Йо кивнул.

– Когда отходит корабль?

Чарли сглотнул.

– Прямо сейчас. – тихо сказал он. – Мне очень жаль, Йо.

Лили, вцепившись в перила, лихорадочно осматривала трап. Едва ступив на корабль, она поняла, что совершает ошибку. Она до последнего надеялась, что Йо придет. Что он не уехал, что всему есть объяснение. Конечно, он вот-вот появится и скажет ей, что все это было ужасной ошибкой. Каждую секунду она надеялась, что в толпе мелькнет его коричневая фуражка. Почти наяву слышала, как он зовет ее. Но он не пришел.

Отплытие и так задержалось на два часа – ждали погрузки товаров, которые нужно было отправить. Но вот время пришло. Матросы, суетливо перекрикиваясь, подняли сходни и отвязали веревки. Зазвучал туманный горн. Рядом с ней пассажиры прощались с теми, кто остался внизу.

У Лили возникло ощущение, что она смотрит на себя со стороны. Как будто на палубе отплывающего корабля стоял кто-то другой. Что она наделала? Почему она здесь? Она должна была поговорить с Йо. Он любит ее, она знала это наверняка. Если она поедет сейчас, то уже не вернется сюда. «Я должна сойти на берег!» – подумала она, ощутив панику.

Она повернулась, решившись любой ценой покинуть корабль, пока не стало слишком поздно. Но внезапно позади нее вырос Генри. Он прижался к ней, всем телом придавливая ее к перилам.

– Вот так, – прошептал он ей в волосы. – Мы отправляемся навстречу новой жизни. Я счастлив, что ты снова со мной.

Ее родители стояли на набережной вместе с Эммой, Гертой и Агнес. Чуть поодаль она увидела Зеду с маленьким узелком в руках. Ребенок родился, пока Лили была в больнице. Зеда плакала, прижимая ко рту платок.

На секунду Лили показалось, что где-то вдалеке мелькнули рыжие волосы Чарли. Она прищурилась, но в гавани собралась такая толпа, было столько машущих рук, что она сразу потеряла из виду маленькую точку. Внезапно она почувствовала рывок, затем вибрацию.

Корабль отчалил.

Ее стала бить дрожь; если бы Генри не держал ее, она в тот же миг рухнула бы на колени. Пассажиры стояли, наблюдая, как город медленно уходит вдаль. Лили похолодела, на ее лице читалось отчаяние. Генри, напротив, довольно улыбался.

«Уже слишком поздно», – подумала Лили.

И в то время, как Гамбург медленно погружался в туман, она почувствовала, как ребенок впервые шевельнулся в ее утробе.

Уильям Шекспир, «Сон в летнюю ночь». Переведено Август Вильгельм Шлегель. В: «Уильям Шекспир, Полное собрание сочинений», Р. Лёвит, Висбаден (напечатано в 1973 г.), стр. 128.

Луиза Отто-Петерс: «Женская жизнь в Германском Рейхе. Воспоминания о прошлом со ссылкой на Настоящее и будущее. Полное новое издание с Биография автора». Эд Карл-Мария Гут, издательство Contumax GmbH & Co. KG, Берлин, 2015 г., стр. 104–106.

Уильям Актон: «Функции и расстройства репродуктивных органов в детстве, юности, взрослом возрасте и в преклонном возрасте, рассматриваемые в их физиологических, социальных и моральных отношениях». Линдси и Блэкистон, Филадельфия, 1867 г.

Луиза Отто-Петерс, цитата из: «Демократические пути. На биографический словарь». Редакторы Манфред Асендорф, Рольф фон Бокель. Дж. Б. Мецлер, Штутгарт, Веймар, 2006 г., стр. 466.

Луиза Диттмар: «Сущность брака. Наряду с некоторыми очерками о реформе женщин». Издатель Отто Виганда, Лейпциг 1849 г., цитата из: «Женская эмансипация в немецком Формерце. Тексты и документы». Эд Ренате Мёрманн, Филипп Reclam Jun., Штутгарт, 1978 г., стр. 126.

