это глагол. Любить значит делать.

— Хм…

— Это странно для тебя?

— Не могу ответить на этот вопрос. Потому что я не сталкивался с такими мыслями на Элиросе.

Девушка улыбнулась и отложила шпажку, на которой доела все мясо и стала пить воду, прикрыв глаза. У нее выбились передние пряди из прически, что ее совершенно не смущало.

А его смущает? Странно задаваться такими вопросами.

Софос оборвал свои размышления и залпом осушил стакан воды. Леда подняла на него глаза и спросила:

— Жарко, да? Принесешь еще? — она тоже допила воду и отдала стакан.

Может, она в принципе считает, что все мужчины считают ее красивой и спокойно к этом относиться. Наверняка, если ей сказать, что она красивая, то она услышит это как что-то вроде «У тебя волосы белые».

Софос принес целый кувшин с водой, куда были добавлены лимоны, а Леда тем временем ела персик, разрезав его на дольки.

— Вкусно? — спросил он у нее.

— Конечно! Иначе бы я не ела.

Типичный ответ. На обратном пути они заглянули в какую-то лавку, Софос купил еще заживляющей мази и спросил у девушки нужно ли что-то ей.

— Вообще, да, — она замялась. — Но я не взяла никакие украшения с собой, чтоб обменять.

— Я тебе куплю, что тебе нужно?

Он впервые видел, как она мялась, когда ей что-то предлагали.

— Я ведь уже кормил тебя и оплатил нам жилье. Что тебя смущает?

— До этого, я не просила. Ты сам предлагал, а я охотно принимала, ведь это было добровольно. А просить… это не очень правильно. Редкие ситуации стоят того, чтоб попросить.

— Иногда, если чего-то хочешь, нужно говорить об этом! Я сейчас тоже предлагаю. Что нужно?

— Я хочу масло от солнца, оно жалит мне кожу и… я не люблю быть особо загорелой.

— Всего-то? Хорошо.

Софос расплатился с покупками, вручил бутылочку Леде, и она прижала ее сердцу:

— Огромное тебе спасибо, пусть жизнь твоя будет полна радости, света и еды.

— Ну, допустим. — Софос опять потерял дар речи от ее странных реплик. — А можно вопрос?