— Дети мегаполиса, — вздохнул Влад.

Ребятишки между собой переглянулись, но ничего говорить не стали. Влад разлил по кружкам цикорий, разделил плюшку на три части и положил на стол мешочек с сухарями.

— Ешьте, — сказал он.

Дети придвинулись к столу, схватили по своему куску и стали его жадно поедать.

После завтрака Влад с Ванькой отправились в пекарню. Однако далеко от дома не ушли, на улице их перехватила соседка. Она схватила Владку за руку и затащила к себе домой. Лицо у женщины было одутловатым, вперед выпирал огромный живот. Руки и шею покрывали старые и новые синяки и кровоподтеки. Она тяжело дышала и пристально вглядывалась в лицо Владке.

— Чего ты меня в свою хибару затащила? — спросил Влад, разглядывая убогое убранство домика.

Так же, как и у них, он состоял из одной комнатушки, печки, топчана, стола, лавки, пары табуреток и большого сундука. В углу висела люлька со спящим младенцем, а по полу ползал малыш полутора — двух лет. За столом сидела трехлетняя кроха и хлебала воду из кружки.

— Так дело у меня к тебе есть, — горячо зашептала женщина.

Она глянула на Иванко и замолчала.

— Пацан, иди, проветрись, я сейчас переговорю и выйду, — сказала Владка.

Мальчишка вышел из домика на улицу.

— В общем, ты видишь, в каком я положении? Сегодня, завтра понесу. Мужик мой требует с меня каждый день, да еще по несколько раз. Он уже младенцу в утробе своим отростком в лицо тыкает. Все мне там изодрал, кровища течет и днем и ночью, еле хожу. Если отказываю, то бьет меня и душит, и все равно свое берет.

— А от меня ты что хочешь? Попробуй с ним поговорить?

— Говорила, а он меня тогда лупит по всем местам. Правда, по животу не бьет, но по спине, плечам, рукам колошматит. Я хочу, чтобы ты его убедила, меня не трогать пока.

— Вот скажи ты мне, милая, каким образом я это сделаю? Твой мужик меня слушать будет?

Женщина отвела в сторону глаза.

— Ну, может побить его немножко. Ты же своего била в прошлый раз. Вся улица видела.

— А если это не поможет или усугубит, или я его случайно искалечу? Или он меня покалечит? Ты про это не думала?

— Пожалуйста, — заплакала она, — Сил моих больше нет, у меня там все болит, да и кровь идет, не останавливается.

— Травки попей, к врачу сходи.

— У нас нет врача, и не было никогда для женщин врачей, — помотала она головой.

— К овражной ведьме сходи, может, чем поможет, — Влад посмотрел на нее сердито.

Ему не хотелось ввязываться в эту авантюру. Хорошо помнил, как его приятели из полиции рассказывали, как жены своих мужей из кутузки забирали. Сначала, в полицию позвонят, кричат, что их муж убивает и избивает. Полиция приедет, заберет буяна, а потом эти дамы бегут на следующий день и клянут сотрудников, на чем свет стоит, дескать, ироды, моего любимого совсем замучили. Скорее всего, и тут та же история повторится.

К тому же, Влад боялся, что кто-то кого-то может покалечить и останется баба с кучей детей без кормильца. Вот же дилемма, и бабу жалко, и проблем на свою голову не хочется.

— Я заплачу, — тихо сказала она.

— Слушай, милая, сходи к овражной ведьме, пусть она тебе травок от кровотечения даст. Попроси у нее какого-нибудь средства для того, чтобы у мужика не стояло.

— А что есть такие травы?

— Ну, есть, — скривился Влад, вспоминая, как его пыталась опоить первая жена, когда он отправлялся служить.

Сунула ему какой-то пакетик с травами, сказала, что это волшебный чай успокоительный. Он чуть кони не двинул после этого чая, так у него все успокоилось. Дозировку то она не уточнила. А теперь сам такое советует.

— А это средство поможет? — спросила соседка.

— Должно. Лучше об этом спросить у ведьмы.

Женщина с недоверием посмотрела на Владку.

— Я попробую к ней сходить, но она ведь такая страшная, что жуть берет. Вдруг она меня превратит в жабу или летучую мышь? Или потребует взамен моего ребенка?

— Зачем? — удивленно спросил он.

— Чтобы использовать его в своих черных ритуалах, — прошептала она.

