Наверное, мы бы и сами справились. Тем более, что появилась миссис МакНелли, вполне целая и здоровая, в отличие от всех остальных. И, рано или поздно, набрали бы нужное количество бензина, чтобы сесть в лодку и вернуться на мой остров. Но случилось так, как случилось, и я этому очень рада. И не только я. Вон, Михалыч, с большим интересом посматривает на миссис МакНелли. Рассказывает, на вопросы мои отвечает, а сам нет-нет, да и стрельнет глазами на корму, где боевая бабулька мозги в кучку собирает. И что-то мне подсказывает, что постарается он с ней замутить всерьез. Любовь там или не любовь, а интерес – он мне ясно виден. И, кажется, даже взаимный.
Глава 42
Теперь я знаю, что такое триумфальность. Когда лодка причалила к пристани нашего острова, все без исключения население высыпало на берег – встречать. Шум, крики, махание руками… Аж голова разболелась. Ну а что делать пришлось подниматься на условный броневичок и толкать короткую, но емкую речь: мол, неприятель был хитер и силен, но мы оказались хитрее и сильнее. Теперь ворог изведен под корень, а в отряде пополнение: милая старушка с железным характером, раненая в ж… в ногу блондинка и героический ирландец, который закрыл меня от вражеской пули собственным филеем.
Народ прокричал «Ура», покидал в воздух шапки, у кого они были, и отвалил по работам. Я, правда успела по-быстрому обняться с Дзеттой да с Леркой и договориться вечерком посидеть уже более обстоятельно. Мелочь бразильская, на ощупь убедившись в моей целости, вообще уплыла, расхлюпалась, пришлось ее в чувство приводить. А уже после всего этого до меня добрался Борюсик. То есть, он просто выждал, когда все страждущие получат свои пять минут внимания и успокоятся, и остальное решил забрать себе. Утащил меня в мой же бывший домик – они с Дзеттой теперь в него переехали, плиту поставки караулить – и принялся докладывать, что да как.
Болтал он долго, расписывал все свои решения, причины и ожидаемые последствия, и все ждал от меня оценки: одобрямса или осуждамса. И в какой-то момент у меня возникло такое ощущение, что он мне дела сдает вместе с короной – все, что наворотил за три дня. Вот только я, зараза такая, его с этим прокатила. А все дело в том, что пока мы с Михалычем добирались обратно, я много передумала. Собственно, рассказа старого егеря хватило от силы на четверть часа. А потом я просто сидела и размышляла.
Размышления мои были просты и печальны. Что мне нужно было там, в прошлой жизни, до попадания сюда? Абсолютно ничего сверхъестественного, простые женские желания: дом, дети, нормальный мужик, достаток. Сейчас бы еще добавила: время от времени немного экстрима. Но именно, что немного, без фанатизма. Сигать вниз башкой на резинке с моста я бы точно не стала. Так бы и жила, спокойно и размерено, и была бы довольна. И, может быть, даже счастлива. А здесь, на этих клятых островах, меня постоянно пытались изнасиловать, убить, а то и просто съесть живьем. И ладно бы только звери – они, все-таки, дикие и неграмотные. Но ведь, в основном, это пытались проделать вполне себе цивилизованные люди. И мне постоянно приходилось отбиваться, выживать, защищать сперва себя, а потом и своих людей. И никто не спросил меня, хочу ли я этого. Никто не поинтересовался, каково мне тащить на себе весь этот груз. И никто – ну, почти, - не предложил свою помощь в этом неблагодарном деле. А теперь, после дурацкого похищения и не менее дурацкой войнушки с Карлайлом и его дружками, что-то во мне надломилось. Наверное, я просто устала. Знаете, как бывает: у механической игрушки кончается завод, и она замирает, нелепо раскорячившись в незавершенном движении. Вот и я так же, остановилась и не чувствую в себе сил сделать еще хоть шаг.
Теперь же, хотя меня и выдернули насильно из этой чертовой карусели, мир не рухнул. Без меня ничего не остановилось, не скатилось в анархию, чего я, признаться, опасалась. Но нет, все крутится, все движется, и даже примерно в ту же сторону, что и прежде. Значит, не впустую я пласталась весь месяц, пытаясь наладить сколько-нибудь цивилизованную жизнь с теми людьми, что оказались рядом со мной. Значит, не просто так я тратила нервы и здоровье, пытаясь научить людей быть не толпой, не стадом, а пусть и не братством, но хотя бы более-менее организованной группой, где все стоят друг за друга. Нет, я понимаю, что эта задача выполнена далеко не до конца, но все же начало положено. И вот теперь я могу с легким сердцем и спокойной душой скинуть тяжкую ношу с хрупких девичьих плеч на брутального самца. Трепещите враги, Борюсик идет!
