Егерь коротко засмеялся, потеребил короткую бородку, и неожиданно задорно подмигнул мне.

- Так что нет, не поеду я никуда, - подытожил он. - Разве что вот как сюда переезжали, всем кагалом. Ты пойми, Аннушка, я ведь тут сейчас, считай, новую семью обрел. Понятно, не всех в нее посчитал, но та дюжина людей, с которыми сюда переехал – они уже к сердцу приросли. Вот так потихоньку, незаметно, а услышал рассказы, как ты с девчонками бандитов давеча отбивала, на Лерку поглядел, на Снегурку нашу, так прямо по живому резануло.

У меня от такого признания аж глаза повлажнели. На секундочку, но все-таки.

- Спасибо, Михалыч!

А голос все-таки чуть дрогнул.

- Пустяки, дочка, - откликнулся дед, и глаза у меня защипало еще сильней.

Пришлось прилагать титанические усилия, чтобы прямо здесь, сейчас не разреветься, уткнувшись в плечо старому егерю. А он тактично выждал пару минут, давая мне время совладать с эмоциями, и принялся раскладывать ситуацию:

- Этот хмырь, который нынче приезжал, он про способ вернуться говорил, верно?

- Верно.

- И, как я понимаю, он считает, что у тебя есть что-то такое, чего ему для не хватает, чтобы отсюда смыться.

- Считает.

- А теперь, Аннушка, если хочешь услышать от меня действительно ценный совет, выкладывай мне все до капельки.

И я принялась излагать. И про Иринку с ее кавалером, и про зашитую в лохмотья записку, и про тех троих нехороших людей, и про сегодняшний разговор с ковбоем Карлайлом.

Особо много говорить не пришлось. Я быстро закончила свой рассказ и замолчала. Михалыч тоже не торопился говорить. Сидел, погруженный в себя, хмурил брови, изредка дергал себя за бороду – думал. Я пожала плечами, повернулась к спасенным чайникам и налила себе еще кружку чаю. Оладьев больше не хотелось, так что я просто сидела, поглядывала сквозь ресницы на потихоньку опускающееся к горизонту солнце и маленькими глоточками прихлебывала чай. Я для себя давно уже все решила, но мне нужно было услышать мнение другого человека. Кто знает – может, я ошибаюсь. А ценой моей ошибки может стать жизнь и свобода полусотни доверившихся мне людей.

Я задумалась настолько, что даже забыла про чай, и очнулась только тогда, когда егерь тронул меня за плечо.

- Ну что, Аннушка, умеешь ты подкидывать задачки, - сказал он. – Видишь ли, не было меня рядом, не видел я этого твоего Карлайла. И теперь выходит так, что примерно поровну шансов как за то, что он талантливый актер и тебя разводит, так и за то, что он говорит правду. Так что давай раскладывать расклад: что мы имеем в одном и в другом случае.

- Ну, раскладывай.

- Ну, слушай. Одно бесспорно: твоему ковбою очень нужно попасть в определенное место. Ему нужна эта информация. Он будет из кожи лезть, но ее добудет. Допустим, он врет, и в том месте не портал, а нечто архиценное в рамках нашей жизни. Например, флотская база со всеми полагающимися складами. Сколько у него под рукой бандитов? Десятка два-три? Вряд ли больше, учитывая, сколько ты со своими девками вчера накрошила. Сможет он с такими силами удержать в руках подобный объект? Да ни в жисть! Сейчас меж самыми большими группами и самыми умными начальниками установится связь, потом – взаимопомощь. И сведения о подобном быстро разойдутся по островам. А потом придет команда умелых бойцов и всю эту бандитскую шушару вырежет к чертям, да и заберет вкусняшку под себя. Согласна?

- Пожалуй, да.

Я, если честно, в таком ключе не рассуждала. Я просто и эмоционально решила: нам бы то, что уже есть удержать. Куда там еще территории захватывать? Половина, если не две трети людей – ни рыба, ни мясо. Были бандиты – приспособились. Я появилась – хорошо. Меня не станет, будет кто-то другой – начхать, лишь бы пайку не урезали.

- А если он не врет? Или, по крайней мере, искренне заблуждается?

