«Ну же!» – услышала Алисия голос ректора в своей голове и сделала шаг вперёд.
– Александр Гринстоун, – произнесла Камилла, нисколько не удивившись.
Девушка под взглядом всех собравшихся подошла к секретарю, держа в руках свиток и перо, и положила их на преподавательский стол. Прикрыла глаза, вдохнула и выдохнула, а затем отвела левую руку в сторону и взмахнула ею как крылом. Свиток развернулся, и перо бодро запрыгало по нему, выводя красивые строки.
Тишина сменилась громкими хлопками и выкрикиваниями, а ворон, сидевший на окне никем не замеченный, довольно кивнул.
Перо двадцать шестое
Пока Алисия пыталась сбежать от толпы обожателей и обожательниц – как-никак стала их спасительницей, – её бывшая гувернантка, а нынче «тётушка», заперлась у себя в кабинете и, сидя на столе, до крови грызла ногти.
– Что ему надо от моей девочки?!
«Вообще-то, он не знает, что она девочка», – напомнила Долорес.
Ведьма настолько разволновалась, что совершенно позабыла о том, что собиралась оставить говорливую метлу безмолвной на целый месяц. Ещё бы полетать дала – вообще бы хозяйке цены не было.
– Это не меняет сути вопроса – демонам наплевать на пол, они всеядны.
«Ну, не собирается же он её съесть!» – хихикнула Долорес, потихоньку выбираясь из угла и приближаясь к женщине.
Лететь было бы удобнее, потому что передвигаться на прутьях уж очень непривычно, но привлекать ведьмино внимание было себе дороже. Пусть уж лучше о своей принцесске думает, а бедной метёлочке размяться нужно, застоялась вся.
– Скольких он бедняжек погубил!
«Ты хоть одну из них знаешь?»
– Я слышала! – Ногти на левой руке больше не поддавались зубам, поэтому ведьма перешла к правой.
«А доказательства есть?»
– Слухи ходят.
«Слухи ходят всегда. А я что-то не заметила, чтобы, пока мы здесь с тобой были, кто-нибудь из студенток…»
– И студентов!
«Хорошо, и студентов тоже. В общем, не слышала я и не видела, чтобы кто-нибудь жизни себя лишал от страсти к этому рогатому».
– У него нет рогов, – пробормотала Камилла, вновь поглядывая на левую руку – ногти там уже почти отрасли. Ещё несколько минут, и их можно будет грызть по новой.
«Ну, к крылатому, значит. Что ты всё время придираешься!»
Долорес была уже совсем рядом с ведьминским столом.
– Я не придираюсь, я волнуюсь за свою девочку! Вот зачем он всё это представление со свитком устроил? Ещё и сказал пригрозить отчислением! Знал же, что никто так быстро не сможет справиться с этим заданием!
«Принцесса же твоя справилась», – напомнила метла, остановившись прямо у ног хозяйки.
– Справилась! – кивнула Камилла не без гордости, а на лице её мелькнула улыбка. – Я знала, что она способная, но что бы настолько!
«Ректор твой рога… крылатый тоже знал!»
Ведьма вновь упала духом и перешла обратно к левой руке – на правой пусть пока отрастают.
– Эй! – встрепенулась вдруг женщина. – Ты же только что в углу была!
«Давай полетаем, а?»
Над Академией пронеслась чёрная молния, и только самые глазастые смогли разглядеть Камиллу Гринстоун верхом на своей бессменной метле. А крик «йу-ху-у-у» ещё долго звенел в ушах тех, кому не посчастливилось его услышать.
Алисия не видела и не слышала свою наставницу, потому что как раз в это время сбегала от назойливых поклонниц по потайному коридору – его ей показал Маркус. Сам он в накладе не остался, потому что теперь всё внимание прекрасных дам принадлежало ему. Некоторые, разочаровавшись, что Алекс Гринстоун куда-то испарился, ушли по своим делам, другие продолжили его поиски, а самая маленькая часть красоток решила составить компанию лучшему другу спасителя всей Академии. Джек же самоустранился и до обеда скрылась в своей комнате. Сказал, что учиться, но ему мало кто поверил.
