— ?

— Вам же сказали, сначала надо с самим Сназиным поговорить, — Недовольно ответил старичок-целитель: — Ну и с Ульратачи не мешало бы.

Магаде как раз в это время вышел из камеры маготрона. Оттуда разговор слушал, что ли?

— Ну что, Ульратачи, опять скажете, что дух Абасы приходил? — Ректор говорил внешне добродушно.

— Темный дух Абасы, — согласился кадет: — Здесь живет.

— И кидается на тех, кто вместе с вами в маготрон заходит? — Опричник тоже попытался говорить ласково. Лучше бы он этого не делал. Даже у Пети по спине мурашки побежали.

— Я его не вызывал. Он сам пришел. И, да, когда приходит, он на всех кидается. Он — дух смерти. Вашему целителю повезло. Очень редко выживают те, кто с ним встретится.

— Но вас и Птахина этот дух почему-то не тронул. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Я — шаман. А Птахин? Не понимаю. Он не шаман. Или, возможно, все-таки шаман, но не прошедший посвящения. Надо деда спросить.

— Интересно, — Опричнику было, действительно, интересно. Но от этого интереса мурашки у Пети по спине побежали уже размером с таракашек: — А посвятить Птахина вы можете?

— Не могу. Дед тоже не может. Круг великих шаманов собирать надо. И я не уверен, что Птахин может стать шаманом.

— Но, интересно. Надо будет запомнить.

— Успокойтесь, Птахин, — Вмешался ректор: — Никто над вами никаких непроверенных экспериментов проводить не будет. Тем более, без вашего согласия. Вы сами-то что думаете?

— Думаю, еще пара подобных сеансов в маготроне, и я до шестого разряда дотянусь. О большем пока не мечтаю. А там, как вы, или Государь прикажете…

А что он еще мог ответить? Спасибо, не надо? И отношение с неожиданно благожелательным ректором испортить? Петя еще не сошел с ума.

— Тогда — идите. А вас, господа, приглашаю к себе в кабинет. Думаю, там нам продолжить обсуждение будет удобнее.

Несмотря на общий сумбур в голове, который случился у Пети после этой беседы, в целом, он был скорее доволен результатами прошедшего сеанса. Выдержал. Чудом, но выдержал. Теперь, даже если сеансы прекратятся, до конца учебного года шестой разряд он себе и сам прокачает. Не слишком много, конечно, но совсем слабосилком он уже не будет. Многие (хоть тот же Вознесенский) с шестым разрядом Академию кончают, а он только на втором курсе. Не факт, что до конца обучения (не сейчас, а третьего курса) пятого удастся достичь, но перспектива вполне реальная, а не из области фантазий.

Интерес к своей фигуре высокого начальства он тоже привлек. Вот хорошо это или плохо, не так однозначно. Опричники какую-то свою игру ведут. Как-то связанную с шаманами. Тут и вляпаться недолго. Но. Петя тут не в качестве подозреваемого в измене Государю выступает (никакой он не изменник), а как человек, возможно обладающий некоторыми свойствами шамана. А, во-первых, «возможно» — это не наверняка. Так что не факт, что он опричникам для их дел понадобится. Во-вторых же, если его и будут привлекать, то не как преступника, а специалиста. То есть за это вполне можно плюшек попросить. Вкусных. И в-третьих, пока он кадет Академии, а это еще без малого два года, против воли ректора с ним ничего сделать не могут. Даже опричники. Ибо епархии у них разные, а тут — хозяин его превосходительство Щеглов. В общем, срок большой, многое поменяться может.

Рассуждения были немного наивными, но настроение Пете подняли. И, вообще, для карьеры всегда лучше, когда начальство тебя знает и выделяет. Родовых связей у него нет, никто за него хлопотать не будет. Все самому надо добиваться. Вот он и будет добиваться!

Но, все-таки. Что же за черноту он в себя принял? Однако, желание пойти и выкопать украденный то ли рог, то ли зуб, Петя в себе подавил. Время совсем неподходящее. Ульратачи на месте. Еще и комиссия приехала.

Так что отправился Петя в библиотеку, взял книгу-артефакт с целительскими заклинаниями шестого разряда и весь остаток дня их зубрил. Перемежая зубрежку медитациями в качестве отдыха. Чуть ужин не пропустил. Но, все-таки спохватился, сбегал на десять минут в столовую и — обратно в библиотеку.

