— Потому что мы можем вернуть всё на свои места… Сделать, как было… — не то спросил, не то констатировал Алексей.
— Больше всё-таки похоже на хорошо подготовленных и мотивированных сектантов, — задумчиво произнёс Влад. — Мне представить сложно, как можно самостоятельно вывернуть руки из суставов, чтобы освободиться, а ведь Джессика это сделала, а потом ещё и пробежала несколько километров по ночному лесу.
Пограничник буркнул что-то нечленораздельное, по всей видимости, нехотя соглашался. Мол, а чего ты ещё ожидал, фирма веников не вяжет, а если вяжет, то — фирменные, вспомнил свой разговор с Гареевым Влад.
— Главное — найти тех, кто сможет нам помочь. Если до них не доберутся раньше нас, — сказал Алексей.
Влад даже не заметил, как рассвело. Просто в какой-то момент зимняя холодная темнота сменилась такой же промозглой зимней серостью, учитывая вновь набежавшие облака.
Они ехали дальше.
***
Можно сколь угодно долго рассказывать, что враг понёс страшные потери в результате ответного удара, но принцип «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» ещё никто не отменял. И даже спутниковые снимки, сделанные уцелевшими космическими аппаратами, не давали того эффекта, который могли обеспечить кадры непосредственно с места событий.
Гражданам необходимо было воочию убедиться, что враг, если и не повержен, то ему нанесён удар такой силы, что он будет ещё веками жалеть о безрассудстве своих руководителей, которое привело к этой катастрофе, а родители будут пугать последствиями непослушных детей.
На большом уличном экране появилось серьёзное лицо ведущего новостного канала. Впрочем, других лиц увидеть на телеэкране было практически невозможно, тем более, что касается новостных программ. Диктор перебирал бумаги у него на столе и посматривал в экран ноутбука.
После сообщения, которое он услышал в наушнике, он посмотрел в камеру и обратился к зрителям:
— И вот, мы, наконец, готовы представить вашему внимаю эксклюзивные кадры! — корреспондент "Россия-24" был даже несколько возбуждён. — Наш атомный подводный крейсер "Дмитрий Донской" поднялся на поверхность у восточного побережья США, и теперь благодаря выпущенному беспилотнику мы можем увидеть, как выглядит Нью-Йорк, один из крупнейших городов государства, осуществившего вероломное нападение на Россию с применением ядерного оружия!
По всей стране люди собирались у экранов, чтобы самолично убедиться в эффективности ответного удара по Америке. Кто-то сидел дома, кто-то в лагере для беженцев, а кто-то формировал толпу у больших уличных экранов.
Люди словно заворожённые смотрели на большой экран, на котором камера, установленная на небольшом разведывательном БПЛА, показывала, как уходит вниз омываемая волнами Атлантического океана подводная лодка. Бегущие по её корпусу люди в защитных костюмах и противогазах возвращались в открытые люки.
— Подводный крейсер готовится к погружению, — продолжал ведущий, — чтобы минимизировать риск нападения с воздуха, хотя, как нам сообщают военные эксперты, в последнее время в этом секторе активность вражеских военных кораблей и авиации практически отсутствует. Но, как известно, бережёного Бог бережёт.
Постепенно камера приближалась к побережью, внизу расстилались тёмные и густые, словно смола, воды Атлантического океана.
Вскоре появились знакомые всем по голливудским фильмам очертания Манхэттена. Казалось будто небоскрёбы нисколько не пострадали и стоят так же как и стояли. Кое-кто в толпе стал выказывать осторожное недовольство, что американский город на самом деле уцелел, и сейчас российская власть, как всегда опозорится. Послышались высказывания типа «Да пошёл ты!» и «Иди на х@@!»
— Это в реальном времени? — спрашивает кто-то в толпе.
— Вроде как, — отвечают.
— Да не, если бы в прямом эфире показывали, то подлодку могли бы легко вычислить американцы. Вражеская разведка зубами не щёлкает, сообщили бы по своим каналам и направили бы противолодочные бомбардировщики.
