— Держать дистанцию три метра, — коротко приказал я. Доспехи команды были объединены в одну сеть. Это повышало скорость реакции на любые угрозы. Если кто-то из членов группы замечал противника, то этот сигнал отображался у всех остальных участников сети, даже если разведчик ничего не говорил. — Жора в центре. Борча замыкающий. Дитрас, Честный — идете вдоль края. Полоз — дай им трос.

Задница челнока торчала из стены в метре над техническим выступом на внутренней части обшивки станции. Узкая полоса шириной в четыре метра совершенно терялась на фоне размеров станции. До внутренней стенки комплекса было около пяти метров. Невесомость позволяла легко перепрыгнуть на другую сторону, вот только делать там было нечего. Блоки были спроектированы таким образом, что попасть в них можно было только в строго определенных местах. Вся остальная поверхность была гладкой и идеально ровной. Даже если бы кто-то смог зацепиться, то его ждал очень неприятный сюрприз. Леденец.

Это название защитной системы человеческих станций не имело ничего общего с официальным наименованием сложнейшей системы отвода тепла, но её знали именно под таким странным обозначением. Кто-то из умников в научных кругах придумал схему энергоснабжения части узлов на космических объектах за счет критического охлаждения внешней части контура и нагревания внутренней. Внешняя охлаждалась за счет низких космических температур, а внутренняя нагревалась за счет работы оборудования и деятельности людей. Разница температур превращалась в энергию. Отличная штуку.

А потом, во время одного из нападений Лирдагов, штурмовой отряд ящеров пробился через внешнюю обшивку станции Осилла-12 и… исчез. Пятерку Лирдагов нашли уже после того, как ВКС отразили атаку. Оказалось, что в определенном режиме такая энергоустановка может стать крайне эффективной защитой.

При появлении на гладкой поверхности точки опоры, резко менялось распределение энергии. Объект замерзал до состояния сосульки в течение нескольких мгновений. Я может и смог бы защититься, но желания тратить на это энергию не хотелось. Проще было поискать нормальный вход.

Подчиненные распределились согласно моим указаниям, я запустил программу анализа в поточном режиме и вывел на экран шлема примерную схему станции, которую набросала БСО. Я специально держался недалеко от ангарного блока, чтобы иметь возможность начать посещение накопителя именно с него. Во-первых, там гарантированно имелся выход. Во-вторых, там же мог располагаться транспорт. Это было маловероятно, но шанс имелся. В крайнем случае, на станции должны быть капсулы для аварийной эвакуации. Ну и в-третьих — этот блок однозначно использовался чаще других, потому что корабли с дохлыми Наместниками приходили именно туда.

— Если кто-то увидит красные или фиолетовые точки, то сразу падайте и не шевелитесь, — начал на ходу инструктировать бойцов отряда я. — Если точек будет больше десяти, то отключаете магниты в ботинках и пытаетесь скачками добраться до Ястреба.

— Так падать или бежать, командир? — решился уточнить Честный. После ситуации с отказом орудия он всё ещё не пришёл в себя и постоянно проверял заряд личного излучателя.

— Три красных, два фиолетовых — лежим, — ответил я. — Четыре фиолетовых, один красный — лежим. Если точек больше пяти — бежать. Не стрелять ни при каких обстоятельствах.

Неприятно было это признавать, но такая тактика была единственно верной для нашего отряда. Без поддержки Системы, мои возможности были ограничены. Для боя с серьезным противником, да еще в космосе, личного резерва было маловато. Оставался ещё запас в накопителях, но надеялся, что он мне не пригодится.

Первые сто метров мы прошли спокойно. Я постоянно отслеживал окружающую обстановку. БСО дал доступ к системе доспеха, а через него ко все членам отряда. По сути, я один видел больше, чем все мои подчиненные вместе взятые. И угрозу заметил первым тоже я.

— Огни снизу, — заметив движение в секторе Дитраса, произнес и, подавая остальным пример, тут же рухнул на металлический пол. Члены отряда попадали на пол. Я принудительно снизил активность в элементах питания их брони и сосредоточился на обычном зрении.

