— Смотри, — она как-то странно топнула ногой и из-под подбитого носка вылетела небольшой, но острый ножичек, — И во втором ботинке также. Дорогие, я тебе скажу, эти ботинки, но они мне не раз жизнь спасали. Захочешь, и тебе такие можно организовать. У меня мастер есть знакомый, что создал это чудо инженерной мысли. Тащусь я от них, как удав по стекловате.

Влад остановился и повернулся лицом к Алисе, внимательно посмотрел на нее. Его смутили вот эти словечки: фраер, чудо инженерной мысли и удав по стекловате.

— Чё? — притормозила девица.

— Удав по стекловате, — задумчиво сказал попаданец.

— Это у меня дружок был один, он такие словечки говорил интересные. Я, правда, смысл их не до конца понимаю, но мне нравится. Мужик, кстати, хороший был, научил меня драться, подрезать кошельки, вот эти ботиночки тоже его задумка.

— А ты с ним еще общаешься? — спросил Влад.

— Неа, толи сбежал он, толи его убили, пропал короче. Жаль, конечно, мне с ним хорошо было, и не бил он меня совсем. После него и общаться с мужиками больше не хочется. Добрым он был, — вздохнула Алиска, — Ну, чего встала? Пошли, а то оприходуют твою пекаршу, не успеем к началу веселья.

— Алиска, а ты понимаешь, что нас там ждет? — хотел предупредить ее Влад.

— Хорошая драчка, — подмигнула девица, — Я люблю такое.

Пекарня еще не была закрыта. Анфиска убирала огромные деревянные поддоны с прилавка. Одета она уже была в мужские штаны и рубаху. Она посмотрела на женщин и вздохнула.

— Вот, мужнины вещи на себя надела, чтобы удобней было. Сейчас должны заявиться. А эта нам чем-нибудь поможет? — спросила пекарша и кивнула на Алиску.

Девица уселась на стул, закинула ногу на ногу и задрала юбку. На ляжке у нее был закреплен кожаный ремешок с небольшим арсеналом.

— Владка, закрой ставни, — велела Анфиса.

Влад вздохнул, надел кастет на руку и пошел на улицу, закрывать тяжелые ставни. Самодельная пелерина жутко мешалась, и ее концы он закинул за спину. Тут же почувствовал холодный металл в районе поясницы.

— Не рыпайся, куколка, — на него дохнуло зловонием из ни разу нечищеного рта с гнилыми зубами.

— Я и не собирался, — хмыкнул Влад, чуть подался вперед и в бок, дернув за руку своего соперника.

Все произошло мгновенно, видно сработали рефлексы старого вояки. Через пару минут на земле около пекарни валялся гражданин со свернутой шеей. Из помещения доносились приглушенные крики. Влад сдернул с себя пелерину, вытащил топор из импровизированного пояса и вошел в пекарню.

Алиска, как наездница, вскочила на одного из грабителей, и ловко пришпоривала его, пока он пытался ее сбросить. Она громко и безумно хохотала. За пекаршей носились два гражданина: один здоровый бугай, а второй мелкий заморыш. Она отбивалась от них ухватом, и не давала близко к себе подойти.

Влад размахнулся и кинул топором в бугая. Череп, словно спелый арбуз, лопнул на две части. Бугай замахал руками и завалился на бок, заливая кровью все вокруг.

Девица вытащила ножик из ремешка и ловким движением перерезала горло рэкетиру, на котором только что каталась верхом. Она быстро спрыгнула с него и спокойно наблюдала, как тот оседает на пол. Коротышка подпрыгнул и рванул в сторону выхода, но ему преградила дорогу Анфиса с ухватом.

— Отпусти его, — ровным голосом произнесла Алиска, — Пусть своих заберут, чтобы нам потом не прибираться.

— Ты сдурела? — спросила Владка, — Сейчас они к нам всю кодлу приведут и разнесут тут все.

— Нет, не приведут и не разнесут, поверь, я знаю, что говорю. К тому же, их главарь прекрасно осведомлен о том, куда они отправились.

Анфиска удерживала коротышку ухватом у стены и не отпускала, слушала, что говорила девица.

— Если не дашь их забрать, то точно от твоей пекарни ничего не останется. Поверь, после такой бойни они тебя больше не тронут, — помотала головой Алиска.

Она вытерла ножик о край штанины мертвого бандита, и убрала его на место.

