Кирка приложила ладонь к сердцу, потом шагнула к Вестании и дотронулась до её груди:

– С нами тень Алкида, – произнесла Кирка вслух. – Там мы говорим, когда злимся. Или, когда боимся. И ещё, когда мы идём на войну.

После этого Кирка молча повела их прочь из комнаты.

Они добрались до оссуария спустя ещё примерно полчаса. Судя по словам Кирки, это место считалось основным пунктом встречи членов Сопротивления. Здесь было просторно, относительно светло, как ни странно, тут горели неяркие электрические лампочки. По краям зала вверх центральной площадки тянулись лесенки, ведущие на три уровня, оттуда линии коридоров вели в десятки комнат, которые, по словам Кирки, могли вместить до тысячи человек, хоть сейчас здесь и жило раза в три меньше.

– Пока нет нужды задействовать всех, – объяснила им Кирка. – Но, когда придёт час, и Алкид позовёт их, к маршу примкнут миллионы.

Вестании всё равно казалось, что активисты существенно приумножали свои силы, чтобы казаться мощнее и опаснее в глазах всех: и врагов, и друзей. Конечно, все знали о Сопротивлении, даже в Сцилле небольшие теракты не были редкостью, но там революция казалась ей чем-то абстрактным. Там Алкид – слово из пяти букв, что порой люди произносили с гордым видом или писали на стенах, никто в Сцилле не знал, кем был главарь революции. Да и никто никогда не умирал из-за действий активистов, самое крупное из того, что они могли сделать – прервать радиоэфир или выбросить бордовый флаг в общественном месте, хотя в Термине, эпицентре Сопротивления, Вестания нигде не заметила бордовой символики, она была слишком заметной и очевидной, чтобы скрывать тайну. Кирка, Веспер, Фрикс и другие участники грядущей войны носили бледно-серое, чтобы было незаметно на снегу, если шли на дело, а вообще ходили в обычной одежде. Да даже если где-то в Сцилле и звучала фраза «С нами тень Алкида», никто понятия не имел, что она означает.

Как только они вошли в основной зал для собраний и встреч, десятки испытующих глаз устремились на них. В центре находились скамьи с низкими деревянными столиками, среди активистов Вестания заметила много женщин, совсем юных и вовсе непохожих на Веспер и Кирку. Их участь была ненамного завидней – они ждали. Ожидание моментально считывалось по их встревоженным лицам и голодным глазам.

– Где он? – раздался женский крик, заставивший Вестанию опешить.

Из рядов активистов выскочила девушка с длинными чёрными волосами и бросилась к Кирке. В её глазах читалась такая нескрываемая скорбь, что Весте стало не по себе, словно она подсматривала за кем-то в самый неудобный и неловкий момент.

– Рея… – по одному выражению лица Кирки, Вестания догадалась о том, что по изначальному плану она не должна была вести их в одиночку.

Слёзы вспыхнули в глазах девушки. Она практически оттолкнула сестёр от Кирки и вцепилась длинными жаждущими пальцами в ворот её куртки.

– Где он?! – заорала Рея ей в лице. – Вы говорили, что он вернётся! Где Мекон?!

На помощь Кирке уже спешил другой активист, попытавшийся обхватить её за плечи, но Рея ловко увернулась, мотнув Кирку в бок вместе с собой. Однако его помощь не понадобилась. Кирка сама сняла мигом ослабевшие и обмякшие руки девушки со своего воротника, проницательно глядя ей в глаза.

– Рея, он шёл сам, – сказала Кирка. – Мекон знал риск.

Девушка резко зашлась в рыданиях и приникла к плечу Кирки. Той не оставалось ничего, кроме как утешающе погладить её по спине.

– Янтари его застрелили на сходе с поезда. – Говорила Кирка невероятно ровным для всей этой жуткой ситуации голосом. – Он был совсем близко к выходу. Почти справился. И сражался как настоящий герой.

В зале повисла гнетущая тишина. Среди активистов Вестания видела много других женщин, которые молча смотрели на Рею, а та с каждым новым всполохом рыданий сползала с Кирки всё ближе к полу, оседая на подломившихся коленях. Парень с русыми волосами, пытавшийся поймать её секунду назад, стоял с потерянным видом рядом, но успел подхватить под локти прежде, чем Рея скатилась бы вниз. Казалось, её горе было неуёмным, но каким-то чудом она взяла над собой верх. Пронзительные глаза взметнулись обратно на Кирку.

