Ткнула его локтем в бок, продолжая с надеждой смотреть на девушку.

— Нет, — еле выдавила та, обведя несчастным взглядом комнату.

А ведь действительно, в комнатушке была только кровать, стол и стул, даже завалящего сундучка не имелось, не говоря уже про шкаф. Странно очень… Где же она хранит свои вещи? Но мне сейчас нет времени со всем этим разбираться.

— На чердак, — неожиданно прохрипела Тина, указывая глазами на потолок, но, не сходя с места. Всё это время она подпирала дверь, как будто не впуская непрошенных гостей.

Синхронно с мальчишкой взглянули наверх. Там действительно оказался небольшой люк: с первого взгляда совсем не заметный.

Шкет сориентировался самым первым. Быстро придвинул стол и, взобравшись, надавил на предполагаемую дверцу. Та со скрипом, но поддалась. Подтянувшись на руках, заглянул в тёмную средину чердака.

— Сгодится, — поведал нам и добавил, махнув мне рукой: — Залезай.

Я, усиленно пыхтя попыталась, взобраться на стол. Но с одной здоровой ногой это было проблематично. Шкет, видя мою бестолковую возню, спрыгнул и, поддержав, помог залезть. Со второй попытки нам удалось. Пришлось упираться на больную ногу и жмурится от боли, кусая губы, чтобы не стонать.

Далее нам помогала уже и Тина. Вдвоём они подсадили меня к отверстию. С трудом, но я таки взобралась на чердак и легла на живот, пытаясь поудобнее пристроить раненую ногу. Потревоженная, она теперь непрестанно болела.

Шкет шустро взобрался следом за мной, тут же закрыл чердачную дверцу и свалился рядом.

Прильнув носами к отверстиям в досках, наблюдали как Тина перетащила назад стол, убрав все следы, легла на кровать.

Глубоко вздохнув, перевела дыхание и, неожиданно ощутила запах пыли.

Чуть не выругалась, у меня ж от пыли чихание начинается. Лишь успела подумать, как вырвался чих.

— Тише, — зашипел мальчишка.

— Не могу, — вновь чихнула я. Надо было срочно спасать положение, иначе нам недолго прятаться придётся.

Потянула рукав рубашки, почти высвободив руку, и прикрыла тканью нос. Сорванец лишь понимающе кивнул. Немного полегчало, но ещё несколько раз не сдержалась. Ещё никогда в жизни меня так не подводил мой организм, разве что при общении с его сиятельством. Воспоминания о герцоге немного отрезвили: даже чихать перестала.

— Надо отсюда убираться, — прошептала я мальчишке и обернулась, в поисках выхода.

Но, увы, такового не нашлось. Да и было поздно. Буквально через минуту послышались шаги и стук в дверь, после которого она широко распахнулась.

Я замерла, боясь пошевелиться и вздохнуть.

— О! Какие у меня гости! — протянула томно Тина, проведя пальчиком по груди и притягивая к себе внимание двоих вошедших стражников, и кокетливо продолжила: — А я только проснулась, не ожидала в столь ранний час увидеть такую приятную компанию.

Только стражники даже бровью не повели в ответ на ее заигрывания. Они сосредоточенно обследовали каждый уголок небольшого помещения, даже под стол и кровать заглянули. Так что Тине пришлось ноги поджать.

Какие злые. Наверное, получили нагоняй от его сиятельства с утра.

— Вы никого не видели прошлой ночью? — неожиданно пробасил один, равнодушно глядя на девушку.

Истуканы какие-то. Перед ними такая красота, а эти. Даже я выглядывая в щелочку с чердака, была возмущена их поведением.

— Прошлой ночью у нас было много посетителей, — многозначительно ответила Тина, уже даже не пытаясь с ними любезничать, но, не теряя вежливого тона.

— Девушка не забегала?

— Нет, к нам девушки не ходят, — поспешила ответить та.

Слишком поспешно, я даже зажмурилась. Не умеет она играть.

Но стражники, похоже, не обратили на это внимания. Ещё раз зорко все осмотрев, так же нагло и молча, вышли из комнаты, громко хлопнув за собой дверью.

— Доложи его сиятельству, что здесь чисто, — послышалось с лестницы, а мы со Шкетом уже в который раз переглянулись.

По спине просочился нехороший холодок.

