— Ну мы только пару фоточек сделаем, — извивалась ужом Ника, ускользая из-под косынки, которую на нее пытались нацепить.

— Ага! Как раз солнечный удар и получите, — скептически хмыкала Ксюша. — А из косынки можно сделать модный аксессуар, добавила она, демонстративно накрутив поверх синих дредов подобие банданы.

В конце концов, Ева сжалилась над девчонками, одолжив им ненадолго стильную широкополую шляпу, которую купила в прошлом году перед поездкой в Португалию. Девчонки пищали от радости, хотя из-за очередности на фото в ней едва не переругались. Пришлось Еве и Дине наводить порядок.

— Ты там, подруга, сама не сгори, — предупредила Ксюша, обильно нанося на кожу солнцезащитное средство.

Ева последовала ее примеру. Не считая вчерашнего ночного купания, она этим летом тоже пока не принимала воздушных ванн. И, примеряя купальник, опять переживала из-за недостаточной длины ног и несовершенства фигуры. Конечно, в отличие от не комплексовавшей по поводу своей внешности Ксюши она не имела на спине и боках нависающих над талией булок, да и бедра, к счастью, не тряслись от целлюлита. Но все же даже Дина, не говоря уже о подружках Ники Коротковой, выглядела более подтянуто. И Ева в который раз себе давала зарок найти время для похода в спортзал.

Другое дело, что Филипп каждым своим взглядом, словом, случайным прикосновением давал ей понять, что лучше нее для него никого нет и быть не может. Хотя он активно участвовал в обустройстве пляжа и два часа с небольшими перерывами на заходы в воду играл с мальчишками в волейбол, он просто фонтанировал энергией, не только в прыжке временами забывая касаться земли. Так, что это было даже заметно.

— Филипп Артемович, так нечестно, вы же выше и сильнее нас! — возмущался Сева Кулешов, когда Балобанов взял какой-то сложный крученый, а другой мяч в полете «загасил».

— Просто ты мазила, — не упустил случай поддеть товарища Леша Рябов.

— Сева не мазила, но и Филипп Артемович все сделал по правилам, — снова выступил третейским судьей ведущий трансляцию и почти вжившийся в роль спортивного комментатора Петя Климанов.

Филипп не ходил и не бегал, а именно парил и летал. Особенно это бросалось в глаза на дискотеке. Первой за эту смену, которую Ева посетила, безо всякой репетиции станцевав со своим любимым диджеем босса-нову.

Этот экспромт хоть и вышел спонтанно, но привлек всеобщее внимание. Ева даже в первый момент чуть не сбилась с ритма, осознав, что весь лагерь на них смотрит. На какой-то миг ей показалось, что вернулся хитиновый панцирь, и она вообще не способна двигаться, не то что воспроизвести сложные па босса-новы. Но один ободряющий взгляд Филиппа, сегодня танцевавшего исключительно для нее, и его первое рукопожатие, перешедшее во вращение, заставили ее забыть все сомнения, отдаваясь волю ритма и доверяя опыту партнера.

— Евангелина Романовна, вы такая крутая! — сразу после окончания мероприятия, пока Филипп сматывал провода, забросали ее комплиментами Ника Короткова и остальные старшеклассницы.

— А вы нас так научите?

— Это все Филипп Артемович, — чувствуя, что краснеет до ушей, ответила Ева.

Она почувствовала себя самозванкой. О какой учебе может идти речь, когда она сама едва запомнила последовательность шагов. Впрочем, на записи, которую сделала Ксюша, танец смотрелся неплохо, и Ева даже с разрешения Филипа отправила видео маме. Родителей следовало как-то потихоньку подготовить. Балобанов своим тоже о них рассказал. Получив в ответ восторженный смайлик и кучу вопросов о том, как развиваются отношения с «сыном папиного боевого товарища», Ева почти успокоилась. В том числе и по поводу танца. Неужели она и в самом деле столько лет находилась во власти недоброго морока, сковавшего ее сердце льдом и одевшего тело в жесткий хитиновый покров?

Карина Ищеева никаких новых сюрпризов не подкидывала и на территории лагеря не появлялась. Видимо, спасала бизнес и чинила порванную паутину, налаживая заново связи и отбиваясь от следователей прокуратуры.

— Может быть, она исчерпала запас каверз и решила от нас отвязаться? — спрашивала с надеждой Ева, прижимаясь к Филиппу в ночи.