— Господи, какая чушь. Не нужен ей твой ребенок, успокойся.

— Это хорошо, тогда я сейчас к ней сбегаю, — женщина сложила ручки на животе.

— Скажи ей, что от Владки, и не забудь ей заплатить или еды, какой дать, — сказал он.

Вышел из маленького домика, почесал голову. Вот он уже тут только второй день живет, а уже, сколько приключений свалилось на его голову, да и знакомствами разными оброс по самое не балуйся. Эх, а что же с ним там произошло то, в той жизни? Наверно, придавило его пепелацем на смерть, а может в коме какой лежит под аппаратами. Маманя там убивается, поди, да и другие родственники горюют. Как-то тоскливо Владу стало, подумалось, что не увидит он их больше никогда.

— Мамка, ты чего встала, как вкопанная, — стал дергать ее за руку Иванко, — Пошли.

— Пошли, пацан, — кивнул он.

Завернули в другой квартал, прошли вдоль одной улицы, повернули на другую и оказались перед Анфискиной пекарней. Женщина бойко торговала хлебом. За столиком сидела Алиска, грызла яблоко и болтала ногой в полосатом чулке.

— Привет, наша гром-баба, — поприветствовала Владку Алиска.

— Привет, лиса Алиса, — выдохнул Влад, — Здравствуй, Анфиска.

— Ага, — кивнула Анфиска, — За хлебом пришла?

— Нет, просить тебя пришла об одолжении, — кивнул он на Иванко.

— Это, что еще за воробушек с подбитым крылышком? — спросила пекарша.

— Сын мой — Иванко, очень хочет научиться печь хлеб.

— И пирожные, — посмотрел на них исподлобья Ванька.

— Пирожные, это не ко мне, могу только научить сладкие булочки печь, ватрушки и пирожки, и прочие сдобные штуки. Но, не сейчас, а позже, — Анфиска любовалась на парнишку.

— Эх, Анфиска, замуж тебе надо бы, своих детей нарожать, — потянулась Алиска на стуле.

Она вытащила откуда-то яблоко и протянула его мальчишке.

— На, погрызи, вкусное, — сказала она.

— Спасибо, — кивнул пацан и принялся с аппетитом уплетать яблоко.

— Где же я тебе мужа найду? Убогий мне не нужен, а нормальных еще щенками разобрали, — усмехнулась Анфиска.

— Эх, испортил тебе всю жизнь твой старый хрыч.

— Меня все устраивает, — огрызнулась пышная пекарша, — То бы ходила битая, как все бабы. Вон, Владке мужик по голове настучал, так она теперь их всех мочит. Тебя вон таскали по всяким подворотням, ты тоже при каждом удобном случае, готова их ножиком пырнуть. Сама то чего замуж не идешь и не рожаешь?

— Да кто же меня такую возьмет, да и родить я уже не смогу никогда, да и не надо мне этого. Мамка моя рожала каждый год, как кошка, да по двойне, и по тройне. Плодилась, как ненормальная. Всех детей на меня вешала. Так я от такой жизни в тринадцать лет из дома и сбежала. Замуж не хотела, а хотелось красивой жизни. Вот в банду подалась, только вылезло мне это боком, — вздохнула Алиска, — Если бы не Вован, то бы окочурилась бы уже давно где-нибудь.

— Алиска, а ты чего это в пекарне отираешься? — прищурился Влад.

— Так я здесь и ночевала. Мы пока все отмыли тут, оттерли, так умаялись, что спать здесь рухнули. А утром у меня работы нет, я ночной мотылек.

— Ага, мотылек, — усмехнулся Влад, — Ночная бабочка.

— Я тебе мешаюсь? — осклабилась Алиска.

— Нет, я просто спросила. Мало ли, вдруг помощь какая нужна.

— Неее, все в порядке. Мне просто в квартиру тащиться не хочется. Кстати, как твой мужик среагировал, что ты домой ночью пришла? — поинтересовалась ночная бабочка.

— Я его из дома выгнала, — ответила Владка.

— Как? И он ушел?

— Ну, сначала я его бандитам продала, потом он домой приполз. Утром я его снова выгнала.

— Вот это да. А так разве можно было? — удивилась пожилая покупательница, которая невольно подслушала их разговор.

— А что такого? Берешь его за шкирку, бьешь под жопу коленом и все, — развел Влад руки в разные стороны.