— Ч… что происходит? У ме…меня вода в голо…ве!

— Я не знаю, это что-то…

В этот момент выше по склону раздались выстрелы. Стреляли редко и не согласованно. Лалтхи с силой ткнула Шыйра в плечо кулаком.

— Вставайте на нас напали!

— Да, сейчас — Шыйр неуверенно поднялся, и двинулся на улицу. Через секунду послышались крики и ругань — он гнал солдат воевать.

Лалтхи, чуть замешкавшись, выхватила нож и, разрезав ткань, выбралась из палатки с противоположной от выстрелов стороны. Уже снаружи она достала револьвер, перехватила его двумя руками и, оглянувшись, нашла крупный камень. Низко пригибаясь к земле, она перебежала туда и спряталась. Одного беглого взгляда на поле боя было достаточно, чтобы понять, что их дела были плохи. Со склона вниз уже спустились не меньше полутора десятка крупных ящеров, прикрываемых ружейным огнём. Они сломили сопротивление караула и бой сейчас шёл на краю лагеря. Его защитники двигались медленно и неловко, чего никак нельзя было сказать о нападавших. К чести первых стоило сказать, что шесть ящеров уже лежали мёртвыми на земле.

Лалтхи примостилась за камнем и, положив на него руки с зажатым в них револьвером, начала стрелять в ящеров. Шкура их была весьма прочна, но Лалтхи расстреливала их как в тире и спокойно могла попасть в уязвимое брюхо или глаза. Искательница расстреляла весь барабан, уложив на землю ещё трёх ящеров.

За это время она успела оценить ситуацию. Враги засели выше на склоне их было около полусотни большего она сказать не могла. Очевидно, они отправили вперёд ящеров, которые связали защитников боем, лишая их возможности маневрировать или залечь в укрытия. И надо сказать эта тактика уже приносила свои плоды. Только на расстоянии прямой видимости Лалтхи насчитала двадцать три трупа, судя по её ощущениям ещё с десяток лежали в лесу и к тому же защитники потеряли всех своих ящеров, при этом враг возможно потерял только троих человек, которые сунулись в лагерь, видимо, пытаясь под шумок занять удобные позиции.

Искательница, спрятавшись за камнем, перезарядила револьвер и, низко пригибаясь к земле, побежала к палатке, где работала с отчётами. Там она подхватила свою сумку, бумаги, винтовку, патронташ, и рванула наружу. Бой тем временем продолжался, пусть сонные солдаты и смогли перебить всех ящеров, но заплатили за это слишком дорого. Защитники лагеря потеряли почти полсотни и больше не имели численного превосходства. Девушка ощущала, как стремительно усиливалось давление. Солдаты, которых она могла видеть, словно бы засыпали. Кажется, враги и не собирались убивать всех им нужно было лишь сократить количество целей. Положение становилось критическим и Лалтхи, похоже что, оставалась последней кто ещё мог стоять на ногах.

Она не стала ждать развития событий и рванулась из лагеря не вниз по склону, а в бок туда, где у ручья лес был гуще. Она пробежала не менее трёхсот шагов перешла ручей, а потом вернулась по каменной осыпи ниже по склону и, стараясь не шуметь, двинулась по его руслу вниз. Стоило признать русло это было весьма странным, в нем не было ни крупных камней, ни веток или ещё чего-нибудь, обо что можно было запнуться или на чём поскользнуться. Создавалось впечатление, что кто-то его намеренно чистил. Кусты вокруг ручья росли очень плотно, при этом ветви их были согнуты так, что не нависали над водой. Спустившись вниз шагов на двести, она обнаружила, что русло, дойдя до небольшого обрыва, вдруг свернуло и вновь пошло вниз по более пологому склону. У самого обрывчика путь воде преграждали камни, уложенные удивительно плотно, щели между ними были забиты землёй и ветками, так что ни одна капля воды не терялось. Лалтхи осмотрела эту странную дамбу и двинулась дальше шагов, через триста кусты вокруг ручья были особенно густыми, здесь впервые искательница видела, что бы ветви их переплетались между собой.

Она очень аккуратно, чтобы не шуметь, вышла из ручья и двинулась в обход этого места, напрягая медленно возвращающиеся чувства. Сейчас ощущения твердили, что здесь никого нет. Она кралась медленно, медленно, как можно тише, ступая по ковру из коричневой хвои. Револьвер она держала двумя руками на уровне груди, подняв дуло вверх. Шагах в двадцати от ручья кусты были не такими частыми, словно, приглашая пройти. Однако девушка туда не пошла.