- А если не врет, - улыбнулся Михалыч, - то мы со всех сторон оказываемся в шоколаде. Ковбой валит к своим капиталам, его шайка остается без лидера, и мы получаем несколько спокойных недель, укрепляемся, ищем людей, разведываем и картируем наш остров. Дожидаемся ребят с радистом, налаживаем связи с другими группами, осваиваем плавание под парусами… В общем, делаем изрядный рывок в развитии, пока никто не мешает. А можем и в самом деле заявиться к бандитам и устроить им варфоломеевскую ночь. Но для этого точно нужно объединяться с кем-то еще. Своих сил на такое не хватит.

- А как проверить, врет или нет?

- Вот!

Егерь воздел вверх указательный палец.

- Вот, - повторился он, - главный вопрос.

- И ты знаешь на него ответ?

- Естественно. Но поведай мне сперва свой вариант. Наверняка ведь думала о чем-то таком.

- Думала, - не стала отпираться я. – Думала, что нужно какой-то маячок прицепить либо к самому Карлайлу, либо к его лодке. А потом уже следить по радиосигналу.

- Мысль, конечно, здравая, - кивнул дед. Вот только…

- Что «только»?

- Немного недодуманная. У тебя прибор для слежки есть? А как ты собираешься датчик цеплять на лодку? А какая у него дальность? А как долго он проработает?

- Э-э-э…

Я смутилась. Действительно, наизобретала всякого… Насмотрелась в свое время, млин, детективных фильмов, вот и вспомнила, как полиция бандитов ловила.

- Не тушуйся. Мысль у тебя, в общем, здравая: за ковбоем надо проследить. Только безо всяких этих сложностей. Это же море. Видимость в хорошую погоду миллион на миллион, как говорят летчики. С хорошим биноклем да на быстром катере вполне можно держаться в паре километров от этих бандюг, да идти потихоньку за ними. А решат огрызнуться, так катер-то быстрый, уйдем. Да и, думается мне, не станет этот кадр мешать. Он ведь, если не врет, с концами уйти хочет. И начхать ему на то, что после него останется. Понимаешь? А если решит слежку отогнать, то тем самым признается, что там не портал, а что-то другое, весьма ценное. И тогда уже будет смысл по радио всем об этом другим начальникам рассказать и договориться, чтобы сообща этих сволочей прищучить. Кстати, о радио: пойдем-ка, попробуем с нашими связаться.

Рацию настраивали… не то, чтобы долго, но, все же, не одну-две минуты, как обычно выходило у Фридриха. Я копалась, поминутно сверяясь с инструкцией, чтобы все сделать правильно. Наконец, нацепила гарнитуру (не путать с гарнитуром, это такие наушники с микрофоном) и выдала в эфир:

- Пьер Дюбуа, ответь Анне! Пьер Дюбуа, ответь Анне!

В ответ, как говорится, тишина. Выждав пару минут, попробовала еще:

- Пьер Дюбуа, ответь Анне!

В наушниках затрещало, заскрипело и, в конце концов, раздался голос. Незнакомый, искаженный помехами, но более-менее слышимый. И говорил этот голос по-русски, что лично мне сразу очень понравилось.

- У Пьера проблемы, ответить не может. На связи Кот. Кот. Как поняли? Прием!

Я глянула на Михалыча. Тот сидел рядом и слушал разговор через вторые наушники. Молчал, не вмешивался: мол, ты начальница, ты и выкручивайся.

- Кот, вас поняла. Что за проблемы? Прием.

В наушниках потрещало, съело полфразы. Услышать удалось только «помощь» и через еще несколько хрипов «оказана». Помощь будет оказана? Уже оказана? Не может быть оказана?

- Слышу вас плохо, повторите!

На этот раз трещало дольше и разнообразнее. Потом внезапно трески исчезли, и мы с Михалычем услышали совершенно чисто:

- …уши у кота черные, зовут Серега.

Пока я бестолково хлопала глазами, в ушае потрещало еще немного и выдало:

- Конец связи.

Я отключила и убрала рацию, а затем уставилась на егеря.

- Что скажешь? Лично мне ничего не понятно.

Михалыч пожал плечами:

- А по-моему, все предельно ясно. Наши парни во что-то вляпались, но сумели связаться с этим Котом. Сам Кот поехать спасать не мог, поэтому послал некоего Серегу с черными ушами.

- А причем здесь уши? Негр, что ли?

- Ну почему обязательно негр? Просто отличительный знак. Может, у него на носу катера будет прибит черный Чебурашка. Чисто так, чтобы мы его за бандитов не приняли и палить не начали с перепугу.