Проповедник призывает свою аудиторию обратиться с молитвой к Богу, присоединившись к Богоматери, «чтобы было нам по Слову Его» (с. 14). Беда объясняет, что для его слушателей может означать такая молитва. Богоматерь, произнося слова: «се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк 1:38), согласилась с тем, что сообщил ангел, с его словом о том, что Она станет Матерью Господа и откроет человечеству путь ко спасению. Беда вкладывает дополнительный смысл в эту фразу, объясняя ее через цитату из Евангелия от Иоанна: «согласно Тому Слову, Которое говорит, излагая смысл Своего Воплощения: “Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную” (Ин 3:16)» (с. 14). Слушатели Беды, говоря вместе с Богоматерью: «да будет нам по слову Его» (с. 14), приносят исповедание веры и выражают надежду на вечную жизнь.
Последнее предложение проповеди заключает в себе упование Беды на то, что эта молитва присутствующих за богослужением будет услышана. Слушатели Беды вместе с ним самим («мы» (с. 14)) возносят молитву «из глубины» (с. 14) к Господу, Который «соизволит их выслушать быстро» (с. 14), ибо Он «соизволил сойти “во глубину сей юдоли слез”» (с. 14). Эта схематическая картина становится образом молитвенной связи Бога и человечества. Заключение оканчивается упоминанием имени Господа: «Сам Иисус Христос Господь наш» (с. 14), после чего присоединяется заключительное славословие, переходящее у Беды из проповеди в проповедь: «Который живет и царствует вместе с Отцем в единении Святого Духа во все веки веков. Аминь» (с. 14). Эта формула встречается не только у Беды; так, ею постоянно пользуется св. Григорий Великий в своих «Проповедях на Евангельские чтения»[461].
Если рассмотреть заключение проповеди с точки зрения правил риторики, то оказывается, что перечисление сохраняется как элемент заключения. В данном случае перечисление очень кратко. Беда упоминает лишь «глас и намерение» (с. 14) Богоматери. Как бы кратко оно ни было, это упоминание должно привести на память читателю основную мысль проповеди: смирение — является непременным условием богопознания. Далее следует поучение, необходимое по условиям жанра; оно соответствует тому элементу заключения, которое автор «Риторики к Гереннию» называет «побуждением к состраданию», но побуждает не к чувствам, а к действиям. Сюда относятся и необходимые условия получения «духовных даров», и призыв к молитве.
Третий элемент заключения, упомянутый в «Риторике к Гереннию», — усиление, — также сохраняется Бедой. Описание молитвенной связи Господа и человечества отвечает определению «locus communis», например, у Автония[462], и может рассматриваться как таковое.
В отличие от I проповеди, где заключение кратко, II проповедь I книги («На праздник встречи Марии и Елисаветы») имеет развитое заключение, причем один из его элементов, поучение, согласно правилам, сформулированным в «Риторике к Гереннию», может находиться не только в заключительной части проповеди, но и в тех местах, где какая-либо отдельная мысль развита и записана в виде замкнутого отрывка. Как и в I проповеди, Беда часто объединяет себя со своими слушателями. Поучение является единственным элементом заключения, который может находиться в тексте вне связи с другими элементами последней части проповеди. Во II проповеди поучения, кроме заключения, находятся в комментариях на стихи, составляющие Песнь Пресвятой Богородицы (Лк 1– 55). Эти евангельские стихи, говорят об участи «гордых и смиренных» (с. 19) в их земной жизни, поэтому проповеднику их легко соотнести с жизнью его собственных слушателей. Появление поучений в тексте предваряется следующим предложением: «Она наставляла в вере всех, кого достигали Ее слова» (с. 19). Так, объясняя значение стиха «явил силу мышцы Своей» (Лк 1:51), Беда напоминает слушателям, что человек творит добро не своими силами: «мы исполняем дела добродетели не по законам нашей свободы, но в Боге» (с. 19). В комментарии на стих «алчущих исполнения благ, и богатящихся отпустил ни с чем» (Лк 1:53) указывается на правильность мыслей, высказанных в Песни Пресвятой Богородицы: «мы видим, что в этой жизни немалая часть исполняется...» (с. 21). Поучение, присоединенное к комментарию на стих «воспринял Израиля, отрока Своего, вспомянув милость» (Лк 1:54), кратко: «только посредством добродетели смирения всякий