Она, как могла тихо, подкралась к плотно сплетающимся ветвями кустам. Пользуясь своим маленьким ростом, она низко наклонилась и на полусогнутых ногах двинулась через кусты, выбирая места, где ветви нависали особенно плотно. Она прошла, так шагов двадцать, когда впереди забрезжил просвет. Медленно, медленно, вслушиваясь в каждый шорох, девушка двинулась туда.

Заросли кончились. Она выглянула из них дальше шло редколесье, кругом было абсолютно пусто. Лалтхи резко вынырнула из зарослей и, всё так же пригибаясь, побежала к ручью, надеясь, что если здесь и есть засада, то она сможет проскочить. Она была уже у ручья, когда внезапно получила удар в спину. Девушка на миг потеряла равновесие, но устояла. Одновременно с этим с двух сторон её схватили за локти пытаясь вырвать револьвер из рук. Не дожидаясь Лалтхи выстрелила. Расчёт оказался верен пороховые газы раскалили ствол. Обжёгшись о него, схвативший её заорал. Мгновение спустя, запястья обожгла боль, она выронила револьвер, в этот момент её повалили ничком на землю. Кто-то уперся ей в спину коленом и вывернул руки за спину. Лалтхи закричала и в этот момент в рот ей ловко засунули кусок свернутой ткани, а потом одели на голову мешок. Нет, она не боялась ни плена, ни пыток, ни унижений. Пугало совсем другое, её чувства упорно кричали — вокруг неё никого нет, здесь безопасно.

Лалтхи постаралась расставить локти, так, чтобы путы оказались натянуты пока её связывают и преуспела. Очень помогли статические тренировки в Ордене. Когда её отпустили и оставили лежать, она расслабилась и путы оказались, достаточно свободны, оставалось лишь вывернуться из них, как учили. Она уже готова была праздновать победу, как ей что-то воткнулось в бедро. Кажется, это была длинная тонкая игла. Потом она ощутила боль в глубине мышц. Она лежала максимально напрягая мышцы, а потом стала расслабляться, невыносимо захотелось спать. Она изо всех сил сопротивлялась, но сон неумолимо наползал на неё. Звуки теперь казались тихими и далёкими, а все ощущения как-то притупились. Меньше чем через четверть часа, она провалилась в забытьё.

Андрей вызвал крестовик. Потом, работая плазменными резаками, попытался сделать в глыбах, закрывающих вход в подземелье, шурфы для взрывчатки, и вдруг обнаружил, что они полые. Что ж, это всё объясняло и упрощало. Он заложил по паре шашек в каждую, отошёл на приличное расстояние и взорвал заряд. Его расчёт оказался верен, глыбы разлетелись, освобождая широкий коридор, уходящий в глубь горы, по полу его текла вода.

Прибыл крестовик. Андрей забрал из него максимум боеприпасов, взрывчатки и второй рельсотрон. Потом запустил в проход беспилотник, вызвал другие, приказав закруглить концерт и убрать голограммы. Закончив с этим, сам двинулся внутрь. Первым делом он осмотрел остатки поворотного механизма, закрывавшего вход в подземелье. А смотреть тут было на что. Глыбы крепились к штырям из нержавеющей стали, таким толстым что их не удавалось обхватить пальцами одной руки. Сами штыри были укреплены в мощных подшипниках, вполне обыкновенных подшипниках, только шарики в них почему-то были нескольких разных размеров. В движения всё это приводилось оригинальной системой рычагов с противовесом, позволявшим открыть «ворота» без большого усилия.

Андрей двинулся дальше по проходу. Вскоре добравшись до поворота. Здесь из стены торчала труба диаметром дюймов эдак десять, из которой вырывалась мощная струя воды. За поворотом пол поднимался пандусом выведя его в сухой коридор, который был явно вырезан в скале. Стены его были гладкими изредка в потолке встречались, ведущие наружу отверстия, через которые пробивался свет. Под ними были горки грязи и мусора. Никто не бежал ему на встречу, не пытался поднять тревогу, да и вообще коридор выглядел заброшенным. Он продолжался и продолжался, Андрей прошёл около километра прежде чем заметил изменение магнитных линий.