На мгновение образовалась томительная пауза, а каждый из присутствующих в этот самый миг думал лишь об одном, вслушиваясь в неутихающее ликование объединённой армии.

— Об этом я и говорила вам, — расслабленно изрекла Аллейда, обводя взглядом толпу высших существ. — Он непредсказуем! Ведь даже зная, что ему грозит мучительная гибель, он не остановится ни перед чем. Именно таким образом он сражался с моими братьями и сёстрами, а его возможности я лицезрела воочию.

— Хранитель Земли, значит? — усмехнулся радушно один из небожителей, продолжая вглядываться в творящийся на Земле бедлам. — Забавный малый.

— Боюсь этот «малый», Хамус, камня на камне не оставит от всех твоих храмов, всех твоих полубогов, да и от тебя самого в твоём нынешнем обличие, — возразил тому мироходец. — Поэтому выбирай выражения.

— Крыть тут нечем, — всё также улыбаясь, пожал плечами златовласый без тени обиды. — Явилось очередное исключение из рядов смертных.

Всеобщее треволнение и вопли утихли в тот самый момент, когда Жнец Бездны оказался на берегу в гуще разумных, в это же самое время картар многозначительно посмотрел на Романова, а следом на взволнованную Мог-Лар, которая не сводила своего взгляда с шагающего внизу реанорца. Однако и человек и архидемон поняли его без лишних слов, потому как в следующую секунду, усилив свой голос магией, раздался сдвоенный выкрик:

— ПОЛНАЯ БОЕВАЯ ГОТОВНОСТЬ!!!

— Что ж, да будет бойня, — грустно вздыхая, обронил хранитель Орсилай.

На мою удачу, рискованная демонстрация сил и все эфемерные надежды и подозрения оправдали себя. Это я понял в тот момент, когда чуткий реанорский слух при приближении к берегу, который просто кишел разумными, уловил ликующее скандирование.

Скандировали полную ерунду, но это сейчас являлось самым важным.

— У вас получилось, добродетель, — радостно пискнула королева фей.

— У нас, Ниа, — усмехнулся тепло я, поглаживая малышку по голове и замедляя телепортацию у самого побережья. — У нас с тобой получилось.

Стоило мне оказаться на земле, как ликующие вопли начали затихать, а при моём приближении к первой заградительной линии, практически каждый встречный человек отвешивал мне низкие уважительные поклоны, но демоны Инферно пошли дальше. Те у всех на виду стройными рядами без какого-либо стеснения припадали на одно колено излучая при этом благоговейный трепет и повторяя всего-навсего два слова, которые отныне прилипнут ко мне до самой моей смерти.

— Хранитель Земли…

— Хранитель Земли…

— Хранитель Земли…

Каждый шаг сквозь живой коридор воинства отзывался шумом крови в голове, тихим стрекочущим звуком родной стихии и разрядами молнии, что прокатывались по Бедствию Алларма, а вездесущий шепот армии преследовал меня до тех пор, пока над всем побережьем не раздался громкий выкрик Мог-Лар и Романова.

— ПОЛНАЯ БОЕВАЯ ГОТОВНОСТЬ!!!

Лишь после этого атмосфера кое-как начала возвращаться в прежнее русло, но так или иначе тысячи человеческих взглядов продолжали прожигать мой силуэт. Однако их можно понять. Прямо сейчас они увидели то, что всегда считали невозможным.

Но рано я расслабился. Уже в следующую секунду путь мне невольно перегородил Решетников, за которым маячили силуэты Федотова, Кочкина, Пожарского и Долгорукого. При этом шквал эмоций, который они излучали показался мне на мгновение удушающим. От данного осознания пришлось невольно скривиться, потому как там присутствовали не только абсолютная растерянность с замешательством, но и крупицы зарождающегося страха.

Страха по отношению ко мне. Именно этого я и опасался больше всего.

Правда, уже за служащими министерства интеграции, словно отбившиеся от курицы-наседки цыплята, быстро семенили мои до невозможного довольные бойцы, а Костров, завидев меня, тотчас показал жест двумя большими пальцами вверх.

Такого фанатика ничем не проймешь.