— Уходить надо, — прошептала вновь, мальчишка утвердительно кивнул.

Какое-то время мы лежали, не двигаясь с места. Тина тоже не спешила подниматься. Выждав ещё немного, она встала и тихонько на цыпочках подошла к двери. Открывала с особой осторожностью, а мы со Шкетом, кажется, даже затаили дыхание.

Но за дверью никто не прятался, к нашему облегчению, и вообще, со стороны коридора и лестницы не было слышно ни звука. Наша хозяйка затворила дверь на засов, и принялась подвигать стол к дверце на чердак. Шкет сразу же открыл и ловко повиснув на руках, спрыгнул на пол. Помог Тине со столом. Когда место для моего спуска было готово, они одновременно подняли головы.

— Спускайся, — прошептал мальчишка.

Да уж, как будто это так просто. Я даже не знала, с какой стороны подойти к этому вопросу. Вперёд головой не получится, боюсь больно стукнуться макушкой. А голова мне ещё нужна. Опускать первыми ноги не выходит, не удержусь.

— Не могу: — ответила ему, так же стараясь говорить, как можно тише.

Шкет осмотрелся вокруг, схватил стул и водрузил на средину стола. Влез сам сверху и улыбнулся мне, его голова оказалась как раз на уровне моей.

— Давай ногами вперёд, я буду поддерживать, — сказал он чересчур бодро.

Я всё не торопилась слезать, боясь свалиться, и в раздумьях несчастно посматривала на мальчишку.

— Слезай, а то сейчас сам Змей как нагрянет! — пригрозил тот.

Не, ну обидно! Что он со мной, как с маленькой девочкой. Я, между прочим, старше его лет на пять. Но как ни странно, угроза возымела действие, и, развернувшись к дверце задом, стала потихоньку просовывать в него ноги. Шкет, как мог, поддерживал. Вернее, без его помощи, мне бы никак не выбраться. Тина уперлась руками в стул, давая дополнительную опору. Потихоньку, помаленьку я спустилась сначала на стульчик, затем уже намного живее на стол. От радости, даже голова закружилась, или это от упадка сил. Может, сказалась потеря крови. Пока стояла, закрыв глаза, успокаивая буйную головушку, мальчишка уже спрыгнул на пол. Помог мне спуститься, чуть ли не подхватив на руки.

Далее нужно было выбираться наружу. Как я буду передвигаться, если еле на ногах стою — даже не представляю. Присела на кровать, чтобы хоть немного утихомирить вновь разыгравшуюся боль в ноге. И так мне себя жалко стало, до слёз. И я б, наверное, всплакнула, да стыдно было перед Шкетом. Потому плакать передумала.

Тина сбегала вниз, разведать обстановку. Вернулась запыхавшаяся.

— Стражники обыскивают соседние дома, — доложила она, переведя дыхание, и со словами «это моё старое» вручила мне платье и продолжила, как будто отвечая на мои мысли: — И на всех дорогах патрули.

До её прихода, как раз размышляла, как поймать карету и незаметно в неё сесть, когда вокруг шныряют стражники. Как же нам теперь выбираться?

— Ждите меня здесь, — заявил Шкет и исчез за дверью.

Пока я переодевалась и приводила себя в относительный порядок, после пыльного чердака, он успел вернуться. Да не один. С ним был такой же чумазый беспризорник, смуглый, черноглазый, с давно не стрижеными, сбившимися в птичье гнездо волосами.

— Привет! — сказал черноглазик и улыбнулся.

Отсутствие одного зуба дорисовало его образ маленького разбойника.

Вдвоём с моим беспризорником они скрестили руки так, что получилось некое подобие носилок. Шкет кивнул мне.

— По улицам нельзя, мы отправимся задворками, там такие узкие проходы, что можно только пешком преодолеть.

Какой же он сообразительный! Всё гениальное просто! Я б ни за что не додумалась до такого способа передвижения.

Как только я взгромоздилась на импровизированные носилки, двинулись в путь. Тина пошла впереди, разведывая путь. Так мы спустились на первый этаж, прошли через коридор к черному выходу, далее почти бегом достигли ближайшего узкого прохода. Там нас девушка покинула и, пожелав удачи, удалилась. Эх, надо будет её отблагодарить, но об этом подумаю потом, когда окажусь дома.