— Спокойней, контр-адмирал, — улыбнулся старик. — Не будьте так напряжены. Я понимаю, что вы чувствуете себя окруженным врагами, но пока вам нечего опасаться… На «Йорктауне» вы в относительной безопасности…

— Надолго ли? — обреченно хмыкнул я, внимательно посмотрев на Дрейка, и не зная, что от него ожидать.

— Соглашусь, что ненадолго, — утвердительно кивнул адмирал. — Но все-таки, благодаря поступку коммандера Смита у нас появилось время на обдумывание дальнейших действий… А это уже немало…

— У нас? — удивленно переспросил я, с надеждой взглянув в глаза моего собеседника.

— Вы думали, что один такой неудачник? — рассмеялся старик, снова похлопав меня по плечу. — Поверьте, вы далеко не последний лузер в данном раскладе… Не обижайтесь, я лишь говорю по факту. То, что сегодня потерял командующий Дрейк, гораздо весомей во всех отношениях того, что потеряли вы…

— Не уверен…

— Согласитесь, Алекс (адмиралу было тяжело обращаться ко мне по русской традиции, называя собеседника по имени и отчеству, поэтому Дрейк, как истинный «янки» выбрал такой незамысловатый вариант, как сокращение), потерять командование «ударным» флотом АСР куда существенней, чем лишиться управления собственным крейсером…

— А жизнь не в счет? — хмыкнул я.

— Моя жизнь висит на нитке, или как у вас говорят «на волоске», так же как и ваша, — ответил на это Итан Дрейк. — Да-да, не удивляйтесь. Более того скажу, что я на ликвидацию среди моих врагов нахожусь в приоритете, несмотря на то, что вы — адмирал противоборствующего флота, а я вроде как еще для них — свой…

— Неужели все так плохо? — усомнился я в словах Дрейка. — Мне почему-то до конца не вериться, что вас хотят прихлопнуть… Конечно, некоторые действия адмирала Джонса выходят за рамки, но все-таки…

— Вы не так давно, когда два флота АСР схватились между собой, явились свидетелем того, как можем мы ненавидеть друг друга, — парировал Итан Дрейк. — Поверьте, разногласий, враждебности и старых обид среди флотских кругов Сенатской Республики так много, что иногда кажется, что никакой единой сплоченной американской нации не существует. Гражданская Война Дистриктов своей жестокостью подтвердила эту истину…

Признаюсь, до недавнего времени, я тоже, как и вы, не верил в подобное, а верней, старался не верить, но реальность взяла свое…

— Значит и вы такой же отступник и беглец, как и я?

— Вот поэтому иногда ренегатам для того, чтобы выжить, нужно держаться вместе, — снова улыбнулся командующий Дрейк, протягивая мне ладонь для рукопожатия…

— У нас совсем немного времени до того, как Нейтен Джонс разберется, что же на самом деле произошло на «Афине», — напомнил Итан Дрейк мне и Абадайе, когда мы втроем сидели в кают-компании «Йорктауна» на своеобразном военном совете, где перед толстяком стояла огромная тарелка спагетти, перед Дрейком бутылка шотландского виски, и только передо мной тактический планшет. — У кого есть какие мысли о наших дальнейших действиях?

— Не поймите меня превратно, и вы адмирал, — коммандер Смит обратился сначала к «Короткой ноге», а потом посмотрел в мою сторону, — и ты «раски», но… Я и так слишком много сделал для того, чтобы спасти ваши тощие задницы. При любом раскладе собственная мне милей всех остальных. Поэтому… — толстяк опустил глаза в тарелку, стараясь на нас не смотреть, видимо Смиту было стыдно и он пытался скрыть неловкость за цинизмом и рациональностью. —…поэтому, вам обоим, а так же космопехам из вашего отряда лучше поскорей покинуть крейсер, чтобы не навлекать на бедного Абадайю еще больших неприятностей…

— Ненадолго хватило твоего благородства, — усмехнулся адмирал Дрейк, делая большой глоток из бокала, видимо собираясь сегодня хорошенько надраться. — Хотя о каком благородстве может идти речь, когда перед тобой находится офицер республиканского флота, воевавший в Войну Дистриктов на стороне Сената…

— Напомню, сэр, что вы также имеете гражданство Сенатской Республики, — скривился Абадайя, задетый за живое.

