— Но кто будет этим заниматься? Может быть Лада и Летиция? Здесь то они не пробьют ход в подобие?

Валерия вернулась в лачугу, приняла пищу и немного помаявшись в прострации, посмотрела записи с бета-Ко.

Пещера, в которой они провели столь ужасные часы своей жизни, в записи показалась милой и уютной. Там был свет, там были люди, в одиночестве конечно, в ней можно сойти с ума.

Рисунки на стенах показались ей блеклыми и не актуальными. Их надо поменять, отреставрировать…

Ещё до заката, Валерия сменила бельё, приняла душ, легла в удобную кровать и уснула. Спала она почти сутки. И когда проснулась, с тревогой бросилась к окну. Интуиция её не подвела, около лачуги стоял фаэтон, рядом с которым стояло четыре человека. Двоих из них она узнала — облачённого в полосатую шкуру доктора физики Гранье Длантааре, и дядюшку Эрата. Двое других, были неизвестными. И эти двое, словно незваные гости, вокруг себя распространяли тревогу.

— Привет, Валерия! Мы знаем что ты проснулась! Прости, но мы сканировали твое состояние! Выходи! — закричал Эрат и его голос заставил замолчать даже стрекочущих кузнечиков и цикад.

— Приветствую коллега — басом сказал Гранье — Мы пришли не мучить тебя, мы пришли помочь.

— Убить бы вас всех — подумала Валерия — Господи, ну почему я не Лада…

Мадам накинула на плечи золотую простыню и вышла к гостям. Дядюшка явно был не в своей тарелке. Только в процессе разговора он принял две капсулы м-оргазма.

Первым заговорил Гранье:

— Мы прибыли выполнить последнюю волю доктора Риэля Шрута, и так как я его душеприказчик, то…

— Вы врёте! — перебила его мадам — Какое у вас ещё дело?

— Доченька… — неожиданно тихо прошептал Эрат — Мы не хотим, но должны… Просто обязаны… Такие планетарные дела… — Эрат говорил с трудом, и не договорив свою мысль до конца замолчал.

Возникла неловкая пауза.

— Я крикрикс… — пролепетал третий гость — Я вас искал. Всё началось со спасательной миссии там в парке Каменное Молоко. Мы разбирали завал, а я искал фонарик вашей души, и к несчастью среди камней и глины нашёл лишь пустоту. Но теперь представ перед вами, я буду неустанно повторять, что если вы хотите знать, что будет после смерти, какое, оно возможное бессмертие, то…

Четвёртый гость, мужчина с обветренным лицом, в выцветший полевой военной форме старинного образца, стоял молча. Он единственный, из гостей находился в привычной обстановке. Бесцельно глядя на Валерию и мимо неё холодными, оловянными глазами, он не прерывал ни блеяние крикрикса, ни неуместные шутки Гранье. У Валерии сложилось впечатление что он единственный из присутствующих по своей воле находится около этой одинокой лачуги.

Он вступил в беседу, лишь тогда, когда "любимый дядюшка" оправился от первоначального смущения, и начал привычно говорить на повышенных тонах, не обращая внимание на ответы собеседников.

— Ты знаешь что Лада не подвластна анализу эгосферы — бахнул четвёртый гость громовым голосом, заставив других мужчин замолчать — Может быть ты хочешь исправить ситуацию?

— Знаю — сказала Валерия — Вернее догадываюсь…

— Знаешь? — четвёртый гость ухмыльнулся — Это хорошо, тогда нам придётся полностью исследовать тебя! Проведём скрининг и сознания, и тела.

— Но Лада…

— Ладу мы не нашли, зато нашли тебя.

Эрат Клюйеф застенчиво улыбнулся: — У них допуск высшего уровня. Максимальный приоритет… Военные…

— Мы ищем Ладу — жалобно сказал крикрикс — Ты нам поможешь?

Гранье промолчал, лишь презрительно сплюнул, лишнюю влагу с губ на полы своей шкуры.

— Я всё поняла — сказала Валерия. И вдруг в глубине оловянных глаз, в отражении на зрачке военного, она увидела тень. Риэль манил её — Я вам помогу — твёрдо сказала она — Завтра в это же время, я отвезу вас к обречённой.

