Лес был неухоженный и большой. От одного края «пятна» до другого было от восьмидесяти до ста верст. Задание же на практику было следующим.
Воздушники сразу вылетали в центр леса и оборудовали там лагерь. Капитальный. С постройкой не палаточного городка, а самого настоящего острога. С домами и тыном с башенками вокруг.
Большая работа, но небесполезная. Потом этот городок превратится в полигон для магов-боевиков. До тех пор, пока те его полностью не разрушат. А новой зимой новая партия кадетов построит новый городок немного в стороне от старого.
Пети такие военные маневры (или игры) до сих пор не касались, он — чистый маг жизни, а не разрушитель. Хотя, кажется, перед получением перстня мага и ему придется пару недель тут отработать, выращивая новые деревья на месте вырубленных.
В эту же практику, помимо строительных работ, кадетам-воздушникам предстояло выполнять задания находящихся в лагере преподавателей и летать дозором над окрестной территорией.
Остальных, нелетающих кадетов должны были развести по краю леса с интервалами в десять-пятнадцать верст. После чего им надо будет в одиночку добраться через лес до лагеря. А это сорок-пятьдесят верст по прямой.
Теоретически, в случае крайне тяжелой ситуации, идущие пешком кадеты могли обратиться за помощью к воздушным дозорам. Для этого каждому их них выдали специальную коробочку с алхимическим порошком. Если его бросить в костер, поднимающийся к небу дым приобретал яркий фиолетовый свет. Но, во-первых, чтобы это сделать, надо было иметь достаточно сил, чтобы развести костер, и при этом сохранить свое имущество (хотя бы коробочку с порошком) при себе. То есть не иметь серьезных причин для прекращения похода. Во-вторых же, не следовало переоценивать яркость сигнального костра. В ясный день дым, понятно, будет видно издалека, а вот в метель на это рассчитывать не приходилось.
В общем, сигнальный порошок был нужен, скорее, для успокоения кадетов, а также для облегчения поисков заблудившихся. Так что по истечение недели каждый кадет, не добравшийся до финишного лагеря, должен был остановиться и жечь костер до тех пор, пока его не найдут.
В чем смысл такой практики, Петя мог только догадываться. Проваливших практику, все равно, из Академии не отчисляли. Разве что могли перед выпуском на более долгий срок задержать для каких-нибудь отработок. Все равно, разряды магам присваивались не за их умение выживать в дикой природе, а уровень магических сил и освоение необходимых заклинаний.
Скорее всего, заставить всех кадетов испытать свои магические силы в реальных условиях, когда не на кого рассчитывать, кроме себя. Это Птахину за две его летние практики довелось и в походах, и боях поучаствовать. Большинство кадетов в это время только обозначали деятельность где-нибудь поблизости от имений своей родни. Но тогда могли бы освободить Петю от необходимости мерзнуть в лесу. Хотя, с его куратором поблажек не дождешься.
В результате, Петя провел два дня в дороге и, как раз, вместе с Левашовым. В начале кадетов было много больше, человек двадцать на пяти санях. Больше половины высадили уже в первый день. Остальных — до середины дня второго, в том числе и Ульратачи, которого Левашов отправил в лес предпоследним. Последним, естественно, оказался Петя. И от места высадки шамана его увезли верст на двадцать с гаком, практически, дотемна ехали. Впрочем, это был тот редкий случай, когда Птахин это воспринял действия куратора даже с одобрением. Не сложились у него отношения с Ульратачи, и встречаться с ним в лесу не хотелось совершенно.
Еще вместе с ними прокатился и Волохов. Против его соседства Петя не возражал, друзьями они не были, но и неприятных чувств друг к другу не испытывали. Непонятно только, зачем чемпиона курса куратор такую даль потащил.
Оказалось затем, что Петю на дороге не высадили. Левашов скомандовал ямщику возвращаться в Баян самому, после чего подхватил обе здоровенные сумки кадета и взлетел, приказав самого Петю подхватить Волохову.
— Можете гордиться. Куратор лично ваш багаж тащит, как грузчик, — Сообщил Левашов.