— Наличие электронно-идентификационного паспорта АСР не поможет мне сохранить свою голову, — невесело хмыкнул старик.

— Вы и кровь проливали за АСР в бесконечных войнах, — между тем продолжал Абадайя. — Так что не надо грязных намеков, и тем более оставим прошлое в прошлом… Может благородство для «янки» это не одно и то же, что благородство для русских, — Смит ткнул пальцем в меня, — но, тем не менее, то, что мы умеем делать хорошо, так это платить по счетам. И я с лихвой отплатил адмиралу «раски» за его достойное отношение ко мне и моим людям. Разве я не прав, Александр Иванович?

— Не могу не согласиться, — кивнул я, Абадайе. — То, что сделал для нашего спасения коммандер Смит, характеризует его как достойного человека и благородного офицера… Спасибо, друг, я этого не забуду…

— Вот видите, сэр, — Абадайя снова повернулся к Дрейку. — Даже «раски» признает, что я поступил по чести…

— Подпишу указ о твоем награждении орденом «Пурпурного сердца», как только доберусь до своего кабинета на «Банкер Хилл», — усмехнулся «Короткая нога», понимая что этого в ближайшее время у него сделать, точно не получится.

— Не плохо было бы… Только, во-первых, вам надо каким-то образом на свой флагман попасть, — хихикнул толстяк. — А во-вторых, даже если попадете, то…

— Ты прав, я вне закона, — подтвердил Итан Дрейк, все более и более мрачнея с каждым следующим глотком виски.

Я понял, что мне надо поторопиться с идеями, пока старик еще в сознании.

— Абадайя абсолютно логичен, когда просит нас поскорей покинуть «Йорктаун», — начал я. — Коммандеру нет никакого резона класть свою голову на плаху рядом с вашей и моей… Он и команда «Йорктауна» сделали для нашего спасения все возможное, и мы не можем отплатить им неблагодарностью. Оставаясь на корабле, мы подставляем под трибунал Республики весь его экипаж…

— В своих ближайших планах я сильно рассчитывал на «Йорктаун», — честно признался Дрейк, посмотрев на меня. — В данный момент это единственный корабль из моего флота, на который я могу положиться. Больше у нас нет ничего. Как выбираться из сложившихся обстоятельств, если у нас не будет основы, хоть какой-то базы, которая может послужить отправной точкой для дальнейших действий…

— Все верно, флагманский корабль нужен нам как воздух, — согласился я с адмиралом. — Но им станет не «Йорктаун»…

— Почему, ведь он у нас уже есть⁈ — удивленно воскликнул Дрейк, отставив на время стакан в сторону. — Неразумно покидать крейсер в таком положении, отдавая его врагам просто так…

— Абадайя и его люди наши союзники, но сейчас «Йорктаун» бессилен в одиночку что-либо сделать, — ответил я на это. — Как только Нейтен Джонс и остальные, поддерживающие его дивизионные адмиралы узнают об обстоятельствах и о том, что благодаря Смиту и его морпехам мы выбрались с «Афины», «Йорктаун» тут же будет окружен и захвачен, а все люди находящиеся на его борту — арестованы…

— Истинная правда, — поддакивал Абадайя, который сам уже был не рад, что «смалодушничал» и вытащил нас с Дрейком из ловушки, а теперь весь трясся от страха за собственную жизнь. — Не позволяйте усадить мою габаритную задницу на электрический стул, сэр… Прошу вас…

— Не волнуйтесь так, коммандер, — успокоил его Итан Дрейк. — Вам как военному космоморяку электрический стул не грозит по определению. Таких отступников, как вы и я по закону всего лишь расстреливают…

— Богоматерь спасительница! — еще сильней заволновался толстяк и стал заедать страх макаронами в огромных количествах. — О, несчастный Абадайя, ты всегда страдал за свою доброту…

— Не переживай, дружище, адмирал шутит, — попытался я успокоить здоровяка. — Мы очень скоро покинем твой корабль…

— Поскорей бы, — в глазах Абадайи забрезжила надежда.

— Смита все равно арестуют за то, что он вывез нас с «Афины», — не успокаивался Дрейк, которому, казалось, доставляло садистское удовольствие пугать трусишку Абадайю.