— Тебе нужно пролететь примерно милю на северо-восток, — объяснил Вайят. — Там ты окажешься в пределах полумили и сможешь увидеть долину с такого расстояния.

— И когда мы все сделаем, я подам сигнал, — сказала я. — Если не будет неожиданного сопротивления, мы вернемся максимум через тридцать минут.

— Кстати говоря об этом… — Вайят открыл багажник своей машины и достал из черного чемоданчика пистолет «Глок» двадцать второго калибра. Он проверил обойму, затем протянул его мне прикладом вперед. — В случае неожиданного сопротивления.

Я заколебалась, понимая причины и ненавидя последствия. — Какие патроны?

— Кое-что новое, что команды Моргана и Шарпа тестируют в полевых условиях, чтобы использовать на гражданских лицах, которые встанут у них на пути. Резиновая пуля с крошечным раздробляющим наконечником, которая впрыскивает жертвам успокоительное, способное вырубить их и запутать воспоминания об инциденте.

— Запутать воспоминания, — повторила я и взяла пистолет. Я ненавидела оружие, но новые патроны впечатляли. Настолько же впечатляли наши патроны переменного тока, которые могли смертельно ранить через инъекцию антикоагулянта. — Это пуля со снотворным?

Вайят хмыкнул. — Можно и так сказать. Повторяю, что эти пули проходят полевые испытания, но я бы предпочел дать тебе это, чем смертельное оружие. Они все еще наши союзники.

Я засунула пистолет за ремень джинсов и прикрыла его подолом футболки. — Думаю, нам пора идти. Мы тратим время впустую.

— Будь осторожна.

— Ты же меня знаешь.

— И все же будь осторожна.

Привычный стеб, который должен разрядить обстановку, не сработал после того, что произошло в хижине. Я стряхнула с себя неловкость и замерла. Фин подошел ко мне сзади и приник теплой грудью к моей спине. Потом сомкнул руки на моей талии и прижал меня ближе. Его сердце билось быстрее, чем мое.

От взмаха крыльев Фина закружились пыль и песок, и мы взлетели. Мои ноги беспомощно болтались, и я изо всех сил старалась не брыкаться. Парковку сменили верхушки деревьев. И мы летели прямо над ними. Листья и сосновые иголки шуршали под нами, когда Фин стремительно летел к месту назначения. Прохладный и свежий ветер бил мне в лицо.

Это было не так как в прошлые разы, когда я летала с Кони. На этот раз я почувствовала себя свободной, как будто парила по воздуху на собственных крыльях, не обращая внимания на мир и его проблемы. Ощущал ли такое Фин, когда летал в форме скопы? Летел ли он со всей возможной скоростью? Я хотела спросить, но ветер шумел в ушах, и не могла вымолвить ни слова.

Перелетев через один пик и спикировав с другой стороны, Фин нес меня вперед. Я представила, как ничего не подозревающие отдыхающие внизу внезапно поднимают головы и видят двух людей, летящих над верхушками деревьев. Я рассмеялась от этой мысли. Фин хмыкнул, и этот звук завибрировал у него в груди.

— Мы приближаемся, — сказал он быстро, его губы были совсем рядом с моим ухом. — Приготовься, и я скажу, когда можно телепортироваться.

Я закрыла глаза и представила первый подуровень учебного лагеря. Тщательно описанный Вайятом чулан в южном конце коридора. Внутри два ряда металлических стеллажей, заполненных припасами. Пустое место возле двери, оставленное свободным, чтобы можно было подвозить тележки для погрузки припасов. Бледно-желтый кафельный пол, серые стены, оштукатуренный потолок. Я придерживалась этого, а затем подумала об одиночестве. Я все еще ощущала напряжение между мной и Вайятом, так что найти одиночество не составило труда. Мое прикосновение к Разрыву вспыхнуло и погасло. И мы летели дальше.

— Сейчас, — произнес Фин.

На этот раз я намеренно направила на него свою энергию, обмотала вокруг него, как сеть, и потащила нас обоих к Разрыву. За моими глазами началась устойчивая пульсация, начало головной боли. Мы разлетелись на части. Пульсация усилилась до легкого стука, когда мы продвигались сквозь сплошные стены. Почти прошли.

