Лаутаро передал сердце ближайшему воину. А сам повернулся к другому пленнику. Выбрал самого бледного.

Одной рукой схватил за ворот рубахи. Притянул к себе. Другую руку поднес к горлу испанца. В ней окровавленная раковина.

— Ну, тебя тоже принести в жертву?

Пленник от страха не мог выполнить и слова. Пытался отодвинуться от ужасного дикаря. А потом закричал:

— Я все скажу. Все, что хотите! Любые сведения! Только не убивайте!

Лаутаро кивнул. И толкнул пленника другому воину.

— Пусть Хунак допросит его. Он хорошо знает их язык. И пусть сравнит с показаниями других пленных. Если солгал, то казните его. Если сказал правду, пусть живет.

Пленника увели. Лаутаро посмотрел на других. Еще двое испанцев глядели на него с ненавистью.

— Чтоб ты сдох, проклятый дикарь! Пусть бог покарает тебя! Пусть дьявол сожрет твою черную душу. Убей нас тоже! Мы ничего не боимся.

А еще один, последний, сидел спокойно. Смотрел вокруг. Как будто не понял, что случилось.

Это тот самый, что пытался убежать от нас. Я уже выяснил, как его зовут. Диего Даса.

— Их тоже казнить, — распорядился Лаутаро. — А этого оставить.

Он указал на Дасу. Но я не мог позволить случиться казни. Все-таки, я из двадцать первого века. Как-никак.

— Позволь обратиться, токи Лаутаро, — сказал я. — Эти люди нужны мне. Я не просто так вез их сюда.

Лаутаро поднял руку. Воины, схватившие испанцев, остановились. Вождь вгляделся в меня.

— Мачи Гуири, о чем ты говоришь? — спросил он. — Разве они нам еще нужны? Кроме того, что рассказать ценные сведения? Я сам видел, как испанцы расправляются с нашими собратьями. Просто из-за плохого настроения. Или для того, чтобы проверить прицел ружья. Или по велению своего бога. Они сжигают их на костре. Или сдирают заживо кожу. Так что, это будет справедливая участь.

Все верно. Я и сам читал, что испанцы жестоко расправлялись с пленными. Или просто с индейцами. Но это не значит, что я могу спокойно смотреть. На такое. И допускать.

— Они нужны мне, чтобы сделать оружие. Такое же оружие, как у бледнолицых.

Лаутаро продолжал внимательно смотреть на меня. Такое впечатление, что он слушал голос. Внутри себя. И делал, как скажет.

— Хорошо, — кивнул он. Видимо, голос приказал слушать меня. — Забирай их. И дай мне оружие. Рэкле, то есть семь дней. Такой срок я даю тебе. Моли духов, чтобы они помогли тебе.

Лаутаро стремительно повернулся.

— Где новые макана? Я хочу видеть. Они нам понадобятся. И запас уаке. Я сейчас лично пересчитаю. Пойдем, посмотрим.

Он быстро удалился. Вместе с другими военачальниками. Руки и ноги до сих пор в крови. Но, видимо, это не сильно смущало токи.

Я посмотрел на лежащего Эрсилью. С распоротыми глоткой и грудью. И облегченно вздохнул. Наконец-то, это закончилось. Потом указал на пленников. И на казненного.

— Этого похоронить. Этих увести. В нашу руки (то есть, в хижину).

Но сначала надо заняться сахарным тростником. Чтобы заняться вплотную той идеей, на которую я напал. Если бы только получилось ее реализовать.

И еще надо предать земле Калькина. И сделать сотни других мелких дел.

— Где нам остановиться? — спросил я у ближайшего воина.

Но тот недоуменно покачал головой. Не знает.

Ну что же. Я огляделся по сторонам. Мои собственные воины вопросительно смотрели на меня. Ждали дальнейших распоряжений.

Я пораскинул мозгами. Честно говоря, после расправы над Эрсильей мысли разбегались в стороны. Пришлось сосредоточиться.

Так, что мы имеем. У арауканов родоплеменное устройство. Здесь все зависит от рода. Или клана.

Как там называется наш? Лемолемо. Не самый маленький. Наоборот. Один из крупнейших.

— Эй, где тут лемолемо? — спросил я у другого воина.

Он указал на юг. И пошел дальше. Огромное спасибо за любезность. Я кликнул своих людей. Мы пошли в указанном направлении.

Лагерь оказался большой. Поскольку военный, в основном, тут одни мужчины. Через полчаса ходу мы вышли к своему реуэ.

