Сжимая билеты между пальцев, Николай принялся расхаживать по тренерской, изредка поглядывая на часы. Цейтнот. Ее голос звучал в коридоре. Она разговаривала со Звягинцевым. Сердце колотилось так громко, что Коля слышал его стук. В охватившей его панике он завернул к тренескому столу и выудил из стопки чистый белый лист. Взяв из подставки шариковую ручку, он написал на скорую руку:

«Остановим жизнь на два часа?

Николай.»

Наспех закрутив два билета в лист, Коля подложил записку Ане в рюкзак и выбежал из тренерской. Теперь решение оставалось за ней.

— Николай, ты что-то хотел? — осведомился Сергей Петрович, завидев, как тот выскакивает из его кабинета.

Коля, растерявшись, почесал затылок и промычал:

— Эм… Хотел обсудить с вами некоторые игровые моменты, но не застал вас в тренерской.

Кровь прилила к его щекам. Он выглядел таким рассеянным, словно олененок, попавший в охотничий капкан. Глаза метались то в сторону тренера, то в сторону Ани, которая опустила взор вниз и рассматривала мысы своих ботинок. Николай почувствовал неловкость, повисшую в воздухе.

— Мы можем обсудить это, только вот решим с Аней один вопрос. Ты пока проходи в кабинет, — Звягинцев рукой указал на дверь.

— Извините, Сергей Петрович, я тут вдруг обнаружил, что есть некоторые дела.

— Как знаешь, — тренер пожал плечами. — Тогда до завтра.

— До завтра.

Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.

Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»

Николай стоял возле входа в кинозал, постоянно поглядывая на наручные часы. До начала сеанса оставалось пару минут, но Ани не было на горизонте, сколько бы он ни вертелся по сторонам. Он подергивал пуговицы черного жилета, обтягивающего белоснежную хлопковую рубашку, и не терял надежды увидеть ее. Ему так сильно хотелось, чтобы она стояла перед ним здесь и сейчас, что синие вены вздувались на руках, а голова шла кругом. Она стала его манией, и Николай ощущал, будто бы утопает в зыбучих песках. Она нужна ему как глоток свежего воздуха, потому он и надеялся до последнего. Но, когда стрелка на часах приблизилась к девяти, вера в ее появление проскользнула сквозь пальцы, словно мелкий песок.

Коля провел языком по внутренней части щеки и нервно улыбнулся, сочтя себя самым глупым парнем на свете. Наивно было полагать, что после случившегося Аня согласится на поход в кино. Бессмысленно было питать надежду после ее сурового и безразличного взгляда.

Николай повернул голову в сторону молодого парня, который принимал билеты, и тот сочувствующе улыбнулся. Коля одарил его снисходительным взором и, сунув руки в карманы брюк, развернулся. Ему было плевать, что они так и не воспользуются арендой зала. Деньги были для него ничего не значащими бумажками по сравнению с тем, что он мог бы получить. Глядя на мысы начищенных до блеска туфель, он шагал вперед, пока не споткнулся и не поднял глаза вверх.

Застыв на месте, Николай несколько секунд пребывал в состоянии анабиоза. Аня была здесь. Она пришла вопреки тому, что случилось между ними. Коля сглотнул, не веря в происходящее. Даже проморгался, словно пытался понять, мираж Аня или нет. Перед глазами оказалась действительность. Вот она. Переминалась с ноги на ногу и волнительно заправляла прядь волос за ухо, оголяя правую скулу. По лицу пробежала смущенная улыбка, что породило неловкость. Ее взор остановился на уровне его грудной клетки, ведь она не решалась поднять на него глаза.

Слова комом встали в горле, и Николай не мог ничего вымолвить. Выдавил из себя улыбку и пробежался взглядом по ее образу.

— Может, все-таки пройдем в зал? — спросила она, наконец посмотрев ему прямо в глаза.

— Я думал, что ты не придешь.

— Я здесь только потому, что моя любимая экранизация будет транслироваться на большом экране, — суховато ответила Аня и подошла к двери в кинозал. Она вдруг набралась решимости, которой ей не хватало короткое мгновение назад.

— Да, конечно.

