Мысли мчались бешеным потоком. Во всем, что она читала, Лили в каком-то смысле находила себя. Она взяла из ящика журнал. На титульной странице крупным шрифтом было написано «Нойе Банен». Лили вспомнила, что Изабель упоминала при ней это название. Девушка не могла поверить, что существует журнал, посвященный только женщинам – их правам, их месту в обществе, их образованию. В голове предостерегающе звучал голос Изабель: «Не попадайся за чтением этих сочинений! Никто не захочет слышать, что говорят эти женщины. Твои родители точно этого не поймут!»

Перебирая книги, она снова наткнулась на работу доктора Эктона, которую уже успела пролистать. Когда она открыла книгу, взгляд упал на один из абзацев:

Несколько мгновений Лили задумчиво смотрела на книгу, а потом забросила ее под кровать.

Остальные сочинения она разложила на одеяле. В некоторых из них утверждалось, что хорошее образование, просвещение и самостоятельность наилучшим образом подготовят девушку к браку и что именно поэтому женщинам нужно предоставить больше прав. Но были и авторы с более радикальными взглядами – Хедвиг Дом, Матильда Франциска Аннеке. Их критика была направлена не только против общества, но и против религии.

В этих сочинениях Лили узнавала мысли, уже звучавшие на собраниях кружка, но видеть их напечатанными – черным по белому – было совсем другое дело. Приходило понимание, что в квартире Марты эхом отдаются обсуждения, которые волнуют целые страны. Женщины требовали права свободного выбора профессии, права на аборт, полового воспитания; они выступали против проституции, против закона о браке. Они хотели, чтобы женщины могли голосовать, разводиться, пользоваться противозачаточными средствами, получать образование, которое позволило бы им жить независимо. И женщины обвиняли не только мужчин, вовсе нет, их призыв был направлен к самой женщине. Они убеждали ее научиться давать отпор, выражать свое мнение, искать свой голос.

Лили встала, достала из чемоданчика карандаш и жирной, двойной чертой подчеркнула понравившуюся строчку: «Участие в решении государственных вопросов – это не только право, но и обязанность женщины».

Несколько листов, на которых был напечатан этот текст, были, по-видимому, вырваны из журнала. Заголовок – «Природа брака». Автор – Луиза Диттмар, статья опубликована в Лейпциге в 1848 году. Лили не отрывала глаз от бумаги.

Писательница сравнивала положение мужчины в браке с положением монарха, а женщину – с его подданным. Ни один другой текст не заставил Лили так крепко задуматься, как этот.

Лили читала до рассвета. В какой-то момент она так продрогла, что пришлось встать и накинуть поверх ночной рубашки халат. Одевшись, она прокралась на кухню, вынула из коробки пару кусочков пирога, налила себе стакан молока и отрезала на деревянной доске толстый кусок колбасы. А затем забралась в постель со своей добычей, зажгла еще одну свечу и читала до тех пор, пока не заболели глаза. Тогда она наконец уснула и книга упала ей на грудь.

– Он встал! – радостно объявила Эмма, бросаясь к Лили и заключая ее в объятия. Они встретились на лестнице у здания института.

– Что, прости?

– Карлхен, он встал с кровати, ему лучше! У меня просто гора с плеч! Рана не воспалилась, при такой серьезной процедуре это редкость. Это не значит, что он вне опасности, но знак очень хороший.

Девушки взялись за руки и, празднуя эту новость, закружились, шелестя длинными юбками.

– Йо спрашивает, пойдешь ли ты сегодня гулять, – многозначительно сказала Эмма. – Он будет ждать тебя в четыре на берегу Альстера, у лодочного павильона. Пробудет там не меньше получаса.

Сердце Лили взволнованно застучало в груди.

