Подтянулись занятые мародерством рейдеры.

— А если я назову его Дрищом? — предложил ухмыляющийся Копирка.

— А если я набью тебе табло и вырежу на лбу красивую залупу? — парировал я.

— Охреневший свежак! — окрысился рейдер и даже за автомат схватился.

— А ну-ка цыц, оба! — голос Разного звучал весомо. — Мы не бьём друг дружке морды! Мы не муры, наказание вплоть до расстрела… учти это! Понятно кому адресовано.

Копирка сделал довольную морду. Придётся идти на конфликт!

— Ну тогда лучше сразу пристрели, я не буду терпеть нападки гниды! — опустил руки, показывая, что готов.

Сам же Разный, показал, что он реальный командир.

— А он не даст тебе повода! Правда, гнида?

Воспрявший после моих слов Копирка, сжался в страхе и закивал китайским болванчиком.

— Говоришь семизначное число? — командир повернулся ко мне.

Я кивнул.

— Два нуля впереди!

— Ты теперь Цифровой, крёстный Разный!

Ну вот, я больше не Кнут. Нормальное погоняло, знаковое! Под стать оцифрованному грибку! Надо бы отплатить добром, за добро.

— Это дом старика, — я показал на строение с мансардой. — Там есть кое-что интересное… в летней кухне.

По пути со мной поравнялся Фраер.

— А ты правда можешь красиво вырезать? — спросил он тихо.

— Ну если попросит, Репина не обещаю, зато сделаю со всей душой!

— Гы… я просто представил!

Посмеялись.

Первым ахнул Облом. Ах, сколько же было счастья в его насыщенной речи.

— Охренеть… там… стока, просто имба!

Зашёл он первым и тут же выскочил с круглыми глазами, пытался объяснить на словах, получилось не очень, показал, как рыбак руками и забежал обратно. Заинтриговал короче.

Понравилось всем, даже Разный оценил. Ухватил мощную снайперскую винтовку и восхищённо в ней ковырялся, щёлкал механизмами, настраивал оптику.

— Да, интересный был дедок, — отметил Фраер, крутя в руках тепловизор. — А ведь мы в этой деревушке, каждый сарай по досочкам разбирали и не раз! Видать Стиксо-рандом сработал! Спасибо Цифровому.

— Ага, — подтвердил Боцман, выгружая из сейфа оружие. — Братцы, тут ещё дверка!

Народ, переступая через стволы ломанулся поглазеть. Да и мне было интересно.

— Осторожно! — предупредил Разный.

Медленно, миллиметр за миллиметром, рейдер тянул за утопленную ручку. Показались какие-то коробочки, ящички.

— Боеприпасы, — довольно выдал Боцман. — Тут и к твоему Гному есть, — повернулся он ко мне. — А это что?

Рейдер вытащил чемоданчик, похожий на футляр для музыкального инструмента, судя по золочёным вставкам, очень непростого. Замок и петли были инкрустированы сверкающими камушками, как и надпись на русском, «Свобода».

— Это же брюлики! — восхитился Облом

— Я, кажется, знаю, что там! — Фраер поправил воображаемые очки.

— Что, что, — закудахтал Копирка. — Открывай уже!

— Да тихо ты, не тарахти.

Замочки отщёлкнулись, являя на свет…

— Вах, он золотой что ли? — Облом вдруг заговорил с акцентом.

— Дурак совсем, разве можно оружие из золота делать⁉

— Я же говорил, это калаш «Свобода»!

— И чё с ним делать? О, барыгам загнать, — нашёлся Копирка.

Боцман уже принялся его разбирать, всё больше убеждаясь, что все механизмы рабочие.

— Ну что, наигрались, насмотрелись? — отрезвляюще произнёс Разный. — Не забыли чьё это?

Все посмотрели на меня. Копирка как обычно завистливо.

Придётся речь толкать, благодарственную.

— Вы мне жизнь спасли, а я привык платить по счетам… Боеприпасов немного подберу, остальное ваше!

— А… — раскрыл рот Облом.

— А калаш, девчонке подари, — посмотрел на Разного.

Тот кивнул и сразу включил командира:

— Так басота, расслабились смотрю? Копирка метнулся к Башкирину, пусть шушлайку подгоняет.

Копирка убежал быстрее своих ног.

— Остальные, грузимся, выносим, живее!