— Федя об этом ничего не знает, поэтому прошу сохранить это в тайне. Он оторвет тебе голову.

Николай выдохнул с облегчением. Ненависть Феди и его гиперопека не имела ни малейшего значения в тот момент, когда они зашли в просторный кинозал и присели на серые кожаные кресла. На подлокотниках лежали клетчатые пледы в холодных оттенках, и Коля поспешил расправить один из них, чтобы укрыть Ане колени: в зале стояла прохлада.

Осторожно, боясь задеть в специальной нише горячий шоколад и стакан попкорна, которые принесли по их запросу, он взмахнул пледом и погрузил его на ее колени, чуть касаясь их. Пальцы упорно застыли на коленной чашечке, словно это легкое прикосновение могло быть последним. Грудная клетка Ани тяжело поднялась вверх, а губы слегка приоткрылись. Касание стало для нее неожиданностью, и она растерялась.

— Прости, не хотел тебя смущать, — уловив ее замешательство, сказал Николай. — Я искал способ поговорить с тобой.

Свет в зале погас, зажегся большой экран. Поползли титры. Внимание Ани сконцентрировалось на фильме, и она не проронила ни слова. Качнула головой, отбросив подкрученные локоны назад, и откинулась на спинку удобного кресла. Николай осознал, что разговор дастся обоим непросто, но на период просмотра отключил все мысли.

Однако, как бы он ни пытался сосредоточиться на фильме, у него ничего не выходило. Даже в романе Джейн Остин Коля нашел отсылку к непростой ситуации, пустившей корни несколько дней назад. В тот вечер, когда Аня отчаянно хваталась за него и за их любовь, Николай не просто отказал ей. Он задел ее гордость, как это сделал мистер Дарси по отношению к Элизабет. И, попеременно поглядывая то на Аню, то на экран, он сомневался, что она сможет его простить. Вряд ли она захочет разделить его участь и войти в его положение.

Плавая в бассейне собственных мыслей, Коля упустил момент, когда мистер Дарси и Элизабет успели примириться. По экрану поползли титры с фамилиями актеров, а в кинозале поочередно зажглись лампочки. По левую сторону от него стоял нетронутый стакан горячего шоколада — ее любимого напитка, и он отмахнулся. Никакая еда не лезла в горло.

— Спасибо за сеанс, — обнажая колени и складывая плед, прощебетала Аня. Она смотрела перед собой, пытаясь по линиям упорядочить плед. — Провожать не нужно: поеду на такси.

Аня накинула маленькую сумочку с металлическим поясом на плечо и поспешила выбежать из кинозала, но Николай нагнал ее на ступеньках и остановил за руку. Его пальцы переплелись с ее фалангами, и легкая дрожь пробила его тело.

— Не нужно, прошу, — зажмурив веки, молила Аня.

— Прости меня, — прошептал он, вплотную приблизившись к ней. Он уткнулся носом в ее волосы и вдохнул их аромат. Они по-прежнему пахли лавандой. — Я вел себя так из-за отца. Оттолкнув тебя, я думал, что смогу тебя уберечь. Но только сильнее ранил. Я готов сделать все десять шагов навстречу к тебе, не затрагивая болезненную для тебя тему. Все, что было в прошлом, там и останется. Есть только настоящее. И я не хочу проживать это настоящее без тебя, Аня.

В абсолютной тишине Николай слышал, как трепещет ее сердце. Стоя за ее спиной, он продолжал сжимать ее руку так, словно она может раствориться. Ну же, дай мне тот ответ, который я так хочу услышать.

— Но ведь любовь — это неоправданный риск, — она развернулась к нему лицом и заглянула в его глаза, которые тянули ее на дно морской бездны. — Разве не ты это говорил?

Черт бы побрал тот вечер и те воспоминания, отголоски которых Коля улавливал сейчас. Она помнила каждое слово, которое срывалось с его уст, и высказываниями вонзала стальной кинжал в его сердце.

— Даже если и так, я готов рискнуть, — осмелился Николай. — Не могу жить во тьме. Ты уже изменила некоторые моменты моей жизни, и я хочу, чтобы твое присутствие скрашивало каждый мой день, даже когда он не может быть ярким.