Подчеркивая, что роль антономасии состоит в «обозначении самого Господа», Беда применяет это положение на практике.
В небольшом по размеру «Житии св. Феликса» этот троп очень распространен. В тексте жития всего по одному разу встречаются слова «Dominus» — «Господь» (с. 792) и «Deus» — «Бог» (с. 792). Во всех остальных случаях Бог предстает перед читателем в проявлении Своих качеств. Некоторые примеры антономасии из «Жития св. Феликса» можно найти во многих средневековых текстах: «divina pietas» (с. 792) — «божественное милосердие», «superna pietas» (с. 796) — «высшее милосердие», «divina gratia» (с. 792) — «божественная милость». Беда называет Бога «supernus judex» (с. 792) — «Высший Судия». Это также весьма широко распространенная антономасия, характерная для текстов на тему о Страшном Суде[162]. Употребляя такую антономасию, агиограф косвенно позволяет читателю понять, о чем говорил св. Феликс жителям Нолы, когда призывал их «страшиться лишь гнева Вышнего Судии».
Действие Бога дважды изображается как «divina manus» (с. 793, 797) — «божественная рука», причем оба случая относятся к эпизодам, когда чудесным образом совершаются реальные, физически ощутимые действия. Во первом эпизоде действием «божественной руки» (с.793) создается из обломков камней среди развалин надежное убежище для святого, которого преследовали во время гонений; во втором «силой божественной руки» (с. 797) начинается пожар, уничтоживший здания на том месте, где позже была построена церковь блаж. Феликса.
В одном и том же отрывке текста встречаются две антономасии, описывающие одно качество Божие. Так, когда Феликс спасается от преследователей (с. 793), он радуется «de adjutorio divinae protectionis» (с. 793) — «о помощи божественной защиты». Беда, предлагающий читателю оценку происходящего с точки зрения автора, в этом же месте говорит: «pius conditor ас protector noster» (с. 793) — «наш любящий Создатель и Защитник». В оценке агиографа, стоящего вне событий, мы находим имя Божие, но, герою жития, непосредственному участнику этих событий, Бог открывается через одно из своих качеств.
Иногда антономасия становится сложной по структуре. Когда Феликс прячется от преследователей в развалинах, вход в его убежище скрывается паутиной, которую тут же начинает плести паук, повинуясь «divino nutu, cui omnis creatura deservit» (c. 793) — «божественному повелению, Которому служит все творение». Пример называния Бога через еще более длинное описание находим в эпизоде спасения Феликсом его наставника и друга епископа Максима (с. 791). Найдя епископа умирающим от голода и не имея возможности спасти его своими силами, Феликс опускается на колени и читает «Отче наш», после чего видит на ветвях терновника виноградную кисть: «illius esse munus agnovit, qui naturatum conditor atque auotor omnium, et aquam de petra produxit arida, et ipsam voluit in vinum convertit» (c. 791) — «Он признал, что это дар Того, Кто есть Основатель Сущностей и Творец Всяческих, Который и воду из сухого камня произвел, и саму воду, когда пожелал, обратил в вино». Эта антономасия строится на нескольких библейских аллюзиях. Появление виноградной кисти на ветвях терновника противоречит природе, но доступно Творцу природ. Только Он может изменять состояние веществ, изведя воду из скалы по молитве пророка Моисея (Исх 17:4–6) и превращая воду в вино во время брака в Кане Галилейской (Ин 2:6–10). Виноградная гроздь является источником вина: так круг богословских образов, вызываемых антономасией, замыкается.
Особенностями употребления антономасии в первом житии, составленном Бедой, являются сложное строение описательных наименований и та роль, которую они играют в композиции текста: они помогают делению жития на эпизоды.
В «Житии св. Катберта» мы встречаем: «Largitor» — «Податель «воды»» (гл. 18), «Auctor omnium creatunrarum» — «Создатель всех тварей» (гл. 21), «Terribilis et Venerabilis Supernus Rex» — «Страшный и Досточтимый Вышний Царь» (гл. 24), «Divinus Medicus» — «Божественный Врач» (гл. 45). В отличие от анонима, который для обозначения Божества пользуется только двумя словами «Deus» — «Бог» и «Dominus» — «Господь», Беда в определенных случаях заменяет эти слова описательными наименованиями. Так, например, в главе, посвященной появлению родника на безводном острове (гл. 18), Беда заменяет слово «Deus» — «Бог», употребленное анонимом (анон. житие, кн. 3, гл. 3), на «Largitor» (гл. 18) — «Податель», а в рассказе об исцелении парализованного монаха (гл. 45) мы находим вместо «Deus» — «Бог», снова использованного анонимом (анон. житие, кн. 4, гл. 17), словосочетание «Divinus Medicus» — «Божественный Врач» (гл. 45). Роль этих описательных наименований заключается в том, чтобы в рассказах о наиболее удивительных событиях из жизни героя, с одной стороны, показать читателю, какое именно из свойств Божиих раскрывается в совершении описываемого чуда, а, с другой, в очередной раз обратить внимание читателя на Бога как единственный источник чудес.
