После окончания скорбной немоты. Началось само совещание, которое было посвящено только одному человеку: чемпионки Чёрных игр, Чёрному возмездию. Воительница только что, благодаря Гуузу Талахаарту, прибыла на Колыбелью.

— Бусины бисера похожи на миниатюрные глаза драконов — продолжал размышлять Шеркал, и чем дольше он думал тем бессвязнее становились его мысли… Он предчувствовал беду — если в зрачках дракона вспыхнет огонь то мрак исчезнет, испариться и будет светло и тепло… Как рядом с погребальными кострами…

Совещание проходило бурно. Арканы пили кофе, курили пахучие листья, крутили усы, щёлкали пальцами, любовались кольцами и пританцовывали. Говорили все сразу и хором.

— Валькирия! Божественная Дева! Мне нужны её эмоции в каталог с-дроида! Только лишь для здоровья и ясной головы! Требую свидания! Требую свидания! Требую!

— Весь метеоритный этап она проведёт на Колыбельи! Хватит на всех!

— Весь метеоритный этап? Это точно? Кто знает какой статус у этой новости!

— Кто знает какой статус у этой новости? Все хотят знать! У кого есть информация? Какой статус?

— Какой новости?

— Это либо официальные, либо неофициальные слухи!

— Её хватит на всех!

— Кто сказал?

— Гууз говорил!

— Точно говорил?

— Нет, но я верю что говорил, и повторит ещё не раз…

— Молчать! — гаркнул Шеркал когда от криков на окнах осел конденсат. В кабинете воцарилась тишина — Судя по донесениям Талахаарт повезёт Валькирию и её свиту, на огненные фермы. Какие будут соображения?

— Гууз ненавидит огненные фермы…

— Гууз презирает фольклорные атавизмы. Он считает справедливым предать забвению все эти исторические огрызки.

— Гууз любил повторять: "Когда Человечество будет единым организмом, то тогда галактика будет к нам милостива".

— Вот именно! Именно! Происходит что-то странное — сказал Шеркал — Талахаарт ненавидит эти фермы, и сжёг бы их при первой возможности. Не мог он в здравом уме, повезти воительницу в столь противное место… Надо думать… Работать…

Старший аркан Лимнияз никогда не чурался оперативной работы. Он решил самостоятельно разобраться в загадочном поведении своего заместителя. Шеркалу изменили внешность и голос. Во всеобщем появилась галерея мимолетных, жизненных, фрагментов фальшивой личности.

Шеркал надел робу фермера, взял в руки пылесос, и научился ловко делать вид будто, всю жизнь ухаживал за огненными свиньями, и очень любит свою работу.

Джима Конпола втолкнули в темное, длинное помещение, что-то среднее между узкой комнатой и широким коридором. По назначению использовалась только дальняя часть кабинета, где стоял стол, несколько стульев, модуль и блок медицинских манипуляторов. Стена около стола была стеклянной из неё струился яркий свет, а за ней, в голубой толще воды, между зелёными зарослями водорослей гонялись за пузырьками рифовые рыбы и осьминоги.

Другие стены кабинета занимали длинные музейные стеллажи. На полках, за стеклами, хранились редкие, оригинальные, артефакты в основном довоенных эпох. Хозяева коллекции с презрением относились к подделкам и бутафории и знали толк в истинной ценности предметов.

— Труд достойный уважения — сказал Джим. Он бегло осмотрел ближайшие витрины — Ваше собрание качественно законсервировала историю. Здесь нет следов альтернативного движения или развития. Всё статично, всё замерло, всё застыло, всё прямолинейно и однообразно. Так и должно восприниматься прошедшее время. Вы отлично постарались. Вы смогли сохранить великий пожар времени который называется история. Вы гении! А это значит что сможете сохранить и мою скромную искру которую называют примерным гражданином. Вижу что здесь мне помогут. И я смогу продолжить медленно стареть лишь постепенно и незаметно превращаясь в прах.

Находившиеся в кабинете два человека проигнорировали слова доктора Конпола. Они прекрасно понимали что он говорит вслух, исключительно для эгосферы, в надежде спасти свою жизнь.

