8

Император замедлил шаг, проходя вдоль серой неприметной стены, каких во дворце километры. Его толстые пальцы скользнули по шероховатой поверхности. Он остановился и постучал по стене. Донёсся гулкий и звонкий шум. С другой стороны пустое пространство.

– Нашёл, – он рассеяно помотал головой.

Аарон и Ева промолчали. Император достал из внутреннего кармана красной туники железную таблетку размером с бутылочную пробку. И приложил к стене.

– Электромагнитный ключ, – неохотно пояснил он.

Раздался стук отталкивающихся магнитов. Нарисовались контуры прямоугольника. Дверь медлительно приоткрылась на пару сантиметров.

– Помогите, – позвал Император, взявшись за верхний угол двери.

Аарон и Ева схватились за середину. Они всей силой навалились на неё. Она едва поддавалась, но процесс шёл. Несколько минут спустя им удалось сдвинуться с прошлой точки. Теперь дверь была полуоткрытой. Но даже так толстая броня занимала половину пространства в проходе, поэтому протиснуться не получалось. Тужась до изнеможения, Аарон, Ева и Хатима IV, мокрые от пота потерянных сил, создали свободный проход, но положение двери от угла в девяносто градусов было далёким.

– Вам нужна другая дверь, – заявила Ева, которую мучала тяжёлая отдышка.

– У нас есть инструмент, называется автоматическим рычагом. С ним никаких трудностей при открытии не возникает.

– Простите меня, Император, но почему вы говорите об этом сейчас, когда уже поздно? – грубо спросила она.

– Ладно тебе, Ева, – успокаивал её Аарон.

– Я не дурак. И не страдаю склерозом, – спокойно говорил Император. – Рычаг в противоположном крыле дворца. Пятнадцать минут туда. И пятнадцать обратно. Будь у нас время, я бы не заставлял вас тащить тяжеленную дверь.

Ева хотела возразить, что необходимо было заранее позаботиться об этом, но встретилась с недовольным взглядом Аарона, который безмолвно просил её замолчать. И да, она не сказала ни слова, решив, что и так позволила себе слишком много. Всё таки перед ней Император. В иных обстоятельствах правитель точно бы не стерпел излишней дерзости.

– Отправляйся в тронный зал, Ева. Ждите нас там, – приказал Император. И она подчинилась, мгновенно пропав за углом.

Аарон забрался в тёмную комнату-сейф, вооружившись ручным фонариком. Стены и потолок сияли металлическим блеском, но не пол, выложенный бетоном, к которому Аарон пристально приглядывался.

– Из-за большой нагрузки на потолок тронного зала пришлось пожертвовать куском стали, – оправдался Император.

– Вы очень проницательный, Император. Понимаете меня без слов. И это вовсе не лесть, – сказал Аарон. Ему стало неловко.

– У меня такая работа. Понимать людей без слов.

В лужу тусклого света попал четырёхгранный постамент, державший на себе чёрный куб, на котором отчётливо выделялись две выпуклости. Он подошёл ближе и внимательно осмотрел таинственный объект. Такие устройства редко встречались после смерти Лиет Донхаллес. Она собрала около пятидесяти штук. И почти все использованы, разрушены или пылятся в лабораториях, где учёные лишь разводят руками при попытке разобраться в сути работы сложнейшей технологии.

Аарон прикоснулся ладонью к верхней грани куба. Неожиданно за спиной грянул разрушительный гром. Он повернулся и увидел, как толстая дверь покидает родный обитель, оставляя пустое окно без стекла, куда с лёгкостью прорвётся страшный поток урагана, каким представлялся Алазар, неудержимый и свирепый.

Он предстал во весь рост в проходе, прижав когтями голову Императора к косяку. Аарон смотрел на него. Он смотрел на Аарона. Ненависть кипела внутри каждого из них.

– Выхода нет, Аарон. Я убью его, – он надавил на голову Императора. – Убью тебя. И убью всех твоих друзей самым болезненным и медленным способом. Они будут страдать, потому что ты убьешь их. Они умрут от руки того, кому верили.

– Ты боишься, – мрачно ответил Аарон. – У меня нет выхода, но есть средство.

– Но ты не допустишь жертв. Кем ты станешь, если позволишь сдохнуть дорогому и любимому Императору? А? Изменником! Отдай камень, и никто не умрёт, а у тебя появится шанс...