Ближайшие пару дней провел точно так же. Сначала официальные занятия по расписанию, потом — самостоятельные. С короткими перерывами на еду и сон. Даже в город не выходил. Запас чистой формы имелся, а ткань и чай с успехом продавались и без его участия.

Девушек же, можно сказать, не видел совсем. В прошлом году приходила на занятия целителей Ольга Травина, так была она третьекурсницей и прошлым летом выпустилась. На его курсе девушек было всего три, и жизнюков среди них не было, так что встречались только на утреннем построении (если это можно считать встречей) и изредка в столовой. Все равно, за разными столами сидели. Так что от учебы никто не отвлекал. К тому же последнее посещение маготрона пробудило в Пете повышенный энтузиазм. Понимал в уме, что отдыхать тоже надо, но пока силы были, боялся порыв сбить. Расслабиться — легко, а ему себя жалеть нельзя. Когда таланта нет, приходится брать усидчивостью. И старанием, через «не могу». Ему магия, можно сказать, только потом и кровью дается.

Разрешение на посещение маготрона с перваками ему никто не отменил, так что в четверг он пришел в лабораторию за новым сеансом. Немного робел. Высокая комиссия все еще была в Академии, но его пред светлые очи начальства больше не вызывали. Но не факт, что снова в давилке какое-нибудь новое испытание ему не подготовили.

Оказалось — нет. В лаборатории снова было не протолкаться от начальства. На самом деле, их было много меньше, чем кадетов-первокурсников, но для них специально кресла принесли. Ректор, опричники, столичные целители. Сназин выглядел вполне здоровым и невозмутимым, как будто не его два дня назад с того света вытаскивали. В том числе и Петя, которому, кстати, никто за это даже «спасибо» не сказал.

Из своих целителей остались только Новиков с ассистентами, да Игумнов. Сорокин, как куратор, стоял в сторонке с кадетами. А Левашов таки и вовсе старательно делал вид, что его тут нет. И действительно, что он тут забыл?

И еще был Волохов, чемпион второго курса, а, возможно, и всей Академии. Пете сразу стало спокойнее на душе. Не станут такого перспективного кадета в качестве подопытного расходного материала использовать.

Так и оказалось. Сначала прогнали через маготроны весь первый курс (опять двое выгоревших), а на закуску запустили Магаде — одного, а Петю с Волоховым — вдвоем. Никита, пропустивший прошлый сеанс, сразу же бросился в камеру, как только открылись ее броневые двери. Петя не спеша вошел следом и успел заметить, что Ульратачи тоже вошел в свою давилку, а вот его Дьяо почему-то был уже призван и остался снаружи. Зачем? Он с ним связь через закрытые двери не потеряет? В вагонах двери ему не мешали, но там все не так плотно закрывалось.

К сожалению, посмотреть не удалось, самого от остальной лаборатории дверью отделили.

Сам сеанс прошел, можно сказать, спокойно. Длительность, как и положено, двенадцать минут. Давление росло ступенчато, повышаясь каждые две минуты. Но до уровня прошлого раза все-таки не дотянуло. Так что Петя даже накопителем стал пользоваться только на двух последних ступенях. Зато энергию по каналам погонял знатно, да и хранилище очень неплохо нагрузил.

Никита был занят тем же самым, только накопителя у него, похоже, не было. Так что последние минуты был он очень сосредоточен, но проблем, кажется, не имел. Все-таки и разряд у него на два выше, чем у Пети — пятый. И это в начале второго курса. Ясно, что достигнет и третьего. Не курса, а разряда. Если не к окончанию Академии, то достаточно скоро после этого. При условии, что качаться продолжит. А он — продолжит. Петя завистливо поежился. В отличие от него, Волохов почти наверняка станет генералом. А он и так потомственный дворянин. Везет же некоторым…

Двери камеры открылись, Петя не спеша вышел наружу. А там царила даже не суета, паника. Кадеты толкались в дверях, стремясь вырваться из лаборатории, Сорокин с Левашовым, были рядом с ними и, вроде как, пытались навести порядок, но при этом сами жались поближе к дверям, только сужая проход.