— Я очень люблю многие вещи, — ответил Тэкери. — Не последними из которых являются те, которые вы конфисковали из Олсмилла.

Я взглянула на написанное кровью сообщение. — Если бы ты хотел вернуть свои игрушки, то мог бы просто попросить. Ты убиваешь людей и тем самым оказываешь себе плохую услугу.

— Смерть Уиллеми прискорбна. И все же теперь вы относитесь ко мне более серьезно, чем если бы я просто позвал вас поболтать за чаем. Вы не согласны?

Сволочь. Если бы Тэкери находился в комнате, я бы обхватила руками его горло и сжимала, пока у него не вылезли бы глаза из орбит. — Ты любишь насилие, да? Я буду иметь это в виду, когда мы встретимся.

— Ты так уверена, что мы встретимся.

— Ну, учитывая место, где мы нашли телефон, и твое собственное признание, что ты рад наводить страх, я бы сказала, что мы точно встретимся. — Разговор действовал мне на нервы, я не любила говорить, мне больше нравилось бить. — Так что именно мы должны вернуть?

— В частности, два предмета я бы очень хотел вернуть. Один из них представляет собой запечатанный кувшин с жидкостью янтарного цвета, отмеченный обозначением «Х-235».

Кисмет достала небольшой блокнот и миниатюрную выдвижную ручку и делала заметки.

— Вторая вещь, — продолжал он, — находится во флаконе размером со среднюю сигару красного цвета. На нем нет маркировки, но в ту ночь это был единственный красный флакон в лаборатории.

Я взглянула на Кисмет; она кивнула, подтверждая наличие флакона или просто подтверждая, что все записала. Тэкери ничего от меня не получит. — Ты же не собираешься рассказать мне, что в этих пузырьках? — спросила я.

— Я не собираюсь этого делать. Будьте уверены, что они нетоксичны, пока пломбы остаются целыми.

Просто потрясающе. — И с чего ты взял, что я собираюсь их вернуть? Потому что ты убил человека, а потом так мило попросил?

— Я не так наивен, мисс Стоун. И я не жадный человек, поэтому попросил эти два предмета, а не все содержимое моей лаборатории.

— Все равно мы этого не отдадим.

— Тогда я предложу обмен.

Я напряглась, теперь точно встревоженная. — Что у тебя есть такого, что я могу захотеть?

— Спроси у фейри, не потеряла ли она что-нибудь сегодня. — Его голос стал угрожающим, обещая что-то ужасное.

Что-то ужасное в виде украденного защитного кристалла. У меня задрожала рука, и я чуть не выронила телефон. Амалия побледнела, ее человеческие глаза светились зловещим, раскаленным синим светом, излучая ярость и силу. Она уставилась на телефон, как будто само его присутствие вызывало у нее отвращение. Энергия потрескивала вокруг нас, щелкая хлыстом и покалывая. Она танцевала во мне, как электрический ток.

Я видела Амалию разгневанной, но никогда такой разъяренной.

— Ты знаешь, что это за кристалл? — спросила я. Мне не нужно спрашивать доказательства, что кристалл у него. Мало кто знал о его существовании, не говоря уже о том, где он был спрятан.

— Конечно, знаю, — ответил Тэкери таким тоном, как будто я идиотка. — Я чувствую, как его сила зовет меня. Оно хочет быть освобожденным, мисс Стоун. Кристалл не так стабилен, как вы думаете.

По старой привычке я посмотрела на Вайята в поиске подсказки, у него всегда имелся план действий. Я словно снова стала охотницей, ищущей совета у своего куратора. Выражение его лица было пустым, с едва заметным намеком на гнев. Я могла видеть ярость, кипящую под поверхностью, и то, как упорно он боролся держать себя в руках.

— Где и когда? — спросила я в телефон.

— Через четыре часа, — пришел ответ. — Держи телефон при себе. Я позвоню вам, сообщу местонахождение через три с половиной часа и дам дальнейшие инструкции. — Он повесил трубку, прежде чем я успела произнести еще хоть слово.

Майло протиснулся вперед. — Нет никаких следов, — сообщил он. — Где бы ни был этот парень, он блокирует нас.

— Значит, мы просто даем этому психу то, что он хочет? — спросил Дэвид.

— Только если не останется других вариантов, — ответила я. — У него есть кое-что куда более опасное, чем два флакона с жидкостью.