— Все свои вопросы оставьте при себе, — невозмутимо отрезал я, обращаясь к Решетникову и остальным. — Будете их задавать после нашей победы.

— Я всегда догадывался, что вы не так просты, Захар Александрович, — вдруг тепло усмехнулся бывший жандарм. — Наверное, это я почувствовал в момент нашей первой встречи. Еще в тот раз в резиденции у Тулаевых. Слишком много неясностей тогда было. Ваша гениальность, выбивающаяся из привычных рамок. Ваша сила и самодельные техники. А теперь еще и это, — хмыкнул он, кивнув мне за спину.

— Обстоятельства вынудили, — расслабленно проговорил я, глядя ему в глаза. — Проклятые обстоятельства, Сергей Петрович, ведь счастье в неведении.

— Надеюсь, это не всё, на что вы способны? — спросил в лоб мой заместитель, хитро прищурившись. — Боюсь и этого может не хватит.

— Совсем скоро сами всё увидите, — кратко ответил я, наблюдая за тем, как рядом спикировал картар в обществе Романова.

Причем сам мироходец за долю мгновения оказался рядом со мной и сцапал крепко за плечи.

— Ты никак не перестаёшь меня удивлять, Зеантар! — рассмеялся заливисто он. — Красиво вышло, а главное действенно!

— Этого мало, — сухо декларировал я, медленно поворачиваясь в сторону акватории и глядя на далёкое марево скверны. — Слишком мало…

Цинская Империя.

Пекин. Третье кольцо.

Область пространственных врат.

То же самое время…

Слухи разлетаются стремительно. Наверное, даже быстрее самого ветра. Не успеешь и глазом моргнуть, как половина мира будет знать о любом произошедшем потрясении. И такое потрясение произошло, когда десятки тысяч людей засвидетельствовали невозможное.

Правда, быстрее всего самые важные вести доходят до ушей власть имущих. Отряд людей и отряд архидемонов данные новости застали во время подготовки к перемещению в Инферно. Организация шла своим чередом. Точнее шла своим чередом до тех пор, пока на тренировочный полигон не ворвался необычайно взвинченный Веймин Тан. И отвесив всем присутствующим учтивый поклон, тот под заинтересованными взорами устремился прямиком к своему императору, и склонившись над его ухом, начал быстро что-то нашептывать.

Несколько мгновений на лице Гуань-ди сквозила полная безмятежность, но уже секунду спустя её заменило замешательство, затем последовал шок, а под конец бледнеющий старик резко обернулся в сторону Романова.

— Что-то случилось? — осведомился государь, а после невольно нахмурился. — Плохие донесения с фронта?

— Да… Донесения с фронта… — отрывисто пробормотал китаец, а затем с неприсущей старческому телу скоростью, переместился к Романову и схватил того за наплечник доспеха. — Если мы выживем, то пусть берет двух! — выпалил сбивчиво тот. — Или же трёх! Да! Трёх! Я отдам Захару трёх своих дочерей. Да! Точно! Пусть хотя бы в секретари их возьмёт, если не захочет идти с ними под венец… Я не против.

— О чем ты, Гуань-ди? — заинтересовался Франциск. — Скажи уже прямо, что стряслось? Причем здесь Захар? Ты уже изрядно надоел своим сватовством.

— Веймин! — щёлкнул пальцами до невероятного радостный цинский государь.

— Только что пришел доклад из посёлка Преображение, — обводя взглядом всех присутствующих, тихо произнес столп, но в следующую секунду голос у него слегка дрогнул. — Князь… князь Лазарев только что на глазах у многотысячного войска задействовал сразу три… три литые стихии.

Молчание, неверие и глубочайшее ошеломление от услышанного. Именно такие эмоции показали присутствующие на полигоне люди.

— Сколько-сколько⁈ — выпалил ошарашенный Трубецкой, косясь в сторону невозмутимого Романова, который в этот самый момент погряз в собственных мыслях.

— Три, — повторил уникум. — Он использовал молнию, тьму, — на этом слове взгляд светлого князя задрожал и тот подобно Михаилу обратил свой взор на императора, — последней же стихией был… лёд.

На данном слове слегка подрагивающие веки Владимира прикрылись, но всем на удивление тот вдруг тепло усмехнулся и протяжно выдохнул.