Пока Таисии Константиновне, мгновенно сориентировавшейся в новых обстоятельствах и начавшей издеваться на «Калифорнией», явно везло. Но вечно так продолжаться не могло, в сражении между боевыми кораблями места удаче не было, в космосе побеждают технические характеристики, численность вымпелов и мощь артиллерии…

— Госпожа, капитан-командор, «Юта» и «Лексингтон» выходят на линию атаки со стороны кормы! Открывают… — только и успел произнести оператор, как весь корпус страшно «Одинокого» затрясло от прямых попаданий…

— Ну, все, дальше будет только хуже, — пронеслось в голове Таисии. — Пора заканчивать… «Варне» и «Свеаборгу», — капитан-командор включила канал локальной связи с кораблями своей бригады, приказываю — уходить по кратчайшей возможной траектории от планеты. Ваше участие в битве на сегодня закончено. Возражения не принимаются, выполнять…

— Куда уходить? Не понял вас, повторите, — послышался голос капитана «Свеаборга».

— Куда радары глядят, главное чтобы подальше отсюда, — ответила княжна. — Повторяю обоим крейсерам — отходить, держаться вдали от планеты и избегать столкновений с вражескими кораблями. Когда оторветесь от преследователей, двигайтесь каждый автономно в режиме радио и электронного молчания. Пункт прибытия — межзвездный переход «Таврида-Тарс»…

— Понял вас, капитан-командор, — отозвался командир «Свеаборга», — спасибо за помощь… Но как же вы на «Одиноком»⁈

— За меня не волнуйтесь, выберусь, — ответила Таисия, — «Одинокий» и не в таких переделках бывал…

— Удачи вам, Таисия Константиновна, — в радиоэфире послышался голос капитана «Варны», — Выполняю, ухожу в пространство…

В это самое время флагманский линкор Илайи Джонса — «Юта» и идущий рядом тяжелый крейсер «Лексингтон» продолжали бить по «Одинокому» со стороны кормы из всех пушек. Несколько прямых попаданий повредили пять из шести силовых установок. Корабль Таисии как пьяного стало болтать по космосу вблизи поврежденной «Калифорнии» — наши пилоты старались выровнять «Одинокий» и развернуть его носом к приближающемуся противнику, используя тормозные двигатели.

Бортовые защитные поля русского крейсера пока еще работали и работали надо сказать великолепно, сдерживая огонь сразу трех американских дредноутов. Помог гений профессора Гинце, который в свое время сумел закольцевать работу генераторов энергополей. В данный момент фронтальное поле было не активировано, в связи с отсутствием трансляторов на носу корабля, впрочем, как и отсутствием самого носа, после нескольких ударов по «Калифорнии». Но генераторы этого самого поля находились в рабочем состоянии. Так вот наш гениальный Густав Адольфович предполагая нечто подобное, соединил генераторы между собой и сейчас все они перенаправляли свободную энергию в бортовые щиты, отчего те стали практически непробиваемы для орудий «Юты» и «Лексингтона»…

Благодаря этому «Одинокий» вот уже минут пятнадцать как держался под перекрестным огнем сразу четырех американских кораблей. К «Юте» и «Лексингтону» а артиллерийской дуэли присоединились, атакованные ранее нашим крейсером: линейный корабль «Калифорния», который сумел развернуться к своему противнику неповрежденным бортом, а так же тяжелый крейсер «Пасадена», ударивший по флагману Таисии со своего угла.

Несмотря на тотальный убийственный огонь со стороны американцев, энергополя по-прежнему опоясывали своей невидимой оболочкой практически весь корпус «Одинокого». Бортовые поля были вытянутые по своей конфигурации и более широкие, чем фронтальное, либо кормовое, хотя и менее мощными…

Канониры «янки» недоумевали, как такое возможно — в русский крейсер прилетало почти по двадцать мощнейших зарядов каждые пятнадцать секунд, а плазма все еще не добралась до обшивки корпуса⁈ Разбираться в этом было некогда, поэтому раздраженный Илайя Джонс просто приказал находящимся рядом с местом действия эскадрильями с уничтоженного «Сайпана» сделать то же самое с «Одиноким», что они сделали получасом ранее со «Свеаборгом». А именно, одновременным массовым налетом уничтожить все трансляторы защитных полей нашего корабля…

