Продолжалось все это довольно долго, но вот, наконец, объявили белый танец. И к Пете, к его удивлению, решительно направилась та самая красотка, что Нестерова отшила. Действительно, красотка. Смазливое личико, тонкая талия, изящные движения. И громадные глаза цвета морской волны. Утонуть можно.

Петя, впрочем, тонуть не собирался. Но и отказываться от танца тоже. Наверное, произошло недоразумение. Либо эта девушка его специально выбрала, как одного из самых скромных, либо это реклама Сержа сказалась. Жаль, не спросишь.

Девушку звали Анной, но больше Петя, практически, ничего о ней не узнал. Красивая, немного старше его, но это и так видно, без расспросов. Беседа же как-то не задалась. Он старался вести себя по благородному и не позволял себе фамильярностей, принятых в приказчицкой среде, а о высоких материях говорить попросту не умел. Так что больше улыбался и говорил несложные комплименты. Анна (Аня, Аннушка?) тоже молчала, но почти не улыбалась, только по окончании танца слегка приподняла уголки губ и сказала:

— Возможно, еще встретимся.

Уточнять Петя не стал. Почему-то заробел, чего сам от себя не ожидал. Белый танец был последним, так что пригласить ее самому шансов уже не было. Но всю дорогу обратно в казарму он вспоминал ее глаза. И в первый раз заснул без медитации.

Похоже, грезы продолжились и во сне, так как разбудил Петю в первый раз за все это время крик дневального. До этого всегда сам просыпался.

— Нет, не доведут девушки до добра, — мрачно ворчал он в очереди к умывальнику: — Пора себя в руки брать.

К счастью, первым занятием был Термаг, и майор Сорокин со своими байками снова успешно завладел вниманием молодого кадета:

— Отрабатывали как-то кадеты-воздушники охрану каравана на лесной дороге. В качестве каравана несколько обычных телег пустили, а разбойников опять расставленные вдоль дороги пугала изображали. И небольшой сборный домик наблюдательного пункта рядом с ними поставили. Ха! И как всегда, там ваш любимый куратор сидел, наблюдал. Ему как раз майора дали, так он китель берег, при первой возможности на спинку стула вешал, а сам в одной гимнастерке оставался. Ха!

— В общем, ведет Левашов по амулету связи репортаж, довольно ехидно комментирует, откуда у кого из кадетов крылья растут. Ха! И вдруг передает: «Подлетает кадет Иванов, заходит на меня. Покидаю КНП[7]». Ха!

— Как был, без кителя, в окно выскочил. Но Паша с первого захода промахнулся, пару сосен за КНП срезал, да Левашова шишками с иголками присыпал. Так он на второй заход пошел и таким огненным шаром по КНП вложил, что там пламя полчаса бушевало. Ха! От кителя Левашов потом один обгорелый погон нашел, долго им хвастался. А Иванов опять в карцер на десять суток. Ха! Учите матчасть, кадеты! Ха!

А вот по окончании занятия Сорокин неожиданно курс не отпустил, а лично повел их строем на Магу. И совсем не в ту аудиторию, где они медитировали, а в лабораторный корпус, где их уже ожидали их высокоблагородия майоры Глок и Левашов. И еще какой-то маг, который иногда на занятия по Маге ненадолго заглядывал. Вроде, из целителей.

— Поздравляю, кадеты, — обратился к ним куратор: — Первую неделю занятий вы пережили, на балу отметились, теперь пора и делом заняться. Ждет вас на сегодняшнем занятии посещение маготрона ЭП-15/22, в просторечии «давилки». Карл Фридрихович вам лучше расскажет.

— Маготрон, это очень сложный и могущественный артефакт, — подхвати Глок: — создающий в замкнутом пространстве-камере повышенный маго-энергетический фон, принудительно насыщающий хранилище и каналы мага энергией. Оказавшись в камере, вы почувствуете, как ваши хранилище и каналы расширяются от переполняющей их энергии. Ваша задача — дать хранилищу максимально раздуться, после чего перераспределить энергию равномерно по каналам всего тела, расширив и их. Десять минут в таком состоянии, и ваше хранилище и каналы уже не вернутся к прежнему состоянию, став хоть немного, но больше. Для первого раза давление вам будет задано небольшим, но нужно быть внимательными и аккуратными. Если вдруг почувствуете, что ваше хранилище на пределе, гоните энергию в каналы. Если деформируется канал, вы просто получите травму. Если же лопнет хранилище, магами вы быть перестанете навсегда. Но я уверен, до этого дело не дойдет. При таком давлении это почти невозможно, разве вы сами постараетесь перекрыть каналы и принимать все одним хранилищем.