Я действительно поразилась тому, насколько переменился этот человек. Ведь из вялого слабохарактерного маменькиного сыночка получился вполне уверенный в себе и достаточно сильный мужчина. Понятное дело, без влияния Дзетты ничего бы не вышло. По крайней мере, не вышло бы так скоро. Но – вот он, результат. Не в моем вкусе, правда, но зато вполне вызывает уважение к себе со стороны людей. Ну и, как следствие, доверие. Вот пусть он теперь и рулит, а я уйду на покой. Вон стоит на якоре белоснежная красавица шхуна. Томас научит меня управлять парусами, и я займусь, наконец, тем, что мне действительно хочется делать. Буду вместе с ним возить пассажиров и грузы, буду создавать, как говорят умные люди, транспортную связность анклавов. Но перевозки – это так, попутно. Главным для меня становится – и я все больше в этом уверена – именно море и паруса.
Кстати, о глазах: если мне мои не врут, то товарищ Том имеет в мою сторону некий интерес, и отнюдь не платонический. А я, между прочим, и не против. Мужик сильный, правильный, меня защищал, злодея Карлайла победил, общий интерес у нас имеется – паруса, если кто запамятовал. Так что я буду совсем не против составить его счастье. Вот только его Сара малость подлатает…
- Аннушка, ты меня слушаешь?
Возмущенный голос Борюсика выдернул меня из размышлений.
- Я для кого сейчас тут распинаюсь?
- Для себя? – предположила я. – Нет? А для кого тогда? Мне это уже не нужно.
- То есть, как это?
- А вот так. Ты ведь власть в свои руки взял сам, по своей воле. Так?
- Так.
- И какого же… голландского живописца ты пытаешься мне обратно корону навесить? Ведь все решения уже приняты, народу озвучены. И теперь в любом случае обратного хода нет. Хорошо ли, плохо ли, но ты распорядился. И если ты сейчас начнешь отменять свои же решения, как ты потом перед людьми выглядеть будешь? Ты вышел к толпе, продемонстрировал, что у тебя есть яйца и они покрепче, чем у всех прочих. Остальные с этим согласились и тем обязались тебя слушаться. И у тебя отлично все получается. Я права?
- Но… ты же вернулась, и можно все обратно отыграть. Я был вроде как местоблюститель, а теперь королева вернулась на свой престол.
- Это, конечно, было бы возможно, но ты забываешь об одной вещи.
Я продемонстрировала пустое левое запястье.
- Для системы, для пришельцев этих гребаных, я теперь не существую, я – пустое место. Понимаешь, физически я вроде бы вот она, а по документам – померла.
- Ну и что? За то, что ты делала и еще сделаешь, порцию еды ты всяко заслужила. А что до системы, так люди будут смотреть на тебя, а не на интеркоммы. Формально, для системы, я буду числиться начальником, а по факту рулить будешь ты, как и раньше.
- Не-не, тут мы возвращаемся к началу разговора. Ты власть взял? Взял. Потом отдал? Отдал, да еще прежде, чем я об этом заикнулась. И теперь случись что, сможешь ты снова в начальники пролезть? Думается мне, что нет. Так что ты давай, рули, как и эти три дня рулил. Спецов у тебя хватает. По технике – Аджитка, по военному делу – вьетнамец и Снегурка, завхоз есть, строитель есть, даже главный огородник имеется. Если ты не в теме – подойди, да спроси. Тебе подробно все опишут и разжуют. А если какой действительно сложный вопрос – тогда, может, и я что подскажу или, вон, Михалыч. И еще подумай: сейчас ты себя мужиком проявил, настоящим мачо. А мачо, если ты не знал, это такие суровые испанские парни со здоровенными ножами, называемыми мачете. И эти ножики они не стесняются пускать в ход при каждом удобном случае. Видал, как твоя Дзетта на тебя смотрит? А теперь прикинь, что она о тебе подумает, если ты решишь вернуть все обратно. Прикинул?
