Наверное, именно этот ненавистный рёв бывшего хранителя и стал отправной точкой в данной войне на выживание. Из-за его разъярённого гласа вибрировала и разрушалась вся окружающая нас местность. Его сила изменяла сам ландшафт и природу. Хаст оказался немыслимо силен даже в ослабленной форме. Земля под нашими ногами пришла в неистовое движение, а затем случилось то, что случилось…

Варзаг начал игнорировать Пала и по приказу Шайдена уже рванул в сторону Аллейды, что находилась под защитой за моей спиной, но Пал не дал ему этого сделать. Десятки, если не сотни тёмно-бирюзовых цепей формировались из воздуха и всеми силами пытались связать и удержать бывшего архидемона на месте. Однако он продвигался всё дальше, разрывая и разрубая перед собой боевые техники мироходца.

В тот же миг начала действовать и Уррия. Бывшая богиня на всей скорости рванула вперед, порождая позади и рядом с собой уже знакомый мне рой пожирателей из концентрированной порчи. Следом за ней рванул и сам раненный Сайдайн.

Складывалось впечатление, что рой бывшей богини был повсюду, а потоки скверны бушующей волной рвались в нашу сторону, но я даже не шелохнулся.

Время будто вновь остановилось. За спиной я ощущал нарастающее «дыхание» ауры Аллейды, а навстречу мчались до невозможного разъярённые пожиратели и просто колоссальная лавина чужеродной мощи скверны. Но словно всего этого было мало, и чудовища внезапно полезли ещё и откуда-то сверху, а часть так вообще начала появляться через врата.

За всеми телодвижениями хастов и их орды я наблюдал с необычайным безразличием и тоской, ведь если совершу задуманное, то дороги назад не будет. Однако останавливало меня это когда-нибудь? Вот уж вряд ли… А раз так, то и выбирать не приходится. Да и думал я сейчас совсем не о тварях, что стекались передо мной, а о тех, кто сейчас очень далеко…

— Да, они далеко, — хмыкнул я себе под нос. — Слишком далеко, но зато в полной безопасности.

Если честно, то уходить не хотелось, но, как и сказал ранее, выбирать отныне не приходится. Смерть — самая малая цена. Ведь даже после неё придётся нести клеймо позора. Но ради них я готов нарушить всё, чем когда-то дорожил.

— Не думал, что придётся воспользоваться твоим последним подарком, поэтому прошу прощения у тебя, Бээаллинарэ, — вдруг зашептали мои губы. — Прошу прощения у вас, мастер Уартерат, и прошу прощения у всего своего народа. Я и вправду сделал всё, что мог. Видимо, такова судьба нашей глупой расы, — хмыкнул грустно я. — Убивать и… предавать…

Вся мощь хастов и пожирателей уже находилась в паре десятков метров подле меня, но я в свою очередь невольно опустил взгляд вниз и встретился с миниатюрными глазками королевы фей, которые оказались наполнены слезами.

— Действуй, Ниа. Ни о чем не переживай, — усмехнулся тепло я. — С твоей помощью у меня обязательно получится.

— Я всегда буду помнить вас, добродетель Зеантар, и никогда не забуду, — еле слышно прошептала дрожащими губками та. — Обещаю вам…

Затягивать малышка не стала и шмыгнув тоскливо носом, обратилась к своим силам.

Ноктюрн начал своё краткое усиление мгновенно. Причем подействовал он, судя по вспыхнувшим аурам не только на меня, но и на Пала с Аллейдой. О чем явственно твердили потоки их сил.

Первый запрет Высшей речи. Нарушение договора и первого завета.

Первое табу. Сфера слияния пределов.

Запретная комбинация потоков Высшей речи.

Четырёхстихийное слияние.

Прикрыв на долю секунды глаза, я словно вернулся в далёкое прошлое, слух уловил звук развеиваемых стягов расы реанон и звук дождя, а лицо ощутило приятный прохладный ветерок.

Но губы… губы в это время шептали совсем иное.

