Очнулась Ева в знакомой палате клиники Даждьросы, которой они пользовались как сотрудники компании Яшиных. Болела голова, а ребра перехватывала тугая повязка. Зато Филипп сидел рядом, на этот раз невредимый.

— Очнулась, наконец-то! — просиял он, встретившись с Евой глазами. — Я чуть с ума не сошел.

— Почувствовал, каково мне было, когда ты в коме лежал! — отозвалась Ева, предпринимая попытку встать и понимая, что сейчас лучше этого не делать.

Они планировали эту ночь провести все же иначе.

— Сыграли, называется свадьбу, — вздохнула она, ощупывая голову и пытаясь разобрать, что же с рукой. Вроде бы не сломана.

— Если бы не ты, все обернулось гораздо хуже, — покрывая поцелуями каждую ее ссадину, заверил ее Филипп.

— Ты правда взлетел или мне почудилось? — спросила Ева.

Сияющее лицо ее сокола стало самым лучшим ответом.

— Родители, правда, думают, что нападавшего зашибло внезапно сработавшим фейерверком, — уточнил Филипп. — Я не стал их разубеждать. И так пришлось объясняться с полицейскими. Хорошо, что Велибор опять все уладил.

— Теперь тебе это пламя надо научиться контролировать, — улыбнулась Ева.

— Маша и дядя Миша обещали помочь, — кивнул Филипп. — Только я все равно никуда без хозяйки пера — добавил он, бережно заключая Еву в объятья. — Это ж был тот самый меч, которым ты разрубила осколок?

Ева еще не выписалась из клиники, когда Филиппа вызвали в командировку. У подразделения компании в Наукограде то ли рухнул сервер, то ли произошла какая-то утечка информации, Во всяком случае, дистанционно решить эту проблему не получалось.

Филипп обещал скоро вернуться, прислал из аэропорта букет и забрасывал смайликами с сердечками в соцсетях и мессенджерах. Но Ева все равно куксилась, глядя в окно на опадающие золотые липы, под которыми продолжали цвести розы. Да и бок побаливал. Хотя нож или рог прошелся лишь по ребрам, рана никак не затягивалась, обещая оставить шрам. А ведь одно присутствие Филиппа ее исцеляло.

После ухода навещавших ее родителей она сразу забылась сном и в какой-то момент едва не вскрикнула от боли, когда на постель к ней запрыгнул Нелюб. Спросонья Ева даже решила, что находится у бабушки Евдокии. Впрочем, котяра путешествовал по ведомым лишь ему путям. Сев на кровати, Ева услышала шум самых родных в мире крыльев. Она поспешила открыть окно. Освещенный закатным светом в комнату влетел сокол-балобан и уверенно приземлился на подставленную руку.