— Господин, даже не знаю, что сказать, — выговорил он, наконец. — Сфера литературы очень далека от меня. К моему стыду. Я не могу оценить вашу идею. Но, — Хромид поднял указательный палец, — у меня есть племянник, который занимает в Университете изящных искусство имени Его Величества Рамзеса Четвёртого должность профессора кафедры современной литературы. Кажется, он даже написал на эту тему несколько научных трудов. Возможно, вам стоит поговорить с ним? Уверен, он сумеет дать пару полезных советов.

Предложение было дельным. Я бы даже сказал, отличным. Консультация специалиста была бы очень кстати. Учитывая, что я и сам в литературе особо не разбирался. Меня на эту идею натолкнули студенты Магической академии, часто читавшие на досуге приключенческие книги и комиксы. Особенно во время нашего отлучения от охоты на Проклятья.

— Свяжись с ним, Хромид, — сказал я. — Как можно быстрее.

— Это несложно сделать хоть сейчас, господин. Если угодно я немедленно договорюсь о вашей встрече.

— Будь любезен.

Управляющий достал телефон и набрал номер племянника. Разговор оказался недолгим. Уже через три минуты Хромид сообщил, что профессор Киниф будет рад встретиться со мной вечером, после того, как вернётся домой с какой-то конференции.

— Отлично! — я поднялся с кресла. — Думаю, обойдусь без тебя. Уверен, ты очень занят сейчас.

— Так и есть, господин. Благодарю. Мне нужно наведаться в пару наших офисов и проверить, как там идут дела. Не хотелось бы откладывать.

— И не нужно. Дай мне только адрес своего племянника.

После ужина я выехал с охраной в один из восточных районов города, принадлежавший Дому Аменти. Поиски многоквартирного здания, в котором обитал специалист по современной литературе, не заняли много времени, и уже через полчаса я звонил в дверь. Хозяин отворил меньше, чем через минуту. В первый момент я решил, что это сын профессора или слуга, ибо человек, стоявший на пороге, был довольно молод — лет тридцати. Даже, наверное, меньше. Однако он тут же представился, и я понял, что ошибся.

— Прошу, господин Кормон, — профессор отступил, позволяя зайти мне, Мефиер и ещё двум телохранителям. — Сюда, в гостиную. Кофе?

— Буду весьма признателен. Меня зовут Ахенатон. Спасибо, — это в ответ на приглашение сесть в плетёное кресло справа от маленького столика, на котором были разложены сладости. — Ваш дядя обрисовал в общих чертах цель моего визита. Но в подробности не вдавался. Позвольте я расскажу о своей идее подробнее.

— Да-да, конечно! — кивнул профессор Киниф, наливая мне и себе крепкий дымящийся чёрный кофе. — Прошу, не стесняйтесь, — он указал на угощение. — Сам я сыт, поскольку приехал с конференции, где был банкет. Меня очень заинтересовало ваше желание создать новый жанр массовой литературы. Расскажите, как вы его себе представляете.

Он слушал меня внимательно, иногда поправляя очки, кивая и делая время от времени маленький глоток из чашки тонкого белого фарфора. Профессор был худым высоким человеком с детским выражением лица. Даже наивным. Взгляд его отличался открытостью и любопытством, которое, казалось, обращено на весь мир. Он производил приятное впечатление человека, умеющего слушать. Когда я закончил, он аккуратно поставил чашку на край столика, поправил очки и улыбнулся.

— Господин Кормон, я благодарен за то, что вы обратились ко мне. Это очень интересно. Однако позвольте сделать пару замечаний.

— Ради этого я и приехал. Очень рассчитываю на мнение эксперта.

— Спасибо. Итак, вы хотите совместить детектив с боевиком. Не стану отрицать, что мысль любопытная, и подобная книга может, как говорится, выстрелить. Однако мои последние исследования показали, что в Египте стремительно растёт интерес к азиатской культуре. Это из-за комиксов и мультфильмов, которые захватывают в качестве целевой аудитории как детей, подростков, так и взрослых в возрасте до тридцати пяти лет. Полагаю, вы знакомы с подобными произведениями?

— Не уверен. Я много лет провёл в изоляции.

Профессор Киниф кивнул.