— Отпусти его, — велела она.

— А если он приведет полицию? — спросила Владка.

Женщины переглянулись и рассмеялись.

— Какая ты наивная, Владка, — вытерла лицо рукавом Анфиса.

Она убрала ухват и выпустила коротышку. Тот не стал ждать, когда его начнут уговаривать, подхватился и рванул на выход. Владка подобрала топор и уселась на стол рядом с Алиской ждать. Пекарша принялась оттирать прилавок от крови. Женщины ждали развязки в полном вооружении.

Долго ждать не пришлось, через пятнадцать минут в пекарню завалилось человек пять разнокалиберных молодцов. Ребятки не разговаривали, только исподлобья посматривали на бабенок. Алиска вытащила ножик и сидела игралась с ним, перекидывая из рук в руку. Владка вцепилась в топор и внимательно следила за молодцами. Анфиска стояла напротив двери, вооружившись ухватом и топором. Вся ее одежда была усеяна каплями крови.

Влад подумал, что и на него, скорее всего кровь попала, придется вечером еще и постирушками заниматься. Он продолжал следить за гражданами, готовый в любой момент пробить голову топором, но никто не спешил делать резких движений в сторону женщин. Парни тихо между собой переговаривались, и выносили своих товарищей. Один тощий и длинный притормозил в дверях и повернулся к Алиске.

— Вечно от тебя одни неприятности. Думали, что в банду подстилку взяли, а оказалось, что ты воровка, да еще и убийца. Ты ведь его знала, а горло перерезала, — с укоризной сказал тощий.

— Не надо мне тут ля-ля разводить, я уже не в вашей банде, а сама по себе. А этот заслужил, я чуть не померла после его «любви». Он мне все разорвал там, да еще и избил до полусмерти. Выкинул в канаву, как паршивую собаку.

— Так ты же выжила, — покачал головой тощий.

— Не с вашей помощью. Пусть радуется, что я ему подарила легкую смерть, — хмыкнула Алиска, — Будешь разглагольствовать, и тебе такую же подарю. Вали отсюда со своими дружками.

Тощий махнул рукой и пошел за своими товарищами, те положили тела в тележку и выкатили ее на улицу. Анфиска быстро кинулась к двери и заперла ее на замок.

— Девки, можете идти, я сама тут все уберу, — сказала она, — Выйти можно через черный ход.

— Меня дома никто не ждет, — помотала Алиска головой.

Бабы посмотрели на Владку.

— У тебя же дети, да? И муж? — спросила Анфиска.

— Да, — кивнул Влад.

— Иди домой, а то от мужа попадет. Мы сами уберемся.

— Хорошо, — согласился он.

Ему как-то не хотелось убирать вот это все с пола и со стен. Анфиска сунула ему сверток в руки.

— Там плюшки для детей, — сказала она, — Спасибо тебе. Надеюсь, они к нам больше не полезут.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — проворчал Влад, — На моей родине за такое бы голову оторвали и закопали бы где-нибудь в глубоком месте.

— Мало ли что творится на твоей родине, а здесь так, — спокойно сказала Алиска, — Здесь боятся таких, как мы. Нас могут закрыть в лечебнице, но для этого нужно вызвать санитаров, а их может вызвать только близкий родственник или муж. У меня нет мужа, да и Анфиска вдова, так что все замечательно.

— Ага, — кивнул Влад, поражаясь хладнокровию дамочек.

Он сам бывший вояка, прошедший несколько горячих точек, участвующий в разгонах неадекватных толп, и то содрогнулся после того, как все свершилось. Хотя, если уж быть честными, то два трупа были на его совести. Анфиса в резне не участвовала, а только оборонялась.

— Иди уже, а то там тебя муж ждет, — толкнула его Алиска.

— Муж, объелся груш, — проворчал Влад.

Она положила ему в ладошку рубль.

— Иди, если что, то я тебя найду, — шепнула Алиска.

От ее запаха вдруг закружилась голова.

— Вот и приехали, — подумал Влад, — Еще мне этого не хватало.

Анфиска проводила его до черного входа, неловко сунула в руку пятьдесят копеек.

— Купишь еды, — сказала она, — Спасибо тебе. Этот тот самый бугай, что мне грудь порезал, так что не думай ни о чем, ты сделала доброе дело. Они столько народа перекалечили, что жутко становится. Иди, а то уже совсем темно стало.