Впрочем, далеко полет не продлился. Верст через десять (летели, к сожалению, не к центру леса, а куда-то наискосок) Левашов снизился, скинул Петины вещи на какой-то большой поляне, подождал, пока Волохов опустит рядом с ними Птахина, после чего жестом позвал Никиту за собой. Оба воздушника улетели. Судя по направлению — к будущему лагерю. Ну и — попутного ветра им в спину!
Петя огляделся. Место высадки ему не слишком понравилось. Довольно глубокий снег, но это еще было полбеды. Поляна доверия не вызывала. То, что деревьев вокруг не росло, не страшно. А вот то, что сквозь снег то тут, то там выглядывали ершики камыша, наводило на грустные мысли. Похоже, куратор его высадил посреди болота. Надо надеяться, замерзшего. Оттепелей в последнее время, вроде, не было.
Так или иначе, стоя на месте до лагеря не доберешься. Дотащив свои тюки по одному до ближайших деревьев, Петя стал готовиться к путешествию. Опыта пеших походов по зимнему лесу у него не было, но он постарался подготовиться, как можно лучше.
Прежде всего, отвязал от одного тюка, притороченные к нему широкие лыжи. Идти на них он не собирался, это был низ от разобранных санок. Также с собой он привез четыре крепящиеся к ним чурбачка, в которые уже были вбиты несколько скобок-петель для крепления настила. Сам настил Петя изготовил на месте из веток, которые обработал взятыми с собой небольшим топориком и складной пилой. Силы своего волшебного кинжала решил поэкономить. Определять, насколько в нем велик заряд, кадет так и не научился. Связать все между собой припасенной для этой цели веревкой было уже не слишком сложно.
Сани получились довольно неказистые, но тащить с их помощью Петины тюки было гораздо легче, чем нести их на себе. Ну а на ноги кадет примотал уже готовые снегоступы, которые тоже извлек из того же тюка. В общем, к дальнейшему походу за пару часов он подготовился.
Как он думал, неплохо подготовился. Но, оказалось, заблуждался.
Полянка, на которой его высадил Левашов, оказалась еще очень приличным местом. Болото, но небольшое и промерзшее насквозь. С деревьями по краям. А вот за деревьями начиналось уже настоящее болото. Или даже озеро. Или как там правильно назвать этот природный катаклизм.
Дальше болото оказалось почему-то незамерзшим. То есть кое-где его прикрывала корочка льда, но явно не способная выдержать вес человека. А местами так и вовсе полыньи саженей по десять наличествовали. По какой причине так получилось, не слишком важно. Может, там какие подземные теплые источники имеются, или гниет что-нибудь на дне активно, или здесь такое проявление природной магии проявилось.
Главное, переправиться можно было, разве что вплавь, и барахтаться в ледяной воде для этого требуется несколько верст. Как бы не десяток.
Самым обидным же было то, что и в сторону дороги, по которой они сюда ехали, шло точно такое же болото. Может меньшей протяженности, но тут, что пять, что десять верст — разница небольшая. Можно сказать, Птахин на острове очутился.
Можно, конечно, завернуться в аурный щит и понадеяться, что тот защитит от холода. На какое-то время, возможно. Вот только резерв его хранилища не слишком велик, а нагрузка на щит будет непрерывной. Идти же далеко. Причем не просто идти, но и сани за собой тащить, которые по такой местности будут, скорее, якорь напоминать. Не факт, что даже его большой накопитель спасет. И проверять очень рискованно. Застрянешь где-нибудь на полпути, можно и назад не успеть вернуться.
Ситуацию требовалось обдумать.
Самый простой вариант действий — оборудовать где-нибудь под деревьями временный лагерь и просидеть в нем всю неделю, периодически подбрасывая в костер сигнальный порошок. Но ведь именно этого от него и хотел добиться вредный Левашов. Показать, что герой-орденоносец, на самом деле, вовсе не герой, а слабак, который не умеет справляться с трудностями. В принципе, плевать, на получении мажеского перстня это не должно сказаться, но очень уж уступать не хотелось. Даже если подать потом рапорт ректору, наверняка окажется, что проход все-таки был, просто нерадивый кадет его плохо искал. Не первый год в этом лесу зимняя практика проходит. Очень может быть, что Левашов тут каждую тропинку, успел выучить. В том числе и в этой части леса.