Ганс Иоахим Шредер: «Генрих Фрайхерр фон Олендорф. Гамбургский купец, отраженный в дневниках его жена Елизавета». В: «Меценаты науки», том 15. Эд Эккехард Нюманн, издательство Гамбургского университета, Гамбург 2014, стр. 46

Спасибо за время, которое вы уделили моему труду. Я надеюсь, что читать эту книгу вам было так же приятно, как мне – ее писать. Я получила незабываемый опыт, отправившись вместе с Лили и Йо в путешествие по девятнадцатому веку. Чем глубже я погружалась в ту эпоху, тем яснее осознавала, сколь многими привилегиями мы пользуемся сегодня, которых вчера еще не было. Равенство полов, охрана труда, социальная справедливость, разнообразие и инклюзия, безусловно, все еще нуждаются в дальнейшем распространении и доработке, но во времена Лили и Йо, во времена Эммы, Михеля, Чарли и Франца эти понятия либо еще не успели возникнуть, либо находились в зачаточном состоянии.

Работая над «Огнями Эльбы», я параллельно открывала для себя девятнадцатый век. Захватывающая история Гамбурга отражена во многих локациях моего романа, а также в биографиях персонажей. Реальный фон событий составляет борьба верфей за заказы от судоходств. Поскольку Англия считалась мировым лидером в строительстве кораблей, судоходные компании предпочитали передавать все заказы туда. Докеры находились под унизительным гнетом, который только усиливался из-за конкуренции крупных компаний. Никого не заботил вопрос охраны труда, никто не возмещал рабочим расходы на медицинское лечение, которое многим было не по карману. Новые морские пути и развитие торговых отношений с Индией и Китаем заложили основу для торговли опиумом. В старом и новом городе стремительно разрастались кварталы для бедноты, которые принадлежали к числу самых ужасных трущоб того времени.

Чтобы нарисовать как можно более реалистическую картину, я использовала в качестве прототипов своих героев ряд исторических личностей, которые действительно жили в Гамбурге. Тем, кто интересуется историей, могут показаться знакомыми некоторые детали: например, один крупный гамбургский судовладелец действительно называл все свои корабли в честь женских персонажей из пьес Шекспира, а в описании дома Лили в Бельвю угадывается особняк одной из самых влиятельных семей Гамбурга. Кроме того, один уважаемый горожанин, основатель верфи, действительно внес большой вклад в развитие своего города, когда, несмотря на насмешки окружающих, занялся торговлей гуано и таким образом нажил богатство и славу.

Тем не менее мой текст – роман, который он рассказывает увлекательную, напряженную, пронзительную – и все-таки полностью вымышленную историю, цель которой – в развлекательной форме приблизить читателя к девятнадцатому веку. Поэтому все персонажи, все их действия и мысли, все интриги и злодейства являются порождением моей фантазии.

И все же, когда я писала свою историю, мне было важно рассказать ее как можно более правдоподобно. Мне хотелось, чтобы, читая мой роман, вы могли видеть, насколько изменился наш мир, наши языки и культура за последние несколько столетий. Поэтому я хочу обратить ваше внимание на следующее: если в мыслях, чувствах и действиях моих персонажей прослеживается расизм или колониализм, если их позиции по гендерным вопросам кажутся Вам устаревшими, если из общего хода жизни исключены больные и инвалиды, а к эмигрантам из Китая относятся уничижительно, это вовсе не означает, что роман узаконивает подобные взгляды или что автор одобряет такой подход и иерархическое мышление. Персонажи выступают как живое свидетельство своего времени. Я сделала их такими для того, чтобы мы могли взглянуть на них критически, чтобы мы учились задавать вопросы и делать собственные выводы из их мыслей, действий и чувств.

Кое-где, несмотря на стремление к исторической достоверности, я позволила себе несколько художественных вольностей, слегка опередив время. Например, первая пишущая машинка появится в Гамбурге лишь через несколько лет после описываемых событий, равно как и Китайский квартал, который только зарождался во времена Лили и Йо. Но, если говорить в общем и целом, эта история вполне могла произойти именно так, как я ее рассказываю. Конечно, Эмма и Лили – необычные героини, и они выходят за положенные эпохой пределы. Но, к счастью, в то время действительно были такие женщины, и сегодня мы многим обязаны их смелости.