— Нет, почтеннейший! Теперь, почтеннейший! я понимаю сказанное Господином: «Когда же, Поттхапада! монах на этой ступени находится в само-сознании…[333] … Таким вот образом, Поттхапада! достигается постепенное прекращение функционирования сознания».
— Все правильно, Поттхапада!
19. — А учит ли Господин об одной высшей ступени состояний сознания или о многих?
— Я учу, Поттхапада! об одной высшей ступени состояний сознания и о многих.
— А как, почтеннейший! Господин учит и об одной высшей ступени состояний сознания, и о многих?
— Поскольку, Поттхапада! [монах] достигает прекращения [функционирования состояний сознания], я учу и об одной высшей ступени состояний сознания, и о многих[334].
20. — А что, почтеннейший! возникает вначале: состояния сознания, а затем знание или, наоборот, знание, а потом состояния сознания, или же они возникают одновременно?
— Поттхапада! Вначале возникают состояния сознания, а затем уже знание, и возникновение знания предполагает уже состояния сознания. Ведь мыслят: «По той или иной причине у меня возникло знание». Поэтому, Поттхапада! становится понятным, почему вначале возникают состояния сознания, а затем знание, и [почему] возникновение знания предполагает уже состояния сознания.
21. — Состояния сознания суть Атман, о почтеннейший! или они суть одно, а он другое?
— Поттхапада! а как ты себе представляешь Атмана?
— Материальным, почтеннейший! представляю я себе Атмана, обладающим формой, состоящим из четырех материальных элементов и питающимся твердой пищей.
— Если у тебя, Поттхапада! Атман материален, обладает формой, состоит из четырех материальных элементов и питается твердой пищей, то тогда поистине, Поттхапада! состояния сознания суть одно, а Атман другое. По этим соображениям становится понятным, почему состояния сознания суть одно, а Атман другое. Ведь этот материальный Атман, Поттхапада! наделенный формой, состоящий из четырех материальных элементов и питающийся твердой пищей, «фиксирован», тогда как одни состояния сознания этого человека появляются, а другие исчезают. Поэтому, Поттхапада! можно понять, что состояния сознания суть одно, а Атман другое.
22. — Состоящим из ума, почтеннейший! представляю я себе Атмана — со всеми членами, с дополнительными членами и со сверхчувственными способностями[335].
— Если у тебя, Поттхапада! Атман состоит из ума, обладает всеми членами, дополнительными членами и сверхчувственными способностями, то тогда поистине, Поттхапада! состояния сознания суть одно, а Атман другое. По этим соображениям становится понятным, почему состояния сознания суть одно, а Атман другое. Ведь этот Атман, состоящий из ума, Поттхапада! наделенный всеми членами, дополнительными членами и сверхчувственными способностями, «фиксирован», тогда как одни состояния сознания этого человека появляются, а другие исчезают. Поэтому, Поттхапада! можно понять, что состояния сознания суть одно, а Атман — другое.
23. — Бесформенным, почтеннейший! представляю я себе Атмана — состоящим из сознания.
— Если у тебя, Поттхапада! Атман бесформен и состоит из сознания, то тогда поистине, Поттхапада! состояния сознания суть одно, а Атман другое. По этим соображениям становится понятным, почему состояния сознания суть одно, а Атман — другое. Ведь этот Атман, Поттхапада! бесформенный и состоящий из сознания «фиксирован», тогда как одни состояния сознания этого человека появляются, а другие — исчезают. Поэтому, Поттхапада! можно понять, что состояния сознания суть одно, а Атман — другое.
24. — Но доступно ли мне, почтеннейший! познание, что Атман идентичен состояниям сознания или что они различны?
— Для тебя, Поттхапада! имеющего другие взгляды, соглашающегося с другими, подчиняющегося другим, следующего другой дисциплине и другим учителям, трудно познать, идентичен ли Атман состояниям сознания, или отличен от них.