— Все понятно? — Подвел итог Левашов: — Маготрона у нас три, заходите в камеру по шесть человек. Амулеты, артефакты, накопители, у кого есть, снимаете и кладете на полоску перед входом. Там как раз шесть ячеек, на всякий случай. Внутри маготрона их использование запрещено. Формирование заклинаний — тоже. Время нахождения — двенадцать минут. Как раз за занятие все успеете пройти.

В первые три шестерки отобрали по алфавиту. Возражений, естественно не было. Кадеты были заметно напряжены, но старались не показывать виду. Тем более, почти все были потомственными магами, так что о давилке должны были иметь представление.

Двери, похожие на сейфовые, закрылись и потянулись долгие двенадцать минут. Снаружи никаких признаков того, что артефакты работают, не проявлялось. Ни гудения, ни вибрации, вообще, никаких эффектов. Преподаватели отобрали тем временем следующие три шестерки. На сей раз алфавитный порядок был нарушен. Подошла очередь одной из девушек, и майоры решили пустить всех представительниц прекрасного пола в одну партию. Правда, одно место оставалось вакантным, так как их было только пятеро.

— Будем добавлять кого-нибудь? — Спросил Левашов.

— Давайте Птахина, — неожиданно подал голос Сорокин: — Мы с ним одного птичьего племени, на занятиях — внимателен, хочу поощрить.

— Ну, не знаю. Хотя в первый раз — можно, согласился куратор: — Вы слышали, Птахин? Готовьтесь.

Тем временем камеры открылись, и все кадеты вышли наружу.

— Ничего страшного, — удовлетворенно кивнул на вопрошающие взгляды один из потомственных, но был прерван Левашовым:

— Не задерживайте тренировку! Следующая партия заходит.

Внутри камера оказалась крохотной, буквально два на три аршина[8]. От «длинных» стен были откинуты сиденья, на которых все и разместились. Выпрямиться в полный рост в камере было невозможно.

Петя сразу же включил магическое зрение, стараясь совместить его с состоянием медитации, чтобы максимально полно почувствовать свое хранилище и каналы. Такое упражнение он уже несколько раз выполнял, так что получилось.

Девушки тоже расселись и сосредоточенно замолчали.

Первое время ничего не происходило, но потом Петя почувствовал, что по его каналам потекла энергия, вроде как безо всякого его участия. Ему это не понравилось, и он решительно взял процесс под свой контроль.

— Так, сначала насытим хранилище, а то оно у меня какое-то маленькое и тусклое, — мысленно руководил он процессом. «Кусочек ваты» понемногу стал разбухать и светиться более ярко: — Вроде, все нормально, неприятных ощущений нет. А что с каналами?

Переливать энергию в каналы особо не требовалось, хранилище и не думало трещать. Но, выждав чуть менее десяти минут, последние две он потратил на расширение каналов. Хватило только на самые основные. Энергетическое давление, действительно, было совсем небольшим.

Девушки в этом тоже удостоверились и сосредоточенные выражения сменились на их лицах обычными. А потом и вовсе треп пошел. Когда прозвучал сигнал об окончании сеанса, и Петя вышел из медитации, он услышал, что шло бурное обсуждение прошедшего бала и партнеров, с которыми они танцевали. С ним они заговорить не пытались. Видимо вчерашние кавалеры были интереснее.

Двери отрылись, и они вышли наружу. Девушек Петя, естественно, пропустил вперед, и едва не был сбит с ног следующей шестеркой кадетов, подгоняемых грозным рыком куратора.

— Размечтался в цветнике?! — Услышал он обращение и к себе: — Ничего, в следующий раз на общих основаниях пойдешь.