Тайный коридор не был освещён, но Алисия умела создавать маленький огонёк, поэтому шла, нисколько не боясь споткнуться или за что-нибудь зацепиться. Маркус говорил, что этим путём она выберется в сад за Академией. Разумеется, об этом потайном ходе любимому внуку рассказала несравненная Бертрис. Сам герой-любовник сюда не захаживал, потому что этой дорогой ни одну красотку сюда не заманишь, а другую стерегли лучше кладовой со съестными припасами.
Идти пришлось довольно долго, но Алисия не возражала. Всяко лучше, чем отбиваться от неожиданных обожателей и обожательниц. Как говорится, бойся своих желаний.
Наконец, девушка уткнулась в тупик. Перед ней была сплошная стена, нисколько не похожая на дверь. Однако Алисия уже встречалась с подобным. Перо на её груди стало тёплым, и девушка почувствовала покалывание в правой ладони и положила её на камень прямо перед собой. Стена тут же отъехала в сторону.
Алисия не ожидала увидеть столько зелени на территории Академии. Девушка словно попала в не тронутый человеком лес. Погода сегодня стояла жаркая, но здесь благодаря густым кронам деревьев царила приятная прохлада. Негромко пели птицы, где-то поблизости журчала вода и…
– Алекс…
– Ректор, – ахнула девушка, увидев его сидящим на поваленном дереве. Внутри у неё сладко заныло сердце.
– Когда мы вдвоём, – демон поднялся и пошёл навстречу Алисии, – зови меня по имени.
Она сглотнула и промолвила:
– Рэйвен…
Перо двадцать седьмое
Глядя на себя в зеркало на стене, профессор Миллиган едва не рыдала. Впрочем, слёзы закончились ещё десять минут назад. Она поправила платье на тощей груди и шмыгнула носом.
– Да чтоб он провалился! – в сердцах воскликнула колдунья и тут же оглянулась. Кто его знает этого ректора Уоллсворта. А вдруг у него повсюду шпионы! Во всяком случае раньше демон не был замечен за подглядыванием и подслушиванием. Да и приспешников Нижнего мира в Академии тоже никогда никто не видел. Но это же вовсе не означает, что такого не может быть!
Профессор Миллиган провела рукой по гладкому черепу и вздохнула. По крайней мере, жива осталась и на том спасибо. Да и Камилла Гринстойн тайком передала ей горшочек с целебной мазью собственного изготовления, пообещав, что через полгода волосы отрастут даже лучше прежних. На это профессор Миллиган особенно рассчитывала, потому что раньше её шевелюре не позавидовал бы и облезлый пёс. Ну что ж, посмотрим, не обманула ли ночная ведьма. И пусть на вранье её ни разу никто не подлавливал, все знали, что она была готова на всё ради своего хозяина. Да-да, именно хозяина, потому что такую преданность иначе как собачьей и не назовёшь. Поэтому было вполне вероятно, что секретарь таким образом пыталась обелить репутацию ректора. Ах, неважно! Главное, чтобы средство сработало.
Снова вздохнув, колдунья зачерпнула немного пахнущей травами болотно-зелёной мази и без опасений принялась втирать её в кожу головы. Вряд ли будет хуже.
Занимаясь собственной будущей роскошной шевелюрой, профессор Миллиган краем глаза заметила свечение, повернулась к кровати и ахнула – на ярко-алом покрывале, открытой на середине, лежала одна из её самых ценных книг, и над ней летала золотая пыль.
– Да как же ты всё время выбираешься! – посетовала колдунья, кряхтя, встала со скамеечки, подошла к постели и наклонилась над фолиантом.
На странице остались тени слов последнего предсказания, само же оно исчезло, и произошло это не так давно, однако слова уже невозможно было разобрать.
– А мне почему ничего не показала! – возмутилась профессор. Разумеется, книга ей ничего не ответила, но золотая пыль сменилась на серебряную. – Ясно. Значит, ты хочешь сказать, что предсказание было не очень важным и не опасным. Оно уже исполнилось, да? Хорошо, я поняла. Тогда зачем ты мне сейчас показалась?
Страницы зашелестели, открываясь то на одной, то на другой, пока не дошли до самого конца, и последняя окрасилась в чёрный цвет.
– Что ты хочешь сказать? – колдунья в ужасе прикрыла рот рукой, и, если бы у неё на голове были волосы, они наверняка бы зашевелились.