25. — Если же, почтеннейший! мне, имеющему другие взгляды, соглашающемуся с другими, подчиняющемуся другим, следующему другой дисциплине и другим учителям, трудно познать, идентичен ли Атман состояниям сознания, или отличен от них, то как, почтеннейший! [обстоит дело с положением], что мир вечен и всякий иной взгляд неверен?
— Это я оставляю без решения, Поттхапада!
— А как [обстоит дело с положением], что мир невечен и всякий иной взгляд неверен?
— Это я тоже, Поттхапада! оставляю без решения.
— А как [обстоит дело с положением], что мир конечен и всякий иной взгляд неверен?
— Это я оставляю без решения, Поттхапада!
— А как [обстоит дело с положением], что мир бесконечен и всякий иной взгляд неверен?
— Это я тоже, Поттхапада! оставляю без решения.
26. — А как [обстоит дело с положением], что одушевляющее начало и тело идентичны и всякий другой взгляд неверен?
— Это я оставляю без решения, Поттхапада!
— А как [обстоит дело с положением], что одушевляющее начало — одно, а тело — другое, и всякий другой взгляд неверен?
— Это я тоже, Поттхапада! оставляю без решения.
27. — А как [обстоит дело с положением], что Татхагата после смерти существует, и всякий другой взгляд неверен?
— Это я оставляю без решения, Поттхапада!
— А как [обстоит дело с положением], что Татхагата после смерти не существует, и всякий другой взгляд неверен?
— Это я тоже, Поттхапада! оставляю без решения.
— А как [обстоит дело с положением], что Татхагата после смерти существует и не существует, и всякий другой взгляд неверен?
— Это я оставляю без решения, Поттхапада!
— А как [обстоит дело с положением], что Татхагата после смерти не существует и не не-существует и всякий другой взгляд неверен?
— Это я тоже, Поттхапада! оставляю без решения.
28. — А почему Господин оставляет [эти вопросы] без решения?
— Потому что, Поттхапада! они не содействуют пользе, не содействуют дхарме, не соответствуют основаниям правильной жизни, не содействуют равнодушию, устраненности, прекращению [функционирования сознания], успокоению, умозрению, просветлению, нирване. Потому я оставляю эти [вопросы] без решения.
29. — А что Господин не оставляет без решения?
— Что есть страдание — это я не оставляю без решения. Что есть источник страдания — это я не оставляю без решения. Что есть прекращение страдания — это я не оставляю без решения. Что есть путь к прекращению страдания — это я не оставляю без решения.
30. — А почему Господин [эти вопросы] не оставляет без решения?
— Потому что, Поттхапада! они содействуют пользе, содействуют дхарме, соответствуют основаниям правильной жизни, содействуют равнодушию, устраненности, прекращению [функционирования сознания], успокоению, умозрению, просветлению, нирване. Потому я и не оставляю эти [вопросы] без решения.
— Ты прав, Господин! Ты прав, прошедший путь! Теперь же пусть Господин делает, что соизволит.
Господин встал со своего места и ушел.
31. Вскоре после этого, как он ушел, паривраджаки со всех сторон приступили к Поттхападе, подкалывая [его] и издеваясь над ним:
— Вот как Поттхапада все, что ни говорил шраман Готама, одобрял: «Верно, Господин, верно, блаженнейший!» Мы же не обнаружили, чтобы шраман Готама [хотя бы по одному] пункту [сколько-нибудь] определенно высказался, будь то вечен ли мир, или не вечен, конечен ли он, или бесконечен, идентичны ли одушевляющее начало и тело, или нет, существует ли Татхагата после смерти, не существует, существует и не существует, не существует и не не-существует.
На это Поттхапада-паривраджак ответил им:
— Я тоже не обнаружил, чтобы шраман Готама высказался определенно [хотя бы по одному] пункту, будь то вечен ли мир или не вечен и завершая тем, существует ли Татхагата после смерти, или не существует[336]. Зато шраман Готама учит о действительном, истинном, правильном пути, установленном в дхарме, принадлежащем дхарме. Какой же разумный не одобрил бы то, что правильно говорил шраман Готама, уча об этом пути?
