Более воин на целителя не смотрел, не видел, как тот головой покачал, смотря ему в след. Все его мысли были Светомирой заняты. Вот ведь глупая девчонка! Куда она от него убежит? Ладно бы хоть ранен он был, или спал сном крепким, дак нет же, прямо у него из-под носа отважилась бежать. Совсем страх ее рассудка лишил.

Догнал ее быстро, обхватил за талию, прижал к себе, по голове погладил, чтоб успокоилась, да не тряслась. Подхватил под колени, сел вместе с ней на выступающий корень дерева, голову ее рукой за подбородок приподнял, наклонился к самым губам и прошептал:

- Зачем так глупо поступаешь?

- Страшно мне, - призналась Светомира. – Ударишь ведь.

- Сказал не обижу, значит не обижу. Раз сказал моя, значит моей и будешь. И больше без побегов, набегались уже. Сейчас раны обработаю, и расскажешь мне, что с ногами твоими творится, то идти не можешь, то бежишь так лихо, что еле поспеваю.

Поверить ему? Тому, кто оставил шрам на ее лице, тому, кто не поверил ей. Разузнать небось хочет все, чтоб все тайны выложила по доброй воле. Да только не знает она и сама ничего. И почему все вокруг говорят про пророчество, которое она и сама не слышала, тоже поведать ему не сможет, как и то, отчего же она всем понадобилась. Может и он хочет выгоду какую извлечь, оттого и ласков. Еще и руки его столь бесстыдно ее обнимают, прижимают к себе, чтоб не дергалась, воркует о чем-то, заговорить пытается.

- Полно тебе, Светозар. Оба мы знаем, как ты ведьм ненавидишь, как само их дыхание тебе жизнь отравляет. Отчего меня пощадил? Отчего против самого себя пошел?

Воин посмотрел на нее задумчиво, даже рот приоткрыл, намереваясь ответить, но так ничего и не произнес. Не верилось ему, что Светомира зло в себе утаила, что вредить всем начнет, да опасной станет. А раз метка на ней столь слаба, то значит и тьма в ней дохлая. А уж он будет следить за ней, не допустит, чтобы гниль свои корни пускала.

- От чего в тебе столько недоверия? Отчего не можешь поверить, что от слов я своих не отказываюсь и помочь тебе хочу.

- Ты мне уже не поможешь.

- Если тьма тебе жить мешает, мы ее изведем, найдем средство, а нет, будешь с ней жить, да скрывать надежно. Ты мне лучше скажи, кто надел на тебя обруч этот, кто столь искусно смог его выплавить. Ведь сделан он из нескольких, то по рисунку видно. Уж не Данияр ли постарался?

Сердце ускорилось, кровь прилила к щекам, стало жарко. Заглотнув прохладный воздух, Светомира закашлялась. Ни к чему ему об этом знать, ничего про него не скажет. Она отрицательно помотала головой, и притихла. Скверно сделалось, больно. Сразу глаза его вспомнились, то, как раздевал ее, целовал, да слова ласковые шептал на ушко. Перед глазами встала та ночь страшная, когда все ее надуманное счастье разлетелось. Страшно ей тогда было гнев Данияра видеть, да только никак она не ожидала от него предательства такого. Сейчас небось с Есиславой воркует! А та к нему так и льнет, любому слову внемлет, радуется, что с ней остался.

- Странно… - тем временем протянул Светозар. – Одаренный огнем ведь его на тебя нацепил. Если скажешь кто, найду его и заставлю обруч снять.

- Я не знаю кто. В беспамятстве была, а когда очнулась, он уже на мне был. Бежала я тогда, хотела в горах укрыться переждать, но вместо этого сорвалась, да упала.

- От кого же ты бежала?

- От ведьм.

- Светомира. Говори как есть, не скрывай правду. Самое плохое я уже знаю. Ведьмы к обручу даже прикоснуться бояться и не растянуть им его, не сделать из нескольких один. А любой одаренный огнем тебя сразу же сдал бы. Тебя ведь Данияр с Новых земель привез, а после прознал, что ты ведьмой стала, вот и изготовил обруч такой, чтоб не видно его было под одеждой. Знай, я найду его.

- Можешь думать, что угодно. Я не помню ничего.

- Коли действительно не помнишь, может то и к лучшему, ни к чему, чтобы сердце ныло. А сейчас посиди смирно.

Девушка сразу же заметно напряглась, посмотрела недоверчиво, а увидев в его руках небольшую деревянную чашу, завернутую в ткань, скривилась. Легко с ней не будет.

- Я сама, - произнесла она.

Мужчина приподнял ее, вручил небольшой сверток и, отойдя немного в сторону, остановился. Девушка стояла не шелохнувшись, смотрела на него внимательно, будто подвоха ждала, а он сложил руки на груди, да вопросительно бровь приподнял.

- Отвернусь, но отходить не буду.

Светомира тоже повернулась к нему спиной, странным ей казалось его поведение, неправильным. Не верилось, что в обиду не даст, как бы сам не обидел. Она постоянно оборачивалась, поглядывала на его спину, пальцы дрожали и плохо слушались. Мысли бились в голове, слишком многое она не понимала, от чего напряжение лишь росло. Не выдержав, она спросила:

- Зачем я тебе сейчас нужна? Что за выгоду ты видишь? Или же хочешь, чтоб я своими ногами за тобой шла, чтоб не знала на что ведешь меня? Дак ты веревку на шею накинь и тащи, уж это будет более на тебя похоже, без всякого притворства. Не верю я в заботу твою искрению. Или ты, как и все, о пророчестве услышал и теперь хочешь меня для своих благ использовать? Для этого ты хотел обруч с меня снять? Чтоб узнать, что за свет с тьмой во мне живут? А коли не пригожусь - на костер отправишь? Я тебе сразу скажу, нет во мне кроме гнили ничего, лишь она внутри меня сидит и отравляет.

- Светомира! – прикрикнул на нее Светозар. – Прекрати!

После каждого шага все внутри сжималось сильнее, но лучше пусть будет так, чем все это притворство. Не нужно больше напрасных надежд... Как же легко его вывести из себя, сейчас он совершенно не походил на того воина, что пытался к ней относиться не как к ведьме. Мужчина надвигался на нее, не сводя своего взгляда, его лицо не выражало никаких эмоций.

- Хватит придумывать! Хватит грызть себя. Я не могу тебе объяснить почему я так поступаю, почему мне безразлична метка на твоем теле, просто знаю, что иначе поступить не могу. И мы не будем более говорить об этом. А как вернемся в мои земли, я найду Данияра, и подниму с тобой брачный кубок. И будь ты разумной девицей, без пререканий согласишься со мной!

Весь путь Светозар был учтив. Хоть он и молчал, изредка хмурился, поглядывая на нее, но вопросами своими не докучал, не требовал рассказать все как есть, и про Данияра более речь не заводил. Как только Светомира начинала прихрамывать, он останавливался отдохнуть и делал вид, будто его вовсе не заботит их медленный темп. Неожиданное поведение мужчины, настораживало, она даже было глаза прикрыла на очередном привале, попыталась уснуть, да с батюшко      й повидаться. Ведь предупредил ее тогда, и сейчас поможет, подскажет! Но сколько она не пыталась получить его совета, он не появлялся перед ней.

Его слова, про брачный кубок, пробегали волной нервной дрожи от макушки до пят. Ну, смешно же! Какой здравомыслящий воин предложит подобное, да еще и выбор свой объяснить как следует не соизволит. Никак его крепко головой приложили, что рассудок растерял. А коли рассчитывал, что она отнекиваться будет, да противиться, то нет! Ответила ