— Клин клином вышибается, — печально вздохнула девушка. — Лайам умен, обходителен, богат. Влюблюсь в него — забуду Олли. А тебя-то как угораздило?

— Да сама не знаю, — пожала плечами, — вчера еще цапались, а сегодня под ручку ходим весь день. Одним словом, мужчины!

— Да, — согласилась Мила.

— Я вот что спросить хотела, когда мне отчет по расследованию предоставят? — Вопросила я, пока подружка находилась в прострации, есть шанс, что сболтнет что-нибудь. — Обещали же держать в курсе дела!

— Эээ… Следствие идет, — послушно отрапортовала она. — Есть уже сложившаяся версия. Послушай, Ада, я правда не знаю, что можно говорить, а что нет. Но Олли твои слова передам. Он зайдет на днях. Ой, Лайам освободился. Ну, я побежала, — Мила прощание помахала рукой и устремилась навстречу вампиру.

— Вот так всегда!

Как красив ночной город!

Тих и таинственен. Иные цвета, другие запахи и даже звуки незнакомы. Нет более привычных очертаний. Все тонет в неярком свете фонарей.

И не надо никуда спешить. Можно остановиться, вглядываясь в крупные бриллианты звезд. Или просто идти, взявшись за руки, вдыхая прохладный воздух, который пьянит больше, чем вино. И молчать, чтобы не нарушить столь сладостно-прекрасный миг.

— Хочешь подняться?

У меня едва слезы из глаз не брызнули от того, что волшебство ночи растаяло.

— У, — протянул Райан, — совсем ты у меня расклеилась. Так тебе больше не наливаем.

И у меня отняли бокал.

— Я вовсе не пьяна, — надула губки. — А ты не шутишь? — и я кивнула туда, куда указывал принц — на башню звездочетов, самое высокое здание в городе.

— Еще спрашиваешь! Идем!

И мы пошли.

До башни добрались без происшествий. А вот подъем по крутой ста пятидесятиметровой лестнице давался с трудом. Точнее я решила отказаться от посещения обсерватории по причине усталости, но мне были вручены оба бокала и бутылка с шампанским, которые мы унести из ресторана, затем меня подхватили на руки и понесли наверх, легко преодолевая ступени. Мы поднялись на смотровую площадку.

Арадара не спала. Она сверкала и переливалась мириадами огней, подражая звездному небу. Она манила уличными фонарями, вывесками и витринами, магическими огнями.

— Фантастическое зрелище! — Прошептала я, сжимая ладонями кованое ограждение.

Райан укрыл мои плечи мундиром, осторожно обнял со спины, поставив на бортик передо мной полный бокал.

— Согласен.

— Вампиры не спят! — Хихикнула я. — Ну, зная их природу, это не удивительно. И оборотни. О! И эльфы бессонницей страдают. И гномы! Представляешь, гномы не спят! — я повернула голову, встретившись с взглядом Райана, в глазах которого мерцали загадочные зеленые огни. — Твои глаза… они серые.

— Потанцуй со мной…

— Здесь? А музыка?

Щелкнув пальцами, Райан включает музыкальную шкатулку, припрятанную в дальнем углу. Раздалась нежная музыка: бандонеон, скрипка, контрабас и гитара.

Он протягивает руку и смотрит на меня при этом весело, хотя в глубине глаз скрывается едва сдерживаемая страсть.

— Боишься, принцесса? — Хитрый взгляд и улыбка еще шире.

— Вовсе нет! — Храбрюсь и вкладываю свою руку в его ладонь.

Он прижимает меня к себе, положив руку на талию, и делает первый шаг. Второй рукой я обнимаю его за плечи. Мне легко и весело, от былой робости не осталось ни следа.

Райан великолепно танцует! Он уверенно ведет меня в рисунке танца. Мы шагаем и поворачиваемся в такт музыке, а вокруг ночь, сияющая яркими звездами и огромная луна. И никого. Только он и я, словно в волшебной сказке.

Финальным аккордом стал поцелуй. Невесомо легкий, щемяще нежный, ошеломляюще недолгий.

— Прости, принцесса, не сдержался, — шепчет Райан, обнимая меня крепче.

Я кладу голову ему на плечо и обнимаю его талию обеими руками.

Эта ночь слишком прекрасна, чтобы слушать доводы рассудка.

Кабинет главы арадарского храма. Незадолго до рассвета.

— Привет, пап, — детектив Оллеан эрэ Миттэранн плюхнулся в кресло напротив гордо восседающего за своим рабочим столом лорда Лайама Мей эрэ Арр’Лакрима.

— Здорово, сын. Преотвратно выглядишь, когда ты последний раз спал? — Проявил отцовскую заботу высокопоставленный вампир. — Подожди минутку, сейчас прикажу кофе подать.

— Спасибо. Вторые сутки на ногах. Все так закрутилось с этим делом… Устал как собака.

— Возникли сложности? — Поинтересовался вампир, расслабленно откинувшись в кресле, после того, как отправил ментальный приказ секретарю. — Рассказывай, Оллеан, с сегодняшнего утра это дело переходит под мой личный контроль.

— Как? — встрепенулся детектив. — Храм и в этом простеньком деле международный шпионаж углядел? И, кстати, оставь в покое мою помощницу! Такие хорошенькие девочки не для прожженных жизнью и цинизмом самцов, как ты!

— Эк, тебя понесло, — обижено покачал головой вампир. — Видел бы ты, как твоя «хорошенькая девочка» хвостом передо мной крутила весь вечер…

— Ты попросил официального разрешения на ухаживания, — ткнул носом Оллеан в очевидное. — Жениться надумал?

— Нет, конечно, — поморщился вампир. — Так поиграю, немного. Потом организую, чтобы сама бросила.

— Как с моей матерью? — Недобро прошипел детектив.

Вампир вмиг перестал улыбаться, в его темных глазах зажглось раздражение. Он промолчал, так как секретарь принес кофе. После его ухода, пришедший в себя лорд эрэ Арр’Лакрима спокойно ответил:

— Прекрасная нежная эльфиечка Ксаймэрэ просила отпустить, я отпустил. Редкое для меня великодушие, обернувшееся потерей наследника. Я рад, что ей хватило сил и благоразумия признаться, что в жилах первенца, которого она родила, нет ни капли крови рода эрэ Миттеранн. И давай больше не будет поднимать эту тему, сын. Мы никогда не будет вместе, как бы ты этого не хотел.

— Мила…

— Влюблена в тебя как кошка, — перебил вампир. — Что глаза округляешь? Или ты такую щенячью преданность за фанатизм к детективному делу принял? Если не хочешь себе взять, то я поиграю с ней.

— Отец…

— Закрыли тему! — строго и непреклонно остановил сына лорд. — Клянусь, она не будет обижена. Давай перейдем к делу. Рассказывай, какие сложности возникли по делу госпожи ан Тьенэ и почему ты не спал двое суток.

— Да никаких сложностей, — устало прикрыл глаза Оллеан, затем положил на стол свою папку, которая все это время лежала на коленях, и начал рассказывать. — Просто кое-кто решил воспользоваться случаем и под шумок совершить еще одно преступление, скопировав почерк нашего таинственного… эм… маньяка. Преступление я раскрыл, преступницы в тюрьме.

— Подробности, — потребовал вампир, беря рабочую папку сына и вчитываясь в документы.

— Последние несколько дней я работал с клиентами Ады. У нее разношерстные заказчики: от бедняков до Высоких родов Арадары. Из двадцати двух семей под угрозой оказались пять. Все из богатых. Четверым повезло — были отравлены лечебные настойки и по причине хорошего самочувствия их не применяли. А вот пятое…Юная Софи Ан Мирейа приобрела крем для рук и активно им пользовалась. Он не был отравлен, но после моей настоятельной просьбы, леди согласилась купить другой. На этом я покинул ее дом. Но сегодня поздно вечером меня вызвали к ан Мирейа — Софи погибла, рядом с телом была найдена баночка с отравленным кремом Адалины.

На первый взгляд — все признаки преступления нашего маньяка, но… Я точно знал, что крем не был отравлен, лично проводил анализ. Второе — был использован нетипичный для нашего душегуба яд. Обычно использовались «тихие» яды, убивающие быстро, без следов. А здесь же… «гнойная яма» высокой концентрации была добавлена как в новый крем (девушка все-таки прислушалась к моему совету) так и старый, который был задвинут в дальний ящик, но не уничтожен. Когда я вошел в комнату, плоть на руках была проедена до костей, на лице застыло выражение жуткой боли. Кстати, яд был выбран весьма грамотно — жертва не может ни говорить, ни дышать, ни двигаться. Только смотреть, как быстро гниет кожа, затем мясо, разъедаются кости…