– Подожди, я с тобой!

Он покачал головой.

– Ни за что, мне нужно в Санкт-Паули, тебе там делать нечего!

Лили досадливо прикусила изнутри щеку. Когда он, наконец, перестанет защищать ее от всего на свете, словно она фарфоровая куколка!

– Пожалуйста, я не хочу оставаться там одна! – прошептала она, указывая взглядом на кровать. Она чувствовала себя лишней. Семья Йо, которая с тихим плачем собралась вокруг Карла, нуждалась в покое – им было не до посторонних. Мгновение Йо сердился, затем со вздохом уступил.

– Хорошо, пойдем. Только чтобы я не слышал никаких жалоб!

– Разве я когда-нибудь жаловалась? – обиженно возразила она, но он уже шагал вниз по лестнице. Лили осторожно прикрыла за собой дверь, бросив последний взгляд на бледное личико Карла. Сердце ее болезненно сжалось.

На улице Йо остановился на мгновение и вытер лоб, ожидая Лили, которая отстала от него из-за того, что в своем громоздком платье не могла идти так быстро, как он. Ему нужно было успокоиться, но внутри все так и кипело. Беспокойство за Карла превратилось в бушующий гнев. Почему мальчишка вечно не слушался его, зачем было лезть к бродячим собакам? Чья злая воля придумала ужасные болезни, от которых маленькие мальчики умирали в адских муках? Почему в нужный момент Йо не оказалось рядом? Мысль о том, что он может потерять еще и брата, была для него невыносима. Сердце на мгновение пронзила такая боль, что казалось, оно вот-вот разорвется. Последние десять лет он делал все, чтобы этого не произошло. Трудился, чтобы обеспечить им сытую и безопасную жизнь, продал душу этой скотине Олькерту… А теперь все это пойдет прахом из-за паршивой дворняжки? Перед глазами встало лицо Лени, он почти наяву слышал ее нежный голосок, видел маленькое бледное тельце, на которое была надвинута крышка гроба. Он едва сдерживал слезы – жмурился изо всех сил, чтобы их подавить. Он не плакал с двенадцати лет и не собирался начинать сейчас. Но, черт возьми, как ему хотелось что-нибудь разбить, найти хоть какой-то способ выплеснуть раздиравшие его чувства. И где только носит Лили, он ждет ее уже целую вечность! Он нетерпеливо огляделся, и когда она наконец вышла из дома, обрушил весь свой гнев на нее:

– Черт побери, если тебе непременно нужно было за мной увязаться, можно хотя бы не отставать? Карл может проснуться в любой момент, и к тому времени я должен быть у его кровати!

Она вздрогнула, но ничего не ответила, только кивнула, бледнея, и ускорила шаг. Пройдя пару шагов, он успокоился. Свежий воздух и солнце всегда оказывали на него благотворное воздействие. Вот и сейчас он медленно приходил в себя. Оглянувшись, он заметил, что от быстрой ходьбы Лили раскраснелась. Она шла чуть позади, тяжело дыша и явно изо всех сил стараясь не отставать от него. Он сразу же остановился.

– Прости меня, я был… – Он не знал, что сказать, но по глазам понял, что она на него не злится.

– Ничего страшного. Я понимаю. Если бы это был Ми… Если бы такое случилось с моим братом… – Она запнулась и, тяжело дыша, положила руки на бедра.

Йо мысленно застонал. Он вел себя как последний кретин. Она же на грани обморока! Нужно ее успокоить, как-то отвлечь.

– Мы можем идти помедленнее. Он выпил лауданума, новая порция лекарства понадобится не скоро, – сказал он, с тревогой глядя на девушку. – Все в порядке?

– Да, – простонала она, вытирая лоб. – Ненавижу корсеты, в них невозможно дышать.

– Зато они красивые! – сказал Йо, сам удивившись, что снова может шутить, и она невольно улыбнулась.

– Для того их и носят.

Она прерывисто дышала – было видно, что набрать достаточно воздуха в легкие ей было трудно.

– Не торопись! – приказал он, замедляя шаг, чтобы они поравнялись.

– Мы могли бы… взять пролетку! – предложила она, но он тут же покачал головой.

– Нет, туда, куда мы собираемся, в карете нельзя. Ты и так привлекаешь внимание.

– Да? А куда мы идем? – полюбопытствовала она.

– В Китайский квартал.

– Китайский квартал? – Девушка удивленно округлила глаза. – А где это?