До аварийного фонаря оставалось всего пятьдесят метров. Где-то рядом с ним должен был располагаться технический переход на следующую террасу. Если дойдем, то дальше будет проще.

Напрашивался вариант просто спрыгнуть на карниз, видневшийся в пятидесяти метрах под нами, но этот способ был не для моего отряда. Абордажная броня была только у меня. Остальные просто не смогут быстро добраться до нужной точки и изменить направление в случае опасности. А она тут могла возникнуть с самой неожиданной стороны. Дитрас едва заметно сдвинулся, пытаясь рассмотреть причину тревоги и тут же подался назад.

— Мать честная! — едва слышно прошептал лесовик. — Ну и урод.

Темноту вокруг слегка разогнали фиолетово-красные сполохи. Снизу появилось и почти сразу исчезло огромное плоское тело. Огоньки, про которые я говорил подчиненным, подсвечивали безобразную голову космического чудовища. Её будто взяли с какого-то другого существа и как попало прилепили к новому телу. Казалось, что такой кадавр ската с камнедробилкой вообще нежизнеспособен. Вот только Лирдагам на это было плевать. Своих тварей ящеры создавали для конкретных целей и внешний вид их вообще мало интересовал. Эффективность была превыше всего.

И они умели делать действительно эффективные машины для уничтожения своих врагов. Такой монстр мог запросто перемолоть полноценный танк и при этом вообще не тратил энергию на передвижение в космосе. Скорее всего, эти монстры плавали внутри планетарного накопителя с самого момента его захвата чужими.

— Идем дальше, — через несколько минут произнес я.

— Ахилл, — неуверенно произнес Борча. — Почему мы не убили его? Общими силами вполне могли справиться.

— Это простой охранник, — ответил я. — Сигнализация, которая может самостоятельно разобраться с мелкими вредителями. Но главная её функция не в этом.

— Он сообщит остальным? — понятливо спросил Полоз.

— Да, — произнес я.

— А почему монстры нас не ищут? — задал следующий вопрос Борча. — Мы сильно нашумели во время прорыва и врезались в стену этой громадины. Тут каждая собака должна была это слышать. И это если не говорить о том, что система обороны работала в полную силу против нас. Неужели у них нет тут сигнала тревоги?

— Нет, — покачал головой я. — Каждая линия обороны чужих работает автономно, если ей не управляет кто-то разумный. В этом плюс и минус нашего врага. Части системы защиты не связаны между собой и их невозможно отключить все сразу. При этом они могут вообще ничего не знать о действиях и событиях в зоне ответственности остальных. Что у вас по воздуху?

Каждый из бойцов сообщил мне остаток кислорода в его броне и я удовлетворенно кивнул. Несколько часов активности у нас точно было. Потом нужно будет что-то придумать. Может получится раздобыть сменные блоки или найти помещение с нормальной атмосферой, чтобы пополнить запасы костюмов.

— Вижу огни, — сообщил Полоз. Парень смотрел куда-то вверх. Я моментально переключился на камеру его шлема и жестом приказал всем ложиться. Очередной скат проплыл почти на пределе нашей видимости.

Через несколько минут мы добрались до спуска на следующую террасу. Отряд постепенно адаптировался к новым условиям. Моё вмешательство требовалось всё реже и реже. Можно было сосредоточиться на других задачах. Сейчас меня в первую очередь интересовало расположение входа в ангарный блок станции. Там нас тоже вряд ли ожидало что-то приятное, но бой в ограниченном пространстве всё же был более предсказуемым и прогнозируемым.

Защищенному от основного пространства пологому коридору все бойцы обрадовались, как родному. Сказывалось напряжение после экстренной высадки и пары встреч с местными обитателями. Рядом со входом в тоннель на стене виднелась цифра и пара букв — трехмерное обозначение этой точки относительно центра базы. Если верить плану БСО, то до входа в блок оставалось ещё два карниза и один длинный переход.