Народ зашевелился, гремя железом. Я же, подхватив немного груза, поспешил за Разным.

— Командир! Просьба есть.

— Говори.

— В доме пустышка, жена старика… не мог бы ты…

— Сделаю, — оборвал он и свернул к дому.

Машина заметно подпрыгнула, обозначая начало нового кластера, и похоже никто кроме меня не обратил на это внимания. Фраер, сидя в одиночестве раскладывал пасьянс. Башкирин, с которым пообщаться не довелось крутил баранку, Облом сидел за штурмана. А остальные развалившись на сиденьях давили на массу, удобнее всех на лежанке устроилась Анька, не по своей воле, я так подозреваю. Разный дар применил или просто снотворное. На отмороженных они не тянули, так что я не парился, подозревая обычную человеческую привязанность и то, что люди из разных миров, вообще никого не волновало.

КрАЗ тряхнуло, Фраер собрал колоду и спрятал её в карман, надоело или пообщаться решил⁉ Мне тоже не помешает, пересел на его сторону.

— Далеко до стаба, в сутках, — уточнил я.

— Ну если так ставить вопрос и по прямой, то где-то 0,4.

Посмотрев на дикую работу моей мысли, Фраер начал ржать, тихонько, чтоб народ не разбудить.

— Не парься! По прямой никак. Самолёты не летают, даже если бы попробовали чернота не пустит. Можно, конечно, по лесным дорогам рвануть, да и там напасть. АС, четыре энергоблока, грузиться не часто, но атомитам того хватает, уроды прыщавые. Фраер о чём-то задумался.

— Ты так и не ответил! — подогнал я.

— А-а, да тут всё просто, три дня, но в запасе должна быть неделя.

— Всё так сложно?

— Ты в Улье парень, здесь просто не бывает! Лучше расскажи за что посадили? Чёрный Филин тюрьма не простая, правда?

— Ты про Белого Лебедя? — уточнил я.

— Ну да, миры разнятся, — сказал тот, почёсывая небритый подбородок.

В этот момент, застонала, заворочалась Анька. Разный, что почивал рядом на седушке, подскочил и принялся гладить её по белокурой головке, что-то нашёптывая. Девушка быстро успокоилась. Командир, какое-то время посидев рядом, неодобрительно посмотрел на нас и молча ушёл в кабину, донеслись приглушённые голоса.

— Переживает Разный, не хочет ещё раз её потерять! — задумчиво выдал рейдер.

— Часто теряет? — надо было о чём-то поговорить, почему не о личной жизни?

— Одного раза хватает! Согласен? — проникновенно посмотрел в глаза.

— Да!

— Кластер быстрый, грузится раз в десять дней, вот и катаемся туда уже полгода, сегодня повезло.

Я уже открыл рот для следующего вопроса, Фраер опередил.

— Сколько человек убил? Просто так в Чёрного Лебедя не сажают!

Я задумался. А кого я, собственно, убил? Смешно.

— В своём мире, я белый и пушистый, ни одной души не загубил!

Фраер хохотнул.

— А где он, твой мир?

Я посмотрел на потолок.

— Там наверное⁈

Машину вновь тряхнуло. Вдруг послышался странный шелест. Точнее, он был раньше, просто я не обращал внимания.

Водитель снизил скорость до минимальной и стал съезжать на обочину. Я посмотрел одно окно, затем в другое.

— Что это?

Шелест усилился, став похожим на шажки тысяч и тысяч мелких насекомых.

На дороге поселился странный водоворот, крутился себе искрясь и притягивая взгляд, я даже не подозревал, что искры бывают такими тёплыми. Странное чувство. В центре водоворота, мерцал идеальный шар, он был настолько чёрным, что казался куском антрацита на ярком солнце.

— Это, брат, Кнутовая нора!

— Кротовая?

— Нет, Кнутовая… Был такой древний, оставил посмертный подарок!

— Харэ уже про древних! — в проходе, между кабиной и кунгом, появился Разный.

— Всё, молчу!

Интересные дела! Совпадение?

Бросив бесполезные размышления, решил заняться нужным делом. Я на Стиксе, со слабаками у него разговор короткий.

— Фраер! Мне бы горох принять!

Рейдер молча открыл дверку железного шкафчика над моей головой и поставил на стол всё что нужно.

— Этого барахла много, но горох с вас, извините, — хохотнул и уселся обратно.