Тот молча зарывался лицом в ее волосы или задумчиво вел соколиным пером по ее обнаженной груди. Ответа он тоже не знал. Впрочем, о неприятностях они оба старались сейчас не думать, про будущее загадывать не пытались, да и вообще терялись во времени, наслаждаясь состоянием безоглядной любви, открывающей дорогу к самым сокровенным тайнам мироздания.

— Мне кажется, я знаю тебя всю жизнь, — признавался Филипп. — И все эти годы шел к тебе.

— А я тебя ждала, — блаженно положив голову к нему на плечо, отзывалась Ева.

Она и в самом деле верила, что с помощью ли заветного пера или искренних чувств они воздвигли преграду, которую не по силам преодолеть ни Карине, ни ее заключенному в зеркало отцу. Однако если лихо бродит опричь и окрест, то поминай не поминай, все равно появится.

В субботу хлопот на пляже прибавилось. Приехавшие на выходные родители некоторых из воспитанников купали своих чад на лагерном пляже по свободному графику, вызывая законную зависть остальных ребят. А тут еще и движение на реке активизировалось. Пользуясь хорошей погодой, владельцы коттеджей на берегу устроили на воде настоящую ярмарку тщеславия, соревнуясь в красоте дизайна и скорости своих навороченных плавсредств.

Яхты и катера носились в обе стороны, словно хищные косатки, неведомой силой закинутые в акваторию пресноводной Оки. Пилоты соревновались в скорости и умении маневрировать, в желании превзойти друг друга, выруливая временами на мелководье. Их гламурные спутницы, словно на скачках в Аскоте, пытались превзойти друг друга вычурностью пляжных костюмов и дизайном шляпок.

— Смотрите, настоящую регату устроили! — восхищался Леша Рябов, устремляясь к буйкам, где его неизменно останавливали Вадик или Филипп.

— Только шампанского не хватает, — намекал на популярный мультик Сева Кулешов.

— Зачем им шампанское, — пожимал плечами Петя Климанов. — У флайбриджевых яхт есть дизельные или бензиновые двигатели и достаточно мощные.

— Ох не нравится мне весь это кипеш и слэм, — трясла дредами Ксюша, вместе с Евой помогая Дине выгонять малышню из воды. — Чую, весь этот парад добром не кончится.

Ева не могла не согласиться с подругой. Она с самого утра чувствовала какую-то подавленность или тревогу. Даже у реки не хватало воздуха, его приходилось втягивать с усилием, словно карамель, покрываясь потом и мечтая о свежем ветерке. Виски временами мучительно пронзали тонкие иглы боли.

Во сне она опять видела Карину. Дочь олигарха в наряде для камлания стояла возле жертвенника и резала руки, кропя кровью восковую фигурку то ли птицы, то ли человека с птичьими крыльями, сделанными из перьев. Зеркало в углу на этот раз не сочилось тьмой, а выглядело просто гладким отшлифованным куском обсидиана. Карина произнесла какое-то заклинание, и поверхность пошла трещинами. Изрезав все пальцы о края, ведьма вытащила один из осколков и воткнула в голову восковой фигурки.

Ева ничего не сказала Филиппу, но он, конечно, заметил ее подавленность.

— Может быть, пойдешь приляжешь в тени или вернешься в корпус, — проговорил он озабоченно.

— Погода меняется, — жалобно объяснила Ева. — Вечером обещают грозу, а потом похолодание.

Впрочем, пока смену погоды ничего, кроме духоты, не предвещало. Истомленный жарой луг сочился ароматами сладкого клевера, ромашки и мяты. В лесу не дрожали даже листья. Солнце, подбираясь к зениту, рассыпало по реке мириады сияющих осколков, увертливых, неуловимых, как дрейфующие в теплой воде на мелководье стайки мальков, обнимало лучами лес и пляж. И в его сияющих потоках стоял Филипп, загорелый, подтянутый, уверенный. И потрясающе красивый, светящийся изнутри. Разве могло с ним что-то случиться?

До обеда оставалось минут сорок, и Ева уже с облегчением поглядывала на часы. Яхтсмены тоже слегка пресытились забавой. Некоторые из них вместе с друзьями и семьями, погрузив на борт рыболовную снасть, отправились ниже по реке осматривать красоты Мещеры. Другие, пристав к берегу, жарили на участках шашлыки, чей запах будоражил аппетит купальщиков. Только трое наиболее увлеченных продолжали наматывать круги по воде.