В отличие от житий, цель которых состоит в рассказе об отношениях человека и Бога, «Жизнеописание пяти отцов настоятелей» повествует о жизни героев в земном измерении. Вмешательство свыше в жизнь героев почти не показано. Сами герои обращаются к Богу в молитвах, поэтому в тексте слова, обозначающие Бога («Auctor» (с. 721) — «Творец», «Deus» (с. 721, 722) — «Бог», «Dominus» (с. 724) — «Господь»), стоят в косвенных падежах. Только два описательных наименования Бога, стоящие в именительном падеже, встречаются в «Жизнеописании»: «divina pietas» (с. 721) — «высшее милосердие» и «virtus Christi» (с. 722) — «сила Христова». Оба они находятся в эпизоде болезни главных героев, Бенедикта и Сигфрида. «Virtus Christi» — «сила Христова» — восходит к Апостольским Посланиям (2Кор 12:9) и вполне уместна в указанном отрывке из «Жизнеописания», так как речь идет о тяжело больных физически, но крепких духовно людях («... сила Моя в немощи совершается» (2Кор 12:9)). Судя по очень небольшому количеству антономасий в «Жизнеописании», этот троп не был характерен для исторических произведений.
Когда в житиях речь идет о нечистых духах, Беда всегда обращается к антономасии. В «Житии св. Феликса» мы встречаем один пример: «immundus spiritus» (с. 799) — «нечистый дух». Гораздо большее количество описательных наименований находим в «Житии св. Катберта». По сравнению с анонимным житием, где встречается лишь слово «diabolus» — «диавол», Беда создает многочисленные наименования.
Автор анонимного «Жития св. Катберта» не обращается к антономасии когда речь идет о нечистых духах, используя для их обозначения единственное слово «diabolus» — «диавол». Беда, напротив, постоянно прибегает к описательным наименованиям: «antiquus hostis» — «древний враг» (гл. 13, 14), «hostis nequissimus» — «враг лукавейший» (гл. 13), «hostis invisibilis» — «невидимый враг» (гл. 17), «auctor fallacitarum» — «творец козней» (гл. 13), а также «spiritus nequam» — «дух лукавый» (гл. 15), «spiritus immundus» — «дух нечистый» (гл. 16). Здесь необходимость обращения к антономасии вызвана иной причиной, чем в случаях, рассмотренных выше. В сознании средневекового человека имя представлялось как некий ключ к скрытой сущности называемого им лица или предмета. Беда старается при помощи описательных наименований обезопасить себя и читателя от невольного общения с нечистыми духами и в то же время получает возможность рассказать о духовной брани, которую ведет его герой.
Имя героя также может заменяться описанием. Так, в «Житии св. Феликса» большее количество антономасий относится к главному герою. Беда характеризует Феликса с точки зрения личностных качеств: «vir prudentissimus» (с. 792) — «муж разумнейший», а также «humilis famulus «Christi»» (с. 793) — «смиренный раб «Христов»». Когда Феликс чудесным образом спасается от преследователей (с. 793), агиограф называет его «Vir Dei» (с. 793) — «муж Божий», так как Феликс посвятил себя Богу, вверил Ему свою жизнь, и Бог спас его. Несколько описательных наименований указывают на тип святости героя: «beatissimus confessor» (с. 794) — «блаженнейший исповедник», «vir beatissimus» — «муж блаженнейший», «beatus confessor» (с. 795) — «блаженный исповедник». Две антономасии относятся к епископу Максиму: наиболее общая — «vir venerabilis» (с. 790) — «досточтимый муж» — и «Pater» (с. 791) — «Отец «духовный»». Вторая антономасия употреблена Бедой в эпизоде спасения Феликсом епископа. Феликс, разыскав Максима в диких и безлюдных горах, видит перед собой не предстоятеля Церкви и главу общины, а близкого человека, который любил его, как сына. Написанное с большой буквы «Pater» указывает на духовный характер отношений Максима и Феликса.