Джим топтался около двери разумно полагая что требуется подождать оклика о начале приёма. Между стеллажами царил полумрак, и в этом полумраке Джиму, было хорошо и спокойно.

За столом сидел доктор Эрнст Твигг, а перед ним, на стуле почтительно замер престарелый андрогин — посетитель. Андрогин внимательно смотрел на аквариум, у самого стекла резвилась стайка морских коньков с детенышами.

— Сейчас мне требуется закончить формальную процедуру — говорил Твигг — вам придётся принять окончание жизни как свершившийся факт. Сегодня закончилась проверка на "возможно приобретённое бессмертие".

— И что показала проверка? — равнодушно спросил посетитель.

— Законных прав на "возможное бессмертие" у вас нет.

— Вы полагаете я всё-таки вышел за границы допустимого нарушения законов?

— Вы действительно вышли за рамки допустимого нарушения законов. Вы действительно совершили преступление. Это преступление действительно было совершено против цивилизации.

Посетитель зевнул: — Напомните что мне там пообещали и чем грозились?

— Согласно протоколам защиты социума вы должны быть отправлены в настоящее небытие.

— Невежды… Вокруг одни невежды… — и поза, и тембр голоса посетителя говорили об одном, андрогин скучает, ему неинтересно.

— Ваше заблуждение обосновано — сказал Твигг — позвольте мне попрощаться.

— Кто исполнитель решения?

— Искусственный интеллект.

— С-дроиды?

— Смешно! Очень смешно, но нет.

— А что тогда?

— Техносфера.

— В смысле техносфера? Настоящая техносфера?

— Да.

— В космосе?

— Да.

— Вы не посмеете! — посетитель в страхе вскочил со стула, и в сильном волнении запричитал плаксивым, дрожащим голоском. Его лицо сковала гримаса ужаса: — Я требую! Вы обязаны спасти моё наследие! Я заслужил… Прошу уважение к моей душе и телу. Мой последыш заслужил быть среди потомков! Я согласен на любую человеческую смерть. Пускай будет зоопарк или вирусы! Но только не цифровая мерзость! Техносфера не может заменить природу! Люди не смогли за всю свою скудную историю создать ничего кроме мерзости. Ничего кроме мерзости… Я утверждаю, ничего кроме мерзости рука человека создать не может! Я молю о милосердии…

Андрогин не контролировал свои действия. Он активно жестикулировал руками, и вдруг решительно попытался схватить доктора за складки туники. Возможно он просто хотел привлечь к себе внимание, но неведомая сила раздробила ему колени и посетитель рухнул на пол. Далее посетитель продолжил говорить с пола, он истекал кровью, стонал, плакал, голос его стих, но Джим хорошо его слышал. Помогла Эгосфера.

— Ваша истерика объяснима — спокойно сказал Твигг — И даже ваш резкий переход от равнодушия до истерики мне в принципе понятен.

— Ничего вы не понимаете — сказал посетитель — Ваш уровень социального покоя это мера по которой вы добровольно сузили свой горизонт восприятия вселенной.

— Сузил? Сузил горизонт восприятия? — Твигг изобразил искреннее недоумение: — Давно известно, что нельзя одновременно и знать, и понимать и создавать. Вы попытались всё стразу, и вот итог.

— Ничего вы не понимаете — говорил андрогин — Моё тело ключ к окончательной расшифровке всех возможных состояний психики человека. Всё то многообразие сознаний, что природа вложила в мозг человека теперь поддаётся анализу. Да я выбрал для своей работы не ту планету, и положился на благоразумие не тех маргинальных группировок. Но моё тело теперь представляет ценность для всего социума. Я эталон!

— Вы понимаете что шанс сохранить свою жизнь, свою истинную ДНК, или иное наследие, вы утратили — Твигг взглянул на закрытый сенсорный дисплей — 716 часов назад.

— Нет! Моё тело есть ключ к расшифровке результатов глобального эксперимента! — заревел посетитель — Я решал лишь главную задачу! Но не приоритетную! Не приоритетную! — андрогин попытался встать на свои раздробленные колени, застонал и продолжал что-то кричать, но Джим его больше не слышал. Эгосфера заглушила голос человека.