Октавиан огладил девушку по спине и сам вздохнул. Он ведь тоже чувствовал жажду. Время от времени его охватывала дрожь, мышечные спазмы, на языке постоянно появлялся привкус крови, делая ту еще желанней. Эти ощущение были еще слабы, но неотступны, а потому вампир прекрасно понимал состояние своей любовницы. Однако изменить ничего не мог. По крайней мере сейчас. Проведя пальцами по роскошным волосам, вампир поцеловал свою спутницу в висок и резко застыл, пораженный.

До его ноздрей долетел тонкий, но прекрасно ощутимый запах свежей крови. Сознания коснулся легкий дурман, который тут же оказался смятен страхом. Даже не так, ужасом. Бросив взгляд на Роксолану, он увидел именно то, чего так опасался. Зрачки девушки расширились, дыхание участилось, черты лица словно бы заострились, приобретя еще более хищную суть. С каждой следующей секундой она все больше погружалась в кровавое безумие, которое в окружении союзных, но готов в любой момент взяться за оружие существ, могло окончиться только одним — смертью.

— Приди в себя! — Октавиан обхватил голову девушки обеими руками, поймал ее взгляд своим.

Бесполезно! Роксолана смотрела словно сквозь него. Ее мышцы напряглись, готовые бросить тело к вожделенному источнику крови. А ведь удержать вампиршу Октавиан точно не смог бы. По силе та заметно превосходила своего повелителя. Тогда… Оставался только один выход!

Быстро обнажив левую руку, игрок сунул ее точно в оскаленный рот вампирши и немедленно скомандовал:

— Пей!

Просить дважды девушку не пришлось. Клыки вампирши глубоко погрузились в плоть. Частыми жадными глотками, она принялась глотать кровь. В то же время Октавиан почувствовал слабость и нарастающую Жажду, все еще терпимую, но крайне беспокоящую.

На третьем глотке в глазах Роксоланы стало прорезаться сознание. После четвертого во взгляде мелькнули понимание и, наконец, вина. Резко отстранившись, вампирша со страхом уставилась на своего господина, однако жаркого объяснения так и не произошло. Ему не дало случиться иное событие.

Совсем невдалеке послышались крики, ор, прозвучали выстрелы. Мигом сложивший факты, Октавиан бросил взгляд на виртуальную карту, и убедился в своем предположении — один из птенцов, потеряв над собой контроль, вышел из повозки и сейчас устроил натуральную бойню гремлинам. О последнем свидетельствовал еще сильнее усилившийся запах крови. А уже эти события вели к такому клубку неприятностей, что оставалось только хвататься за голову. Но и это Октавиан делать не собирался, ведь сейчас каждая следующая секунда была на счету.

«Уходите в лес. Немедленно!» — отдал он приказ птенцам и духам крови.

На счастье, распоряжению подчинились все, за исключением сорвавшегося подчиненного. Вот только зазвучавшие уже в другой стороне крики и гром выстрелов сказали, что проблемы продолжили возрастать в экспоненте. Но не важно, Октавиан должен был справиться со всем.

Взглянув на сжавшуюся в углу Роксолану, он увидел не грозную повелительницу ночи, а растерянную, не знающую что предпринять девушку. Ту, кто нуждался в его заботе.

— Не сбрасывай ткань, — приказал Октавиан любовнице, накрыв ту черным плащом. Затем подхватил ее на руки и бросил прочь из повозки, плечом открыв дверь.

Снаружи вампира встретило обжигающее солнце, ослепительно яркий свет и дуло направленной в него аркебузы. Почти рефлекторно Октавиан дернулся в влево и заряд дроби полоснул бок. Повезло, ведь изначально гремлин целился прямо в грудь своего недавнего союзника.