— Эфир молнии, эфир первозданной тьмы, эфир первозданного света и эфир ветра…

Нарушение древнего договора карается смертью в корпусе Высшей речи, а несмываемое клеймо позора накладывается на всю расу. Однако не это самое опасное. Самое опасное последует после. Ведь пробудятся судьи… Судьи, которые сами придут за мной, где бы я ни был.

Давление на рунное тело невозможно описать простыми словами. Показалось, что тебя разрывает на части и быстро собирает воедино. Кости и сухожилия в прямом смысле трещали по швам из-за объединения такого количества силы. Один поток, второй, третий… а за ним появился и четвертый. Каждый из потоков демонстрировал собой непоколебимую и гордую мощь стихий, и каждый из них вырывался из моего хребта, с неостановимой и кровожадной мощью, но в реанорских руках они оказались так же послушны, как и самые верные цепные псы.

Орда пожирателей, которые летели на меня и Аллейду была повсюду, а самые опасные мчались впереди, но мы же находились в эпицентре всего. На мгновение даже показалось, что Шайден что-то заподозрил, но для этого уже было поздно.

Что ж, теперь у нас есть тот самый шанс на победу.

Рой Уррии тотчас захлестнул мою выставленную защиту, потоки порчи бывшего хранителя накрыли меня и Аллейду бушующей океанской волной скверны, а следом нас настигло полчище натравленных чудовищ.

Но слова, которые прозвучали дальше, эхом разнеслись над всей областью врат.

— Суть Реанора… Истребление всего сущего…

Концентрация порчи и количества рядовых амместов и рилимов в этот самый момент превысила все мыслимые и немыслимые значения. Складывалось ощущение, будто бы вся орда пожирателей миров выступила против нас.

Однако ныне я видел и слышал всё. Слышал кровожадные вопли тварей, слышал рёв Варзага, которого до сих пор всеми силами сдерживал Пал и видел перекосившуюся от ненависти и злобы физиономию Шайдена.

А затем вся эта безбрежная волна мерзости настигла меня и Аллейду…

Вот только ничего не произошло, потому как уже в следующее мгновение фонтанирующие силой потоки четырёх стихий с невидимой глазу скоростью наложились друга на друга. Тьма чудесным образом слилась со светом, следом к ним присоединился ветер, а заключительным звеном стала молния, которая легла поверх всей созданной техники. Я никогда не лицезрел подобного, ведь у меня и в мыслях не было нарушать древний договор и заветы. Даже на смертном одре в Мерраввине я не посмел этого сделать и заклеймить свой народ позором. К тому же все эти ужасающие знания мне передал мастер Уартерат, прежде чем отправился за предателями дуайенами.

И отныне я и Бээаллинарэ единственные, кто о них знает. Возможно, это и хотела заполучить когда-то Хаарса, но теперь уже поздно. Сейчас меня уже ничего не волновало, а в момент, когда весь квартет стихий наложился друг на друга, я ощутил как внутри, где-то в районе очага и вместилища, образовался самый настоящий постепенно нарастающий магический взрыв. Рунное тело едва ли могло сдержать такую мощь. И я, как его хозяин, не стал ему препятствовать.

— Суть Реанора… Семя Раздора…

Время вновь вернулось к своему прежнему течению и в тот же миг произошел взрыв ужасающей силы. Никогда раньше я не видел ничего красивее, чем это. В глубине души я понимал почему он назывался сутью Реанора, который нёс семя раздора. Ведь когда-то давно он был так же прекрасен, и именно из-за этого многие и погрязли в пороках, что и привело к масштабному краху.

Запретная техника переливалась не одним цветом, а сразу четырьмя. Лишь секунду спустя я смог понять, когда она начала своё действие, что потоки вовсе не слились воедино, внутри купола, что породил собой цельную оболочку, они неистово сражались между собой. Именно это и послужило началом и концом техники.

Лишь в последний момент я успел отдать приказ и заключить в неё ауры тех, кого не следовало касаться, а секунду спустя «всё это» пришло в хаотичное движение, область врат и вся прилегающая местность обратилась пылью, а из моего тела во все стороны хлынула лавина сил четырёх сражающихся стихий.