Как только воздух во внедорожнике стал невыносимо душным, дверь здания распахнулась. Сначала появилась Кисмет, Вайят шел сразу за ней с какой-то сумкой для ланча в руках. Синий нейлон, квадратный, невзрачный. И в нем были наши козыри. Наши кураторы о чем-то разговаривали, но замолчали, открыв двери машины.

— Долго же вы, — сказала я, когда Вайят рухнул на сиденье рядом со мной.

Он положил сумку себе на колени, щеки его залились румянцем. — Потребовалось некоторое время, чтобы убедить Эриксона дать нам необходимое.

— Эриксон?

— Парень, который занимается исследованиями и разработками. — Он сказал это так, как будто я должна была точно знать, кто такой Эриксон. Я просто посмотрела на него. Охотникам запрещено входить в это здание, и никто не объяснил нам, что именно там происходит под широким названием «Исследования и разработки». Или кто там работал. Вайят наклонился ближе, пока его щека не коснулась моей, и прошептал: — Здесь они разработали антикоагулянты и осколочные патроны, которые мы используем в охоте.

Ясно. Я благодарна за информацию. И мне интересно, что еще Эриксон и его приятели готовили в этих стенах. Я снова обратила внимание на остальных пассажиров. Майло слишком быстро отвел взгляд. Скорее всего, он подслушивал с таким же любопытством и был раздражен тем, что я получила ответ, в отличие от него. Вайят уже нарушил правило, приведя в сюда беглеца, так что значит еще одно нарушение?

— У нас еще есть два часа до того, как Тэкери должен позвонить, — промолвил Дэвид. — Каков наш следующий шаг?

— Мы должны встретиться с Феликсом в его квартире, — ответила Кисмет. — И там мы будем сидеть сложа руки, пока не позвонит Тэкери. А потом составим план действий.

— Будем просто сидеть? — повторила я. — Все мы?

Она бросила на меня стальной взгляд в зеркале заднего вида. — Да, все мы. Потому что пока не знаю, что сказать начальству обо всем этом, я не упущу вас двоих из виду.

Я фыркнула, но не стала спорить дальше. По крайней мере, на меня не донесли сразу и не попросили Майло выстрелить мне в голову. Я смирилась с тем, что Кисмет и ее команда будут следить за мной, и устроилась поудобнее для долгой поездки в город.

Квартира, в которой жила Триада Кисмет, находилась на противоположной стороне Мерси-Лота, ближе к центру города и притоку Анджан. Их дом окружали другие дешевые многоквартирные дома, все из тех же кирпичных фасадов и дешевой штукатурки, что и пятьдесят с лишним лет назад. Крошечные террасы, на которых едва могут стоять два человека, защитные решетки на большинстве окон, оставленные без присмотра цветочные ящики и лужайки для детских игр.

Никто на нас не обращал особого внимания, когда мы шли за Майло через парковку к одному из пятиэтажных зданий. Кирпичи выглядели вымытыми, а тротуары аккуратно подметены. Никаких граффити, никаких проституток или бездомных, бродящих вокруг. Определенно шаг вперед по сравнению с местом, которое я когда-то называла домом. Мы прошли гулкий вестибюль мимо ряда металлических почтовых ящиков и поднялись на третий этаж.

Майло достал ключ, но дверь распахнулась прежде, чем он успел открыть замок. Квартира выходила окнами на парковку, так что Феликс, должно быть, заметил нас. Кисмет стояла позади меня и вошла последней.

Передняя комната представляла собой полный хаос: на диване и двух мягких стульях валялась одежда, у входа на кухню стояло мусорное ведро, переполненное пакетами еды на вынос, пустые бутылки из-под колы захламляли другие доступные поверхности. Однако более впечатляющим, чем эта катастрофа, был огромный — и уже десять лет устаревший — телевизор, задвинутый в дальний угол, и окруженный игровыми приставками.

Вайят сморщил нос и огляделся. Майло направился прямо в одну из задних спален, а Кисмет присела на угол дивана. Феликс прислонился к стене рядом с входной дверью, скрестив руки на груди, бросая вызов любому из нас прокомментировать их жилье.

Дэвид тихо присвистнул — Черт возьми, вы когда-нибудь слышали о домашней уборке?

— Я не ждал сегодня гостей, — ответил Феликс.