– Эмма, ты не могла бы зайти к нам сегодня в гости и притвориться, что мы идем на прогулку? – воскликнула она, взволнованно сжимая руки девушки. Подруга на мгновение задумалась, и Лили поспешно добавила: – Я понимаю, что только ради этого нанимать пролетку – большое неудобство. Я обязательно все тебе возмещу!

– Ну, хорошо, – вздохнула Эмма. – Думаю, я смогу сегодня выйти на работу позже.

После обеда Лили сидела в гостиной и ждала Эмму. Мать по этому случаю велела Герте забрать из кондитерской птифуры и испечь датские слойки, которые красиво лежали теперь на тарелке, рядом с дымящимся кофе. Зильта во что бы то ни стало хотела познакомиться с Эммой и, даже несмотря на недомогание, вместо полуденного отдыха спустилась ради этого в гостиную. На каминной полке тикали часы. Гостью ждали все вместе – даже отец задержался, чтобы посмотреть на новую подругу дочери.

Но Эмма все не шла.

Лили, волнуясь все сильнее, прислушивалась к каждому звуку в ожидании дверного звонка или ржания лошадей на подъездной дорожке. В конце концов они принялись за кофе без гостьи. Родители разговаривали о предстоящем тем вечером бале, Лили, поглощенная своими мыслями, слушала вполуха.

– Как жаль, что Генри не сможет туда пойти! – в который раз посетовала Зильта.

– Да, нужно же было ему именно сегодня уехать в Берлин! – машинально ответила Лили. Она тоже огорчилась, узнав, что он не сможет ее сопровождать, но гораздо меньше, чем могла бы. Кроме того, в тот момент она не могла думать ни о чем, кроме Эммы и того, что могло ее задержать.

– Что ж, кажется, что-то помешало твоей подруге приехать, – вздохнула Зильта спустя какое-то время. – Я распоряжусь, чтобы слуги приступили к уборке. Если она все-таки придет, попроси Герту приготовить чашку чая.

Лили только кивнула. Она так нервничала, что едва могла усидеть на месте.

– Мне тоже уже пора. Буду в своем кабинете. Вечером нужно будет зайти в контору, но к ужину точно вернусь, – объявил отец, глядя на карманные часы, и сделал последний глоток кофе. А затем встал из-за стола.

– Еще бы – не пропускать же рассольник! – поддразнила Зильта.

Он улыбнулся.

– Ни за что на свете!

Альфред поцеловал жену в щеку и погладил Лили по голове, а затем родители удалились. Лили осталась за столом в одиночестве. Она не могла поверить, как могла Эмма так ее подвести. Она не могла забыть об их договоренности. Должно быть, что-то случилось в приюте. Лили вздохнула. В таком случае на нее нельзя сердиться – Эмму там просто некому заменить.

Она встала, чтобы подняться наверх, но в гостиную вдруг заглянул отец.

– Газету забыл, – пояснил он. – Так и не пришла?

Лили покачала головой.

– Что ж, должен сказать, что меня это не удивляет. Не знаю, что и думать о твоей новой знакомой…

Лили нахмурилась.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Эта девушка не из тех, кого я желал бы видеть среди твоих друзей. Слышала бы ты, что о ней говорят!

– Я знаю, что о ней говорят. Она рассказала мне в первый же день. Эти люди ее не знают, а я – знаю. Разве не ты меня учил, что нужно иметь собственное суждение, а не слепо повторять за другими?

Отец кивнул.

– Конечно, но по тому, как она ведет себя сейчас, уже многое можно сказать. Разве это вежливо – столько времени заставлять себя ждать? Твоя мать распорядилась накрыть на стол как ради особого случая, мы нашли время, чтобы с ней познакомиться, и что же? Она даже не сочла нужным предупредить, что не сможет приехать. Мне этого более чем достаточно, чтобы прийти к определенным выводам.

– Наверняка что-то случилось! – сердито возразила Лили. – Она работает в приюте – может быть, произошел несчастный случай и к ним привезли раненых. Я уверена, скоро придет посыльный от нее и все объяснит.