– Я хочу забрать тело. – Сказала она непоколебимым голосом.

Кирка опешила от такой резкой перемены.

– Рея, тебе надо спать. У всех ночь была тяжёлой…

– Нет, – отрезала она. – Я заберу тело. – По её глазам Вестания поняла, что та не шутит и пройдёт насквозь весь город мёртвых, чтобы осуществить задуманное. Она оглянулась к толпе позади и сказала уже громче, им, – Мекон умер, сражаясь за Алкида. Он сделал всё, чтобы помочь его спасти. Его тело не должно достаться Акрополю. Он должен покоиться в Некрополе, как и все остальные жертвы их преступлений. – Она посмотрела на русого парня, – отведи меня наверх, Зефир. Сейчас.

На долгое, тягучее мгновение, наступила невыносимая тишина. Вестания чувствовала себя лишней во всей этой сцене.

Смятение прервала появившаяся из ниоткуда Веспер. Рыжеволосая девушка подошла к Зефиру и положила руку ему на грудь, затем выставила её в сторону и, словно зачерпнув горсть воздуха, поднесла уже к своему сердцу.

– С нами тень Алкида! – Произнесла она на выдохе, придавая невероятную значимость каждому слову. – Мекон был храбр на поле боя. Он не пожалел своей жизни за нас. – Эти слова она обратила ко всем присутствующим, но следующие произнесла только для Зефира. – Иди и приведи нашего брата домой.

После этой речи Зефиру не оставалось ничего, кроме как согласно кивнуть. Его ободрили несколько присутствующих в зале мужчин, после чего Веспер холодно обратилась к ещё одному активисту:

– Ясон, помоги ему донести тело.

Из рядов Алкида вышел блондин с такими же светлыми бровями, и молча, устремился во мрак туннеля. Бледная Рея и согбенный Зефир удалились вслед за ним.

Как только взгляды активистов остыли на их спинах, Вестания поспешила обратиться к Веспер с единственным вопросом, который действительно беспокоил её сейчас:

– Где Фрикс?

Рыжая усмехнулась, затем приобняла девушку за плечи и отвела в сторону от толпы. Теренея пошла следом.

Они поднялись на подиум чуть выше общей залы и зашли в один из коридоров с несколькими дверями по обеим сторонам. Веспер загадочно молчала, а Вестания больше не могла найти в себе храбрости, чтобы спрашивать. Наконец, они достигли верной двери, и рыжая открыла её перед Вестанией.

Сердце Вестании обрушилось перед дверью. Она была готова принять, что угодно, но увидела внутри скромную казарму с простыми кроватями по периметру, на одной из которых сидел тот, кого она так сильно желала встретить. Она громко и обессиленно выдохнула, и ринулась к нему, позабыв все возможные принципы, бросилась с размаху в раскрытые объятья, бросилась в ловушку своих желаний. И, что хуже всего, нашла там вполне ясный ей ответ. Он обнял её. Тепло и почти жадно. Прижал к своим колючим рёбрам, зарылся ледяной рукой в вихрь длинных волос. Она забыла на единый миг всё, что было, поддалась этой внезапной и одновременно сладкой мечте. От взвихрившейся волны чувств, Вестания сама не заметила, как на щеках появились слёзы, они исторглись неожиданно и так предательски, что ей стало почти смешно из-за них.

– Чшш, – прошептал Фрикс, заглушая её всхлип. Оберегая её чувства от лишних свидетелей. От Веспер и Теренеи. От всего мира вокруг них.

***

Аластор лежал во мраке, прижимая к груди тело мёртвой собаки. Сказывалась невыносимая усталость и гнетущая безысходность. Он не хотел никуда идти. Если бы только ни эта дурацкая тяга, тянувшаяся от его сердца куда-то вдаль по коридору. Если бы ни она, он бы остался там, но ведь с тем же успехом можно было просто остаться посреди Белизны. И всё же он выбрался оттуда, ведомый белой собакой, которая в последнюю секунду своей незавидной жизни всё же услышала своё истинное имя. Несмотря ни на что Аластор был обязан продолжить свой путь.