– О, название обманчиво, это даже не совсем квартал – так, пара домишек на Шмукштрассе, где среди датчан и пруссаков поселились желтые. – Он беззвучно рассмеялся. – Но их небольшая колония продолжает расти. Уверен, что в ближайшие годы их станет еще больше – особенно после того, как судоходные компании проложат новые маршруты в Китай. Разве твой отец никогда не говорил об этом? – Он внимательно посмотрел на нее, пользуясь редкой возможностью разузнать, известно ли старому Карстену о планах сына. – Я уверен, что он размышлял над этим вопросом. Кстати, в Америке и Англии тоже становится все больше китайцев. Там уже настоящие китайские трущобы.

– Не знала, что в Гамбурге живут китайцы! – ответила Лили, к досаде Йо не обратив внимания на вопрос про отца.

Он кивнул, указав на узкий проход, куда им предстояло свернуть.

– Да. Обычно они работают угольщиками на пароходах. Топят котлы, – пояснил он. – Ужасная работа – жара, запахи. Опасная вдобавок. Некоторые из них идут работать чистильщиками каналов, этим полегче. По крайней мере, пока ковыряешься в грязи, нет риска обгореть. Никто из местных не хочет этим заниматься, поэтому начали нанимать бедных китайцев, которым к тому же можно платить намного меньше. Их используют в качестве расходного материала и неплохо на этом зарабатывают. Многие из них остаются здесь совсем одни – без женщин, без денег, не владея языком, тоскуя по привычной пище. Но не хотят или не могут купить обратный билет. Так и оседают – открывают бары и магазины для своих соотечественников или… эм… прачечные. – Когда он запнулся, она вопросительно посмотрела на него, и он быстро продолжил, решив не волновать ее лишний раз: – В Санкт-Паули уже есть два небольших трактира, где предлагают азиатскую кухню. Видимо, на родине у них таких забегаловок – на каждом углу. Но еда просто ужас, ты не поверишь, что они подают на стол: куриные лапки, каких-то лягушек, которые… – Он остановился, когда Лили в испуге зажала рот ладонью.

– Нет-нет, продолжай. Я просто… – поспешно сказала она, на мгновение схватившись за горло.

– В ужасе? – закончил за нее Йо. – А я, между прочим, уже пробовал там кое-что.

– Не может быть! – воскликнула она в таком изумлении, что он рассмеялся, несмотря на плохое настроение.

– Да, на спор с другом. Я еще легко отделался, куриные лапки были ничего так, хрустящие. А вот Чарли пришлось съесть живую рыбу, она плавала прямо в супе! Потом нас обоих вырвало на заднем дворе. Чарльз божился, что чувствовал, как она плавает у него в животе, это было… – Он снова остановился, заметив озадаченный взгляд спутницы. Кто его за язык дернул? С ней он вечно забывал, что имеет дело с барышней. Но разговор пошел ему на пользу – позволил хоть на пару минут забыть о брате.

– Что-то я разошелся… – сказал он, смущенно почесывая свои щеки, заросшие щетиной. Страшно представить, что она теперь думает о нем.

Лили криво улыбнулась.

– Йо, после здешних уборных меня не так легко вывести из равновесия! – сказала она, вновь заставив его рассмеялся. До чего же она все-таки не похожа на других женщин! – Но я все еще не понимаю, зачем мы туда идем, – сказала она, и Йо тихо вздохнул. Не так-то просто сбить ее с мысли. – У китайцев есть какое-то особое лекарство, способное помочь Карлу?

Он кивнул.

– Можно и так сказать, – сказал он, стараясь говорить как можно более небрежно.

Он надеялся, что она не будет допытываться, откуда он все это знает, и был рад, что она действительно этого не сделала. О чем он только думал, когда решил взять ее с собой? Должно быть, он находил определенное удовольствие в том, чтобы показывать наивной барышне из хорошей семьи, как на самом деле устроен мир. Все, что она видела с тех пор, как они встретились: гноящиеся раны, комнаты, кишащие клопами, проститутки… И при этом она не испугалась и не сбежала в первый же день. Впрочем, он с самого начала угадал в ней бунтарский дух – с того самого дня, когда она в кружевном платье примчалась в гавань на велосипеде своего брата, скандализировав респектабельных гамбуржцев. Он обнаружил репортаж об этом празднестве в какой-то желтой газетенке и, чтобы прочесть статью о Лили, впервые в жизни купил газету. Нет, она определенно была не из неженок, чего можно было бы ожидать от дамы, и, как ни странно, ему это нравилось. И все же он надеялся, что там, куда они направлялись, в это время дня было тихо. Конечно, он мог бы защитить ее в случае чего, так что она в безопасности, но мало ли чего она успеет там насмотреться…