Дата основания монастыря св. ап. Петра в Веармуте, — первая дата, упоминаемая Бедой:
Что и было сделано (т.е. монастырь основан — М.Н.) ... у устья реки Веар на северном берегу, в год от Воплощения Господня 674-й, второго индикта, в год же четвертый правления короля Эгфрида (с. 716).
Для Беды дата основания монастыря, членом общины которого он был, имеет такое же значение, как и начало общечеловеческой истории. Некогда был сотворен мир, «космос», началась история человечества, разделившегося на два града[374]. В 674 году был основан монастырь, ставший для автора центром мира, малым Градом Божиим; началась история, в которой принимает непосредственное участие и он сам, и целое сообщество людей, причем история монастыря, как и история Церкви, Града Божия, спроецирована в будущее. Поэтому Беда определяет дату основания монастыря, начала малой истории, по всем употребляемым им системам отчета времени: от Рождества Христова, по индиктам, по срокам правления королей.
Постройка главного монастырского храма также датирована, настолько точно, насколько Беда вообще приводит даты. Отсчет времени, монастырской истории, ведется от года основания монастыря. Рассказ об этапах строительства напоминает хронику, он погодный, но указываются не даты, а периоды времени. Через год после основания монастыря Бенедикт едет в Галлию за каменщиками, которые могли бы построить храм в римских традициях. Работы шли столь успешно, что еще через год церковь была подведена под кровлю (с. 717); мастера — стекольщики, также приглашенные из Галлии, изготовили стекла для многочисленных окон на хорах и в галереях. Церковь св. ап. Петра положила начало монастырю как малому миру.
Рассказывая о четвертом путешествии Бенедикта в Рим, Беда вновь делает акцент на качественном наполнении времени. Момент отъезда определен не в числах, а в состоянии монастырских дел. Бенедикт покидает обитель «после того как монастырь был устроен по уставу» (с. 717). Сходным образом определяется и время, проведенное в Риме, не датами, а результатом поездки: Бенедикт привозит множество «духовных сокровищ» (с. 717), следовательно, поездка была плодотворна.
Король Эгфрид, высоко оценив (с. 718) — «добродетели, трудолюбие и благочести» (с. 718) Бенедикта, пожаловал монастырю еще 40 фамилий земли. Упоминание об этом становится точкой отсчета времени в истории монастыря св. Павла, но дата не приводится. Ведь новооснованный монастырь не самостоятелен, а является частью монастыря свв. апп. Петра и Павла. К тому же, земля сама по себе не имела сакрального значения до тех пор, пока на ней не заложили новые храм и кельи.
...Годом позже, по совету Эгфрида, или, более точно, по его приказу, Бенедикт избрал семнадцать монахов и препозита и пресвитера Кеолфрида и основал монастырь «св. Павла»... (с. 718).
С момента основания второго «дома», монастыря св. Павла, время в «Жизнеописании» начинает течь двумя параллельными потоками. Одновременно, «в то же время» (с. 718) — Бенедикт назначает препозита и в монастырь св. Петра. История Эостервине, которого Бенедикт назначил управлять монастырем в свое отсутствие, выделена в тексте упоминанием времени. Начиная рассказ о деятельности препозита монастыря св. Петра, Беда пишет:
Итак, упомянутый муж принял управление монастырем в девятый год от его основания и оставался па своем посту до самой смерти, четырьмя годами позже ... (с. 719).
Течение времени в истории Эостервине незаметно на всем его протяжении. Беда рассказывает о его трудах так, словно они уложились в один долгий день. В жизни Эостервине нет особых событий, выходящих за рамки обязанностей препозита, нет упоминаний о том, каков он был как пресвитер. Единственное указание на время — указание на частоту повторяемости одних и тех же действий в течение четырех лет:
Часто, когда он ходил по монастырским делам, он встречал работающих братий и имел обыкновение тотчас же помогать им в труде ... (с. 719).