— Типа, шпионы среди нас? — усмехается.
— Запросто, — натыкается на серьёзный взгляд.
— Ну, не знаю. Похоже, на прямой эфир.
Тем временем, ведущий новостей продолжал:
— Беспилотник выполнен по технологии "стелс", но всё равно движется на высотах, не достижимых для радаров противника, — сообщал корреспондент. — Хотя, как нам сообщают эксперты, ему всё-таки придётся подняться выше, чтобы сделать обзорные кадры.
Действительно, городские строения, которые издали казались и не такими уж повреждёнными по мере приближения к ним предстали перед зрителями совсем в другом виде. При виде некогда процветающего города, который был одним из самых крупных в США, толпа загалдела, при этом общий тон комментариев был вполне одобрительный.
Вот летательный аппарат пролетел, сделав круг над островом Эллис, на котором установлена знаменитая на весь мир Статуя Свободы. Ну как установлена, скорее была установлена. Обломки некогда известного на весь мир монумента валялись скинутые взрывной волной с постамента рядом постаментом. Голова и рука с факелом были неестественно вывернуты, а обшивка частично сорвана, обнажив металлический каркас.
Немигающие глаза статуи уставились в затянутое низкими свинцовыми облаками небо, а ободранное металлическое лицо словно бы выражало удивление и непонимание происходящего.
— Так им! — раздались в толпе одобрительные возгласы.
— Знатно их приложило!
— На что они вообще рассчитывали?
Небоскрёбы, некогда светящиеся мириадами электрических огней теперь стояли, глядя на окружающий мир пустыми глазницами окон. Большая часть зданий была в той или иной степени повреждена и превратилась в осыпающиеся руины, наваливающиеся одни на другие, будто некий исполин решил сыграть в своё гигантское домино, заставив установленные вертикально фишки падать одну на другую, вызывая цепную реакцию.
Беспилотник продолжал свой неспешный путь. Серые безжизненные руины, автомобили, застрявшие в пробках и так и не сумевшие покинуть остров. Объектив приблизил вид, и можно было разглядеть останки людей, застрявших в своих дорогих и таких бесполезных машинах.
Центральный парк превратился в поле, целиком состоящее из сгоревших деревьев, торчащих изломанными стволами из пыльной земли, словно выгоревшие спички, обращённые головешками своих стволов в мрачное серое небо. Несмотря на зимнее время года, снег отсутствовал полностью, и только небольшие по размерам воронки завихрений гуляли по опустевшим улицам, подхватывая мусор с поверхности и щедро его разбрасывая кругом.
— А вот сейчас мы увидим эпицентр одного из взрывов. Как известно, над Нью-Йорком взорвалось сразу несколько боеголовок, — произнёс ровным голосом диктор.
Учитывая, что боеголовка взорвалась в воздухе, на земле отсутствовала воронка, которую больше всего ожидаешь увидеть на месте падения бомбы. Но даже без неё было заметно, что в этом месте разрушения были особенно сильными: взрывная волна, упавшая сверху, почти перемолола в порошок здания, а огромные температуры превратили в чёрное стекло всё то, что не обратилось.
Вот ещё одно аналогичное место. Боже, какой же здесь творился ад, когда взрывные волны сталкивались друг с другом, перемалывая в труху всё, что встречали на своём пути, разрывая на куски дома, автотранспорт, деревья, людей.
Сорванный взрывной волной с рельсов поезд безжизненным чёрным червём свесился с эстакады. Те же автомобильные дороги, забитые под завязку брошенным транспортом. Развевающиеся шторы и жалюзи в разбитых окнах. И ни одного живого существа. Ни человека, ни собаки, ни птицы. Где-то там глубоко под землёй в лабиринте канализации и метрополитена наверняка сохранились крысы и тараканы, но даже они не горя желанием выбираться на поверхность. Есть ли там живые люди? Даже если кто-то и остался в живых, то их судьбе не позавидуешь.