В разных стенах бывает много разнообразных дверей. И кирпичные, и бумажные, и соломенные, и из прутьев, и каменные, и выдуманные стены имеют проём в котором весит, или стоит, или лежит дверь.

Двери бывают высокие и низкие, узкие и широкие, деревянные и металлические, прозрачные и состоящие из воздуха. Бывает что дверь не влазит в проём, и бывает что дверь больше и мощнее самой стены.

За дверями часто попадаются комнаты. И комнаты тоже бывают разные. За дверью может оказаться гигантский, зеркальный зал или маленькая клетушка для игрушек. В комнатах могут быть окна, а может быть и так, что окон нет, но зато есть несколько разных дверей. Комнаты могут быть до потолка завалены старинным барахлом. В комнате может парить лишь одинокое ложе и дюжина свечей. В комнате удобно готовить пищу и дразнить собаку. В комнате может стоять рояль, жить паук или гореть костёр. Бывают комнаты внутри другой комнаты. Бывают комнаты в которых на полу растёт трава, отсутствуют стены, а вместо потолка небо.

В галактике Алфавит, есть двери, которые, к сожалению, не стоит открывать, и есть комнаты в которые лучше не заходить, и в которые по доброй воле никто не заходит. Такие комнаты могут находиться в отдельных коттеджах или на ярусах агроэдемов. Если в такой комнате воздух пропитан человеческими страстями, то лучше хозяина этой комнаты оставить в одиночестве. Так будет лучше для всех.

Именно в такую комнату стремительно вошла одетая в серебряную тунику, золотоволосая целеустремлённая женщина.

— Я мамочка! Милая, долгожданная мамочка! — сказала она в дверях — Ренессанс мой нежный мальчик, встречай меня! Я утешу тебя: подую на твои ранки, помну скованную спазмом шею, дам отдохновение и спасительную безучастность.

Голос женщины журчал словно весенний ручеёк среди разрушенных временем скал.

Рене, хозяин комнаты, не обратил внимания на гостью. После исчезновения ноль-существа по имени Грег, Рен мало на что обращал внимания. Он тосковал и мечтал вернуть те времена, когда главной целью его жизни было общение со страусами. Взглянув мельком на мамочку Рене, поначалу, даже показалось что перед ним стоит не живой человек, а дроид.

— Ты столько пережил, милый мотылёк, нежный котёнок, я пришла приголубить тебя и открыть дверь в, полный чудес, мир! — продолжала гостья — В мир взрослых людей!

"Милый мотылёк" лежал на полу. Пол был грязным и липким. Остатки питья и еды, обломки стульев, расколотые дудочки, разбитый хозяйственный модуль, разорванный в клочья холст, кляксы от красок, глины, газонной земли, камни, стёкла следы ударов на стенах и потолке всё это украшало личные покои юноши.

Гууз ходил на службу, он работал за двоих. Рене не знал свою должность, знал только то, что его ввели в высшее круги ставки, верховного аркана беты-Ко.

Но даже когда Гууз оставался дома, аркан не рисковал просьбой, разрешить провести в комнате уборку.

Ренессанс своим молчанием, своим самоистязанием, своими слезами запретил что-либо менять в своём убежище.

Голос гостьи продолжал журчать: Ты милый, стройный гладиолус среди ромашек, ты нежный голос соловья, среди пициканья синиц, твой стан такой мощный и милый ждёт нежных поцелуев!

Мамочка так часто и слащаво повторяла слова "милый" и "нежный" что вызвала у Рене ярость и он решил прервать это паскудство. Рене решительно поднял голову, чтобы грубо обозвать посетительницу, и наконец-то смог её разглядеть:

Облик женщины, черты её лица, пропорции тела, голос, манеры движений и интонаций, всё было искусственно, хирургически изменено и подогнано под современные модные тенденции. Слишком атласная, розовая кожа, слишком пышущие здоровьем, румяные щёки, слишком яркие жёлтые глаза, сияющие тёмным золотом волосы. Слишком приторно, до комичности женственно и примитивно.

Рене с первого внимательного взгляда принял гостью в своём сердце как принимают ангела.

— Я помогу тебе подняться — сказала женщина — Пойдём мой милый, мой хороший мальчик, пойдём сначала помоемся, успокоимся, потом ляжем в кроватку, покушаем, отдохнём и займёмся делами.