— Ваня! — расплылся в улыбке Миша. — Ты прости, я не хотел! Я вообще никого бить не хотел, но я так испугался, и этот мальчик ещё в истерике, а ты по телефону не отвечаешь… Думал, будет чего…

— Напугал до полусмерти, ублюдок! — проорала София из-за дивана. — Дверь закрой, давай, живо!

Это я и сделал — конечно, не потому что княжна попросила. Просто здравый смысл. Зато теперь, прислушавшись, у смог уловить какое-то слабое завывание из запертой ванной Софии.

— Ну что ж, у меня много вопросов, — вздохнул я. — Вы что, всё это время тут торчали?

— Нет, я был на занятиях, — честно сказал Миша. — Но ушёл пораньше — а ты же обычно допоздна, вот я и пошёл сначала сюда. А тут мальчик проснулся… Ему нехорошо, кажется.

— Кажется ему. Да во всей академии света нет, какое тут кажется, — закатил глаза я. — Нет, у меня есть самый главный вопрос: кто из вас, гении, додумался мне звонить? Ну?

— А что? — не понял Миша.

Я указал на груду металла, которую с натяжкой можно было назвать медицинским андроидом. Он лежал в углу, где его и оставили всё ещё с моим браслетом внутри. Который я и забрал, подскочив к роботу в два шага и выдернув вещицу, не заботясь о механизмах. Тут всё равно ремонт уже не понадобится.

Морозов в замешательсве моргнул.

— А? Я и не заметила, что он там… Хотя, если вспомнить… Блин, так вот что было не так, — вклинилась София. — Ну этот эспер так кричал, что и времени подумать не было — мы так перепугались! И вообще, повезло, что телефон вообще заработал, после того как это случилось.

На слове «это» она вскинула руки, показывая что-то, что должно было быть высасыванием эспером эоектричества.

Да уж, телефон Миши может пережить любое бедствие. А вот я… не уверен.