Изрядно поредевший, но все еще многочисленный и очень опасный «рой» бросился выполнять приказ своего адмирала. От первоначального количества в 152 истребителя, располагавшихся в ангарах американского авианосца, к этому моменту в составе палубных эскадрилий «Сайпана» оставалось не более сотни машин. Однако этого было предостаточно, чтобы потушить энергополя не только у «Одинокого», но и у целой дивизии. Американские асы горели желанием поучаствовать в битве, удачный налет на «Свеаборг» не умерил их желания отомстить за гибель своего авианосца…

К разочарованию пилотов «роя» утолить жажду мести у них не получилось, ибо в тот самый момент, когда сотня F-4 уже выходила на траекторию атаки «Одинокого», из-за летающих на орбите конструкций промышленных модулей в открытое пространство вырвалась наша «сводная» эскадрилья МиГов и устремилась наперерез американцам.

— Я что должна все это время отсиживаться в ледяных пещерах Херсонеса⁈ — возмущенно бурчала себе под нос Наэма Белло, когда отдавала приказ своим летчикам покинуть секретный космодром, укрытый от радаров противника в замерзших скальных породах одного из хребтов планеты, расположенного рядом с главным позиционным районом.

Таисия Константиновна как курица-наседка попыталась максимально обезопасить имеющиеся у нее в наличии истребители, приказа майору Белло спрятать их на поверхности Херсонеса-9. Шанс уцелеть у нашей эскадрильи таким образом был достаточно большим, американцы не имели возможности наземного вторжения, а отыскать хорошо замаскированную базу истребителей у них не было шансов…

Но капитан-командор Романова совершила главную ошибку — она назначила старшим эскадрильи свою неугомонную подругу. Как говориться кумовство и блат до добра не доведут. Наэма не могла бесконечно сидеть в кабине своего МиГа и наблюдать на экране, как один за другим отчаянно сражаются и гибнут русские корабли. В какой-то момент Наэма окончательно потеряла хладнокровность, так присущую ей в бою, и приказала своим пилотам заводить двигатели. Видимо не могла смотреть, как гибнет под огнем, окруженный со всех сторон американскими дредноутами «Одинокий»…

И вот, морозное небо над Херсонесом-9 содрогнулось от рева двигателей. Семьдесят наших юрких МиГов пронзили верхние слои атмосферы, за пару стандартных минут вышли на орбиту планеты и набросились на «рой» американских истребителей с «тыла», когда те уже окружали застывший в пространстве «Одинокий».

— Расстояние до огневого контакта — двадцать восемь секунд! — Наэма включила канал общей связи. — Все, пошли ребята… Курсанты, — майор Белло отдельно обратилась к эскадрилье Нахимовского, шедшей во второй «линии» строя, — помните, чему вас учили? Так вот, забудьте… Это не тренировки, это реальный бой. Сейчас перед вами смертельный враг и от того, как вы себя поведете, будет зависеть выживите вы или нет… Поэтому, никаких эмоций, только холодный расчет, слушаем команды и повторяем все за «ведущими»…

МиГи, словно стаи голодных хищников, атаковали американские истребители, которые постарались не развалить строй и ответить контрманевром. «Янки» метнулись на нас, пытаясь свести счеты, но Наэма оказалась быстрее, не предоставив противнику время на то, чтобы прийти в себя. Наши летчики так и не дали приблизится эскадрильям с «Сайпана» к русскому крейсеру, ворвавшись и их построение и связав F-4 ближним боем…

На какое-то мгновение американцы, не ожидавшие нападения неизвестно откуда появившейся сводной эскадрильи «раски» были ошеломлены и потеряли контроль над ситуацией. Им попросту не хватало сил и возможностей справиться с нашими асами, которые продолжали атаковать и атаковать. Представляю, насколько противник удивился, если бы знал, что за штурвалами МиГ-1У, составляющих больше половины эскадрильи, сидели не ветераны космических боев, а молодые курсанты местного Нахимовского Училища.