Воины радостно приветствовали родичей. Удобные места возле речки уже заняты. Пришлось соорудить походные руки дальше. Вглубь берега.

Пока воины занимались этим, я пошел к лонко. Вождю нашего реуэ. Его звали Пельин Милья. То есть, могучий дуб. С золотыми ветвями.

С собой взял Кальфукура и Икера. В качестве телохранителей. Мало ли что. А то этот лагерь опасный.

Вместе с другими воинами Пельин сидел у костра. Рядом с хижиной. Они пожарили мясо. И сейчас ели. В воздухе витал аромат шашлыка.

— Ого, ты мачи. И еще ты иналонко, — сказал Пельин. — Как такое возможно? Я уже слышал про Калькина. Говорят, он храбро пал?

Пельин когда-то был сильным и могучим. Весь огромный. Ноги и руки толстые.

Но возраст уже не тот. Ему лет сорок. А может, меньше. Но выглядит на все шестьдесят. В эту эпоху трудно жить до преклонной старости.

Лицо красное и морщинистое. Волосы седые. Но все равно упрямо торчат во все стороны. Да, силенок у него еще хватает. Чтобы лежать в руках палицу.

— Меня зовут Гуири Милья. Да, Калькин сражался, как… — Я хотел сказать «тигр». Но в Чили не водятся тигры. Поэтому я слегка поклонился. — Как бешеная пума. Захватчики подло убили его из гром-палки. Перед смертью он вручил мне знак иналонко. И поручил управлять нашим реуэ.

Пельин кивнул. Благосклонно. Вроде бы. Потом указал на место рядом с собой.

— Садись, мачи Гуири. Отведай мяса.

Воины потеснились. Я сел рядом с лонко. Вблизи он казался еще больше. И выглядел добрым дедушкой. Вроде деда Мороза. Сейчас будет дарить подарки.

— Расскажи, как ты привел воинов сюда, — сказал он.

Я попробовал мясо. Жестковато, на мой вкус. И мало соли.

Но желудок просил пищи. И я быстро откусил кусок. Проглотил. Затем поведал, как мы пришли сюда из-под Тукапели.

— Значит, эти бледнолицые еще у тебя? — спросил Пельин. Когда я закончил. — И пикунче тоже? А ты молодец, что привел их к Лаутаро.

Я доел мясо. Хотел поблагодарить. Но тут кто-то встал напротив меня. За спинами воинов.

Я увидел другого шамана. Гораздо старше меня. Ровесника Пельина.

Седые волосы заплетены в косички. На шее ожерелье из костей людей и животных. И драгоценных камней.

Пончо похоже на разноцветный плащ. И очень длинное. До пят. За поясом две острые раковины. Когда я увидел их, чуть не вывалил съеденное мясо обратно.

В руке посох. В навершии алмаз.

— А теперь отдай знак иналонко. Тому, кому должен, — скрипуче сказал старый мачи. И указал посохом на Пельина. — И пойдем читать сны.

Заманчиво, конечно. Но я предпочитаю читать другое. Я покачал головой.

— Я получил задание от Лаутаро. Мне надо помочь создать ему оружие богов. Так что не могу. Кроме того, я уже видел сон. Духи приказали мне управлять реуэ. И помочь одержать победу над врагами.

Шаман пронзительно смотрел на меня. Воины тоже изумленно вытаращили глаза. Видимо, не привыкли, чтобы мачи перечили.

— Ты не понял, мальчик, — добродушно сказал Пельин. — Мачи не могут быть иналонко. Они советники. Поэтому я лучше разберусь, что к чему. Отдай мне знак.

Говорил вроде вежливо. И все также благожелательно. Но глаза превратились в узкие щелочки. За которыми сверкали льдинки. А огромная ручища схватила меня за плечо.

Я уже представил, как мне тоже перережут глотку. И вырвут сердце. Но тут кто-то схватил сзади Пельина за локоть. И оторвал руку от меня. Это был Кальфукур.

— Нашему мачи пора на ритуал, — сказал здоровяк, глядя на Пельина. — Мы пойдем, лонко.

Рядом стоял Икер. Выразительно держал пику наготове.

Я встал. Пельин не мешал мне. Также, как и шаман. Правда, другие воины ждали команды лонко. Чтобы наброситься на нас.

Но команды не последовало. Пельин старый волк. Понимал, что устраивать побоище в лагере нельзя. На глазах у всех. За это Лаутаро не погладит по головке.

— Мы еще поговорим с тобой, мачи, — сказал Пельин. — Иди пока что. Иди.