— Да, верно. Дядя что-то такое упоминал, но давно. Вы были больны, если не ошибаюсь. Что ж, это неважно. Я вам расскажу вкратце. В одной из стран, существовавшей до объединения Азии, а именно Чжунго, в средние века пользовался большой популярностью жанр «уся». В таких книгах обычно герой, являющийся мастером боевых искусств, героически боролся против социальной несправедливости. Притеснений простого народа, например. Или совершал личную месть. А мог защищать деревню от произвола чиновников. Также часто герой подобной книги выступал против бандитов. В эпоху объединения Азии уся запретили как литературу, слишком возбуждающую бунтарский дух у населения. Несколько веков такие книги не писались. Но в последние два десятилетия про запрет забыли, и жанр возродился. Он пока только начал проникать в Египет, но уже вызывает живейший интерес у наших читателей. Я писал статью о нём, так что успел неплохо разобраться в составляющих и особенностях жанра. Предлагаю вам занять именно эту нишу в книгоиздании. Если угодно, даже порекомендую авторов, которые, как мне кажется, смогут воплотить вашу бизнес-идею. Вот только нужно что-нибудь оригинальное, неожиданное. Чтобы сразу захватить аудиторию. Пока я вас ждал, мне пришло в голову, что неплохо бы сделать главное действующее лицо антигероем. Но не злодеем, нет. Это слишком. Скорее, человеком, вынужденным стать антигероем под воздействием тяжёлых жизненных обстоятельств. Так он будет вызывать сочувствие у читателей. И непременно нужно, чтобы герой обладал неким уникальным даром. Был не просто мастером боевых искусств — таких персонажей пруд пруди — а умел нечто экзотическое. Я бы даже сказал, запретное. Будоражащее читателя.

— Мне кажется, у вас уже есть идея, профессор, — вставил я, улыбнувшись.

— Вы правы! — развёл руками мой собеседник. — Я рискну предложить вам сделать главного героя изощрённым убийцей. Но не маньяком и не банальным преступником. А наёмником, достигшим в этой профессии вершин мастерства. При этом сохранившим тонкость души и нравственные качества. Что скажете?

— Вы уверены, что такой герой понравится читателям?

— Гарантировать ничего нельзя, к сожалению. Но я бы поступил на вашем месте именно так. У людей вызывает восхищение виртуозное владение чем-либо. Оно компенсирует то, что герой — убийца. К тому же, можно делать его жертв заслуживающими смерти — в той или мной степени. Тогда он приобретёт отчасти героические черты, характерные для персонажей традиционного уся.

— Что ж, раз вы советуете, профессор… Полагаю, мне следует вам довериться. В конце концов, едва ли кто-то разбирается в нынешней ситуации на литературном рынке лучше вас.

— Благодарю, господин Кормон, — мой собеседник польщённо улыбнулся. — Смею думать, что вы правы. Хотя говорить так и нескромно.

— Мне бы только хотелось, чтобы вы приняли непосредственное участие в создании хотя бы первой книги. Разумеется, ваши труды будут оплачены.

— Это было бы весьма интересно, — подумав, ответил профессор. — Думаю, я смогу выделить время. Связаться с авторами, которые, как мне кажется, подошли бы для этого проекта?

— Несомненно! И как можно быстрее. Я целиком полагаюсь на вас, господин Киниф.

Обсудив ещё несколько моментов, мы расстались. Встреча меня более, чем удовлетворила. Главное — нашёлся человек, заинтересовавшийся в моей идее и готовый взять на себя руководство и контроль. Осталось только создать под это компанию, чтобы всё было основано не на голом энтузиазме, а на разумном планировании, маркетинге и так далее. Но это я уже поручу Хромиду. У него в таких делах есть требуемый опыт. Получится что-нибудь дельное из моей затеи, или нет, покажет время. Но если да, это станет отличным источником дохода. Конечно, стоит поразмыслить и над другими бизнес-идеями. Нельзя класть все яйца в одну корзину.

Воскресенье я посвятил тренировкам. Мефиер налегала на фехтование и рукопашку, но вскоре убедилась, что в последней дисциплине я ей ничуть не уступаю. Я больше не скрывал своих возможностей. Приближённые, которые были в курсе моих навыков, умели держать рот на замке и не выспрашивали, откуда они у меня. Во всяком случае, до поры до времени. Только Ливии пришлось наплести про то, как я долгие годы изучал магию, чтобы оживить её робота-шакала. Девочка восхищалась и просила повторить фокус, но я неизменно отвечал, что шехир нужно беречь. Этот довод она понимала, хоть и расстраивалась.