— Ты не знаешь, что в этих двух флаконах.

— Нет, не знаю, но я чертовски точно в курсе, что в этом кристалле. И если мы проиграем, то охота на Падших покажется пустяком по сравнению с тем, с чем нам придется сражаться.

— И что это?

Я заколебалась. Во взгляде Амалии я не нашла ни разрешения, ни требования молчать. Дэвид сражался с нами в Олсмиле. Его куратор только что был убит. Он заслуживал знать, особенно если присоединится к поездке.

— Это демон. То, что Товин вытащил с другой стороны в Олсмиле, и то, что нам однажды едва удалось сдержать. Демон древний и хочет освободиться.

Дэвид моргнул. — Демон?

— Мы выслеживаем вампиров-полукровок, чтобы заработать себе на жизнь, Дэвид. Не говори мне, что это действительно шокирует тебя. Меня саму это когда-то шокировало, но мне нужно, чтобы он сосредоточился, а не обдумывал возможности.

Это сработало, потому что он пришел в себя. — Нет, не шокирует.

Я сунула телефон в карман джинсов и сделала шаг к Кисмет. — Материалы из Олсмила все еще находятся в учебном лагере, верно? — Она кивнула. — Супер. Хочешь отправиться в дорожное путешествие? Амалия?

Все еще разгневанная королева фейри обратила на меня свои ужасные глаза. — Я должна вернуться и доложить об этих событиях Совету фей. Я свяжусь с вами снова, когда приблизится час обмена, и предложу любую помощь, которая может вам понадобиться в это время.

— Дэвид, — сказала Кисмет, — можешь подбросить их обратно?

— Я бы хотел пойти с вами, — ответил Дэвид.

Кисмет приоткрыла рот, но колебалась с ответом. — Все в порядке. Феликс, возьми машину Дэвида и отвези Амалию и Диэма туда, куда им нужно, а потом встретимся у тебя дома.

— Конечно, босс, — сказал Феликс, хотя в его тоне сквозило раздражение из-за того, что его понизили до работы шофера.

Я не оглядывалась на Уиллеми, когда мы уходили. На самом деле я его не знала и больше скорбела о потере еще одного опытного куратора, чем друга. Но собиралась надрать задницу Тэкери за эту смерть.

* * *

На этот раз Дэвид ехал на пассажирском сиденье. Майло занял место позади Кисмет, так что мы с Вайятом сели вместе сзади. Мы не разговаривали, просто старались поддержать друг друга. Десять кураторов в городе знали друг друга, для них важно работать вместе, тогда как большинство охотников общались только с двумя своими напарниками по Триаде. Вайят и Кисмет наверняка тяжело восприняли убийство Уиллеми.

Я видела горе Вайята в напряженной линии его плеч и в том, как он сжал челюсти. И даже слышала, как он скрипел зубами. Он хотел взорваться или сломаться, но не мог позволить себе такой роскоши. Так что я сидела рядом, положив руку на его левое колено, молча его поддерживая. Это было все, что я могла сделать в течение получаса езды.

Учебный лагерь больше походил на тюрьму, чем на отель. Высокие стены под напряжением огибали весь периметр почти в две мили, а под ними тянулись глубокие укрепленные барьеры. Он располагался в долине почти в двадцати милях к югу от городской черты, рядом с грунтовой горной дорогой, на которой нет никаких указателей. В пятнадцати ярдах по дороге, окруженный густым подлеском и всевозможными минами-ловушками, находился первый блокпост — единственные ворота, куда можно попасть только по пин-коду. Они имелись только у кураторов; как только охотники закончили обучение, мы никогда не должны были возвращаться без сопровождения.

Как только Кисмет остановилась, чтобы ввести свой код, мой пульс участился. Я не возвращалась сюда с тех пор, как закончила свое обучение четыре года назад. Я пыталась забыть о людях, которым причинила боль, забыть свою собственную агонию.

Вайят выпрямился и накрыл мою руку своей. — Возможно, будет безопаснее, если ты затаишься, пока мы достанем флаконы, — сказал он.

Дэвид напрягся после того, как мы проехали через ворота. Левой рукой он с такой силой сжимал подлокотник, что сиденье дрожало. Даже Майло чувствовал себя неловко, ерзая на своем месте, когда внедорожник с грохотом мчался по грунтовой дороге к нашему личному аду.