может достигнуть участи искупления» (с. 21). Комментируя последний стих Песни Пресвятой Богородицы (Лк 1:55), Беда пишет, что «семенем и сынами Авраамовыми» (с. 21) называются произошедшие от праотца не только по плоти, но и по духу. Объединяя себя со слушателями, Беда называет два условия принадлежности человека к потомкам Авраама: «когда вновь рождаемся таинствами нашего Искупителя, Который принял плоть от рода Авраамова» (с. 21), и «когда весьма желаем усилием души видеть Господа. Сам Авраам с восхищением ожидал, что увидит день Его, и увидел, и возрадовался» (с. 21). При помощи «потому» (с. 21) Беда присоединяет к последнему поучению заключительную часть проповеди. В ней также содержится поучение. Чтобы приблизиться к «славе будущего блаженства этого семени» (с. 21), «необходимо... нам... стараться познать Господа неустанным вознесением ума» (с. 21). Это общее положение раскрывается в виде двух конкретных рекомендаций: «слова Евангельского чтения обдумаем снова частым размышлением» (с. 21) и «сохраним всегда перед собой в духе пример Всеблаженной Богородицы Марии» (с. 21). Далее поучение соединяется с обобщением мыслей, высказанных в комментариях на Песнь Пресвятой Богородицы. Так, призывая слушателей избегать возношения от незаслуженной хвалы, Беда предлагает вспомнить, что «Богоматерь сохранила неповрежденным постоянство смирения среди сновидений ... хвалы» (с. 21). Если же человек привязан к земному, «алчен», ему следует вспомнить, что «наш Судия богатых отпустил бедными» (с. 21). По мнению Беды, «всякий может получить пользу от этих поучений, ибо в Святой Церкви процвел наилучший и полезнейший обычай, что Песнь [Пресвятой Богородицы] ежедневно всеми воспевается вместе с псалмопениями вечерней хвалы» (с. 22), поэтому поучения, которые слышат присутствующие за службой, освежаются в их памяти каждый день. Завершается это поучение призывом помолиться ко Господу, чтобы удостоиться почтить память Всеблаженной Марии, совершить службу Рождества, творить духовные дела и принять небесные дары (с. 22). В качестве усиления приводится воспоминание о Боговоплощении («с помощью Самого Бога, Который, чтобы воплотиться за нас и жить среди людей, пожелал дать образ Единородному Своему Сыну Господу нашему» (с. 22)), после чего следует такое же заключительное словословие, как и в гомилии «на праздник Благовещения».
Заключительные части III и IV гомилии I книги соотносятся друг с другом, так как обе гомилии посвящены одному празднику, Крещению, и, вероятно, произносились на вечерней службе и (VI, более торжественная) в день самого праздника. Заключение III проповеди отличает почти полное отсутствие обобщения как отдельной части проповеди. Однако отзвук обобщения все же сохраняется: гомилия посвящена крещению св. Иоанна Предтечи «во исповедание и исправление грехов» (с. 22) и «крещению Духа» (с. 25), полученному от Господа. В поучение входит слово «благодать» (с. 25), напоминающее о «Крещении Духа», которое заместило крещение св. Иоанна Предтечи. Воспоминание о крещении Предтечи заключается в рекомендации: «если мы обнаружим, что в нас находятся какие-либо прегрешения,.. быстрее постараемся удалить их» (с. 25), так как это первое крещение сохранилось в таинстве покаяния. Сохранить благодать «крещения Духа» можно, «все время творя добрые дела» (с. 25). Беда рекомендует своим слушателям обратиться к таинству покаяния двояким образом: выражая свою мысль прямо и при помощи метафоры: «если мы увидим, что пение из добродетелей, которые должны находиться в нас, отсутствуют, быстрее постараемся приобрести их, выкорчевав несогласие, осуждение, ссоры, ропот и заросли прочих пороков, посадим в себе, «как саженцы», любовь, радость, мир, воздержание и отличительные знаки иных плодов Святого Духа» (с. 25). Развернутая, но достаточно легко понимаемая метафора души как сада держится на словах «planto» — «сажать «саженцы»» и «frutex» — ««плодовые» кусты», — имеющие конкретные значения. Благодаря этим словам, многозначные слова «evello» и «fructus» приобретают контекстные значения «выкорчевывать» и «плоды». Как уже говорилось выше, метафора сада не настолько сложна, чтобы затруднить понимание поучения. Напротив, образ сада и работы в нем, знакомый слушателям, позволяет им зримо представить себе, как проходит покаяние и каковы его результаты.