Время замедляется и конкретизируется к концу жизни Эостервине. Беда рассказывает о его предсмертной болезни: почувствовав приближение смерти, Эостервине еще два дня жил так, как он привык, и спал в одном дормитории с братией. Оставшиеся пять дней он провел «в более тайном месте» (с. 720). Наконец, последний день Эостервине на земле изображается автором как зарисовка из монастырской жизни:
... в каковой «свой последний» день он вышел на недолгое время из кельи и сел на открытом воздухе. Он собрал всех братий и с состраданием, которое было для него второй натурой, дал каждому из них целование мира, в то время как они рыдали и оплакивали уход столь доброго Отца и пастыря (с. 720).
Рассказ об Эостервине завершается сообщением его возраста при поступлении в монастырь, количества лет, прожитых им в общине, и сроками его пресвитерского служения и настоятельства. Чтобы рассказать об Эостервине, Беде пришлось забежать немного вперед, поэтому повествование возвращается к тому моменту, когда Бенедикт отправляется в Рим в пятый раз. В изображении Беды путешествие снова рассматривается с качественной стороны:
... через небольшой промежуток времени «после основания монастыря св. Павла» он отправился в свое пятое путешествие из Британии в Рим и возвратился, как всегда, с богатым запасом бесчисленных церковных даров ...(с. 720).
Беда, однако, оставляет в тексте указания, по которым можно представить, сколько времени прошло в действительности: отъезд Бенедикта произошел «через небольшой промежуток времени» (с. 720), после назначения Эостервине, а ниже этот срок уточняется: Эостервине был назначен со-настоятелем прямо перед отъездом Бенедикта («кого утвердил настоятелем, намереваясь уезжать» (с. 721)). Эостервине возглавлял монастырь св. Петра в течение четырех лет. О его смерти, равно как и об убийстве короля Эгфрида, Бенедикт узнает по приезде из Рима.
Упоминание о гибели короля Эгфрида появляется в весьма интересном контексте. Среди привезенных Бенедиктом из пятого путешествия ценностей были два шелковых плаща — паллия, которые послужили в качестве платы за три фамилии земли, купленных монастырем. Сделка эта была заключена после приезда Бенедикта из Рима с королем Альдфридом, поскольку Эгфрид, обещавший эту землю Бенедикту, был убит. Однако упоминание о плащах влечет за собой обращение к прошлому (смерть Эгфрида) и к будущему (совершение сделки).
Рассказав о путешествии Бенедикта, Беда вновь вынужден вернуться немного назад. Эостервине умер до приезда Бенедикта; монастырь не мог оставаться без главы. Поэтому на место умершего настоятеля выбирается новый — Сигфрид. Происходит это «вскоре» (с. 721) после смерти Эостервине.
В конце жизни Бенедикта его судьба тесно переплетается с судьбой его со-настоятеля Сигфрида. «Немного позже» (с. 721), по приезде Бенедикт заболевает. И для него, и для Сигфрида начинается период тяжелых испытаний:
Ибо и Сигфрид ... после долгого и болезненного внутреннего недуга приблизился к своему последнему дню на земле. И Бенедикт после трех лет мало-помалому усиливающейся болезни был ослаблен ... параличом ... (с. 721).
Течение времени замедляется. Беда подчеркивает повторяемость действий: Бенедикт «всегда» (с. 721) благодарит Бога и наставляет братию, даже «во время «приступов» боли» (с. 721), «часто» (с. 721) — говорит о необходимости сохранять в неизменном виде устав монастыря, о правилах избрания нового настоятеля. Читатель видит даже, как тяжело больной настоятель, некогда человек действия, теперь проводит свои дни и ночи. Страдая ночами от бессонницы, вызванной болезнью, он, призвав чтеца, просил читать ему «или историю Иова, этого образца терпения, или другое что из Св. Писания» (с. 722) — способное утешить и поддержать больного. Братия приходили к Бенедикту в положенные часы молитвы и вычитывали за него правило. Он же, если имел силы, подпевал им. Течение времени замедлилось до суток, разделенных каноническими часами. Как и во всем рассказе о последнем периоде жизни Бенедикта, повторяемость действий, их обыденность выражаются Бедой при помощи наречия «часто» (с. 722).