Отвечать вампир не стал и устремился дальше к приветливому пологу леса. Но и тут не обошлось без препятствий. Прямо на пути Октавиана встали големы. Железные истуканы придвинулись, намереваясь если не убить, то остановить вампира. Однако это вовсе не входило в планы игрока. Мысленное усилие, поток магической энергии и прямо под ногами противников простерлась пропасть. Куда те и рухнули, не сумев среагировать вовремя. Октавиан же, разбежавшись изо всех сил, прыгнул и не иначе как чудом сумел приземлиться на другом краю. Ему в спину ударила дробь, но это только прибавило прыти. Вампир бежал, бежал что есть силы, сначала оказавшись в лесной чаще, а затем и дальше, в самом буреломе. Вместе с ним двигалась его стая. Два духа крови и шестеро птенцов. Седьмой остался лежать на дороге, в окружении растерзанных гоблинов и сломанных механизмов.

Между вампиром и магом произошел раскол.

За час до этих событий. Храм.

Величественное белокаменное строение полнилось прихожанами. Это могло показаться естественным, в конце концов торжественные богослужения, собиравшие толпы паломников со всех окрестностей, происходили каждую неделю. И в таких случаях в храме было едва протолкнуться от множества верующих.

Однако эта служба во многом отличалась от обычной. Во-первых, тем, что праздничное богослужение состоялась еще вчера. Во-вторых, отличались участники этого собрания, на сей раз являвшиеся представителями исключительно воинского сословия. Ну и в-третьих, суть проповеди, ее накал сегодня как никогда ярко повествовал о битве за свое существование.

— Воины! Солдаты, что гордо несут знамя сира Энквуда и свет в душе! — со страстью в голосе воскликнул отец Клемент, стоя у алтаря. — Вы стали защитниками этой земли, гарантами ее спокойствия и процветания. Покуда стояли вы, этот край не знал невзгод. Дикие звери были истреблены, нежить, демоны и их пособники обращены в пепел. Вашими стараниями порядок воцарился на этих Землях, закон Господа стал нерушим. Его воля, сияющий свет оказался настолько ярок и прекрасен, что даже иные расы увидели великолепие Единого. Мы достигли немалых высот. Но нынче пришел тот, кто намерен все разрушить. Осквернить наши земли, растоптать труды, уничтожить всех тех, кого мы поклялись защищать. Так позволено ли нам допустить подобное?

— Нет! Никогда! Уничтожим ублюдков! — прозвучало из множества глоток.

— Верно! — поддержал прелат. — Мы обязаны остановить нечестивцев. Отстоять наш порядок, наши жизни и устои! Под предводительством сира Энквуда уже дан бой врагу. Восемь дней ведется это война. Пролито немало нашей крови и на порядок больше истреблено еретиков. И сегодня, в этот день, должно состояться решающее сражение. То, что определит, достойны ли мы милости Его. Имеем ли право и дальше нести веру Господню. Будет ли дальше на этих землях порядок и процветание. Так пусть Единый увидит наши стремления и возрадуется! Пусть наблюдает за нами в эти часы!

Отец Клемент воздел руки к куполу, словно хотел дотянуться до самых небес, его окутала белая аура от выпущенной в религиозном порыве силы. Затем епископ опустился на колено и это движение повторили все прихожане. Под сводами Храма зазвучали повторяемые множеством голосов слова молитвы:

Единый, хранитель всего,

Тот, чье могущество неоспоримо,

Молим Тебя, спаси нас и сохрани,

От рук наших врагов,

Да одержим мы над ними верх.

Озари к победе нам путь,

Да одержим мы ее во славу

Твоего бессмертного имени…

Памятная молитва гремела в здании, отдаваясь эхом. А я вспоминал события месячной давности, когда те же слова звучали в часовне, предваряя поход против еретиков. Тогда нас ждала победа. Что же будет теперь?

Долго думать об этом не пришлось. Эта служба не являлась ни воскресной, ни праздничной, а потому завершилась именно данной молитвой. Уже по ее окончании большинство прихожан покинули Храм, остались под сводами лишь члены «ближнего круга».

— Нам нужно обсудить действия на сегодня, — сразу взял быка за рога я. — Клемент, в Храме найдется удобная комната, в которой мы сможем поговорить?

— Конечно, пройдемте за мной.

Направившись вслед за прелатом, я, Гвинед, Йозеф и троица разведчиц уже вскоре оказались в небольшой комнате, посреди которой находился стол и ряд стульев. Помещение было светлым, аскетичным, то есть идеально подходила для наших задач.