– Никто, – усмехнулся Аарон. – Ты хочешь погубить целый мир! – яростно крикнул он.

И накинулся руками на планетарные замки, чтобы освободить камень хаоса из многолетнего заточения. Алазар молниеносно среагировал, размозжил череп Императора и бросился на Аарона, повалив его на холодный пол. Куб откинуло к дальней стене. Из пульсирующей ладони Алазара вырвался плотный столб зелёной энергии, едва не испепеливший голову Аарона, которому сопутствовала удача. И он смог уклониться от смерти.

9

Центральная часть потолка над тронным залом расплылась трещиной в виде натянутой улыбки. Цветные куски современной живописи ссыпались вниз. Разлом расширялся, трещины разветвлялись. Ева в ужасе следила за разрушением потолка сквозь замочную скважину входной двери. Сэм притаился за троном, над которым было безоблачно. И осадков в виде тяжёлых булыжников не ожидалось.

Произошло обрушение. Внушительные куски бетона с торчащей арматурой понеслись вниз. Аарон и Алазар возглавляли падение. В ходе воздушной борьбы они оттолкнули друг друга. И полетели в разные стороны.

Аарон приземлился с краю у обломков лицом к трону. Плечо пробил заострённый кусок арматуры, левая нога при посадке отдалась пронзительным хрустом. Он истекал кровью. Рваная рана исцелялась синей тканью, которая принимал кусок ржавого железа за плоть, а тело болезненно отвергало его. Диссонанс отзывался адской болью.

Алазар заметил падающий куб и психокинетическим манёвром направился к месту предполагаемой посадки. Но куб злонамеренно отрекошетил от стены к задней спинке трона.

– Он у меня! – радостно воскликнул Сэм, который подхватил подарок судьбы и выбежал из укрытия.

На плечи тяжело легли острые когти. Алазар находился за спиной. Крепко вцепился невидимыми щупальцами в Сэма, не позволяя ему разжать пальцы.

– Сделок больше не будет, Аарон, – грозно заявил Алазар. – Ты упустил последний шанс. Смирись же с последствиями.

– Стой! Не делай этого! Я ключ! – завопил Аарон. – Ты совершаешь ошибку. Сделаешь и никогда не получишь камень хаоса. Я не позволю. Убью себя, если понадобится.

Но Алазар беспощадно вскинул руку и пробил Сэму спину, разорвал грудь и вытащил сердце, которое продолжало биться. Сэм растерянно посмотрел перед собой, где торчала чужая рука, и поник, безжизненно ослабив челюсть.

– Нет! Нет! Дьявольское отродье! – бешено кричал Аарон. – Я уничтожу тебя. А если не смогу, то хотя бы не позволю погубить мой мир. Без меня ты никогда не достанешь камень! Никогда! – он тяжело дышал, справляясь с физической и моральной болью одновременно.

– А впрочем, – продолжил он. – Я не дам тебе и шанса.

Он вытащил уцелевшей рукой камень пространства и прижал к собственному виску. Алазар в мёртвой тишине следил за происходящим. Ничего не предпринимал. Потому что Аарон не знал самого важного.

– Я убью себя, – сказал он голосом, полным решимости.

Камень задрожал. Аарон ощутил тепло и закрыл глаза. Вдруг пальцы парализовало. Хватка ослабла, и камень полетел вниз.

Нельзя. Смерть ничего не решит.

Алазар отпустил остывшее сердце. Разорвал туловище Сэма пополам. И выбросил части в разные стороны. Демонстративный поступок, чтобы показать Аарону его беспомощность. Парящий куб опустился ему в окровавленные когти. Волокна живого металла отступили к локтям, оголив человеческие руки. Он уверенно повернул замки по часовой и против часовой стрелок. Куб задрожал, засветился и выплюнул камень хаоса.

1

Чёрные жилы живого металла сползли с головы. Красные огни потухли. И сменились голубыми небесно-лазурными глазами. Аарону открылось хорошо знакомое лицо. Черты, которые нельзя не узнать. Словно он смотрел в кривое зеркало, с другой стороны которого на него смотрело искажённое и пугающее отражение самого себя. Но между ними не было стекла. Не было границы между реальным и иллюзорным. Самый страшный кошмар обрёл разум и явился во плоти, чтобы стать единственной версией самого себя.