Запах резких чистящих средств объявил о нашем выходе из Разрыва. Мои колени задрожали, и я бы упала, если бы Фин меня не поддержал. Что-то теплое стекало из носа к губам. Стук в голове остался, вспыхивая разноцветными огнями за моими веками. Я вздрогнула, и Фин крепче прижал меня к себе.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Голова кружится. Мне просто нужна секунда. Я сделала два глубоких вдоха и открыла глаза. Комната не кружилась, тошнота снова отступила. Боль в запястье была терпимой. Я похлопала Фина по руке, и он меня отпустил. Кровотечение из носа уже прекратилось, и я смахнула капли крови. У меня еще все дрожало внутри, но по большей части со мной все было в порядке. Не так уж плохо для моего первого путешествия на дальние расстояния.

Мы приземлились точно перед дверью хранилища. На двери простая алюминиевая ручка. Желтый свет узкой полосой лился снизу. Я прижалась ухом к гладкому металлу.

— Коридор пуст, — прошептал Фин. Отличный слух был преимуществом его вида. — Я слышу приглушенные голоса слева от нас, примерно в двадцати футах, за дверью. Если комнаты не звукоизолированы, больше никто не находится на этом уровне.

— Замечательно. — Я повернула ручку, радуясь, что та не скрипела. У меня сердце колотилось в груди, когда я вела Фина вперед. Направо и вниз через три двери на лестничную клетку. Казалось, что каждый шаг отдается громким эхом, хотя мои кроссовки почти бесшумно ступали по чистому линолеуму. Терпкий запах преследовал нас до лестничной клетки, дверь которой не скрипела так же, как и первая.

Мы спустились мимо первого подуровня, отмеченного простой белой табличкой рядом с дверью, и направились на второй подуровень. Та же табличка, но появилась новая проблема.

— Черт, — пробормотала я. Под табличкой была закреплена цифровая клавиатура, а дверь выглядела механизированной. Ужесточение мер безопасности вокруг монстров. — Сомневаюсь, что ты знаешь код?

— Прости, я не знаю.

— Тогда давай надеяться, что никто не стоит по ту сторону двери. Я схватила его за правую руку, и он легонько сжал мое запястье, сказав: — Я никого не слышу поблизости.

Я сосредоточилась и затащила нас обоих в Разлом, через дверь, и вышла обратно с другой стороны. Пульсация в голове превратилась в безжалостный стук, словно молоток стучал в передней части моего черепа. Но Фин прав, в комнате перед нами никого не было.

Комната выглядела как загон для адских гончих. Клетки выстроились вдоль стен слева и справа. Полы, потолки и перегородки из цементных блоков, толстые железные прутья вместо дверей. Существа внутри клеток сопели, двигались, фыркали и рычали. До нас донесся водоворот приторных, опьяняющих и густых запахов. Фин издал тихий рвотный звук. Я слегка сжала его руку, не завидуя его прекрасному обонянию.

Четыре металлические каталки, каждая из которых прикручена к полу, занимали большую часть центра комнаты, возле каждой стояли лампы, лотки на колесиках, полные оборудования, и отдельные стоки в полу. Я уставилась на них, в шоке от того, как все напоминало морг, в котором впервые очнулась три недели назад. Это очень похоже, потому что одна из каталок оказалась не пустой. Белая простыня прикрывала одинокую фигуру, которую невозможно было узнать.

— Нам придется проверять каждую клетку? — спросил Фин.

— Только если ты хочешь, чтобы сегодня ночью тебе снились кошмары.

Я видела некоторых из монстров, созданных Тэкери: маленького ребенка с жирной черной кожей и колючим спинным плавником вдоль позвоночника, живой труп домашней кошки с клыками, длиннее моего большого пальца. Я слышала хлопанье крыльев, рычание животных, шипение монстров и скрип кожи.

Рядом с нами что-то булькнуло. Я взглянула на клетку и тут же быстро отвела взгляд. Все, что успела заметить, — это змееподобные желтые глаза, полные безумия.

Я подошла к каталке и подняла простыню. Под ней лежало знакомое лицо, то, которое я видела много недель назад в подземной лаборатории Товина. Когда-то это был мальчик-подросток, половина его тела была превращена в камень, что сделало его неподвижным и бесполезным. И теперь смотря на него, холодного и серого, меня затопил гнев. Мы не смогли спасти его.