Одно лицо явно отсутствовало. — Тибальт дома? — спросила я.

— Ага. — Феликс указал большим пальцем на заднюю часть квартиры. — Он обещал не стрелять в тебя, если ты придешь.

Для незнакомца на улице это может показаться странным, но я улыбнулась. Я не ждала чьего-либо разрешения. Дверь в конце короткого коридора была полуоткрыта, из нее слышался тихий голос Майло. Я постучала костяшками пальцев по раме и стала ждать.

Майло появился передо мной и посмотрел на меня с кислым выражением лица. — Не утомляй его, — прошептал он, затем прошел мимо.

Я закатила глаза и проскользнула через полуоткрытую дверь в тускло освещенную спальню. Занавески были задернуты, и комната залита коричневатым светом. Две односпальные кровати стояли друг напротив друга, из единственного шкафа и комода вываливалась одежда. Я не видела Тибальта, пока он не вышел из тени в углу комнаты. Я испуганно отскочила в сторону. Его левая рука висела на перевязи, там, где должно было быть его предплечье виднелся пустой рукав.

— Кто-то должен прозвать тебя Леди-кошка, — сказал он. — У тебя девять гребаных жизней, не так ли? — В его голосе не слышалось ни насмешек, ни сарказма. Просто любопытство и что-то очень близкое к благоговению. Он наклонил голову, и я закрыла дверь.

— Мы ошибались, Эви.

Его слова словно отдавались во мне ударом железа, тяжестью и силой. Я ошеломленно смотрела на него, когда он сел на кровать. Он шаркал, как старик, постаревший и побитый. У меня разрывалось сердце от вида этого сломленного воина, с которым я не хотела бы сойтись лицом к лицу в прошлом.

— Мы все во многом ошибались, — ответила я.

— Однако нам следовало тебе доверять, когда ты попросила больше времени на фабрике. Мы должны были дать тебе время до полудня, как ты и хотела.

— Ты думал, что я предатель, Тибальт, и не ошибся. Я знала, что, если пойду за начальством, мне на шею повесят приказ о нейтрализации, но была так уверена… — Я уставилась на пол, чтобы не смотреть на Тибальта.

— Если бы мы выслушали тебя, может быть, эти люди не погибли бы в театре.

У меня закружилась голова. В конце концов, он жалел себя. — Слушай, приятель, — сказала я, направляясь к нему. — Ты не можешь изменить тот факт, что эти люди погибли. Было чертовски больно поджариться на фабрике картофельных чипсов, но я выжила. Я вовремя все сообразила, и в ту ночь мы спасли много жизней.

— Ты могла бы понять все раньше, если бы мы не…

— Прекрати это! — рявкнула я громче, чем хотела. — Мы с тобой делали свою работу. Тебе приказали остановить меня, потому что я представляла угрозу. Мне это не нравится, но все понимаю. И если тебе нужно это услышать, я тебя прощаю. Я выполнила свою работу, не умерев и остановив мудака, который устроил атаку. В ту ночь могло погибнуть триста человек вместо шестидесяти четырех.

Тибальт поднял глаза, вглядываясь в мое лицо, и я увидела, насколько он напуган. Он боялся, что его выгонят из Триад из-за травмы. Боялся потерять карьеру, которую построил, семью и жизнь, за которую так упорно боролся. Я плохо знала Тибальта Монахана — до последних нескольких недель почти не была с ним знакома — но поклялась себе, что сделаю для него все, что смогу.

— Знаешь, — произнес он, — иногда ты говоришь, как куратор. Уверена, что не борешься за повышение?

Я фыркнула. — Не в этой жизни, приятель. Я благодарна Триадам за свое обучение и полученные знания, но после того как все уладится, уйду отсюда. — Эти слова вырвались непроизвольно, подсознательно я давно приняла это решение. Хотела уйти от всего этого дерьма и попытаться быть нормальной, хотя бы ненадолго.

Если мы не найдем другой город с подключением к Разлому, то не сможем долго оставаться в стороне. Чалис, в теле которой я жила, уезжала отсюда на много лет, и потеря связи довела ее до депрессии, из-за которой она совершила самоубийство. У меня нет никакого желания упасть в эту яму или увидеть, как Вайят сделает то же самое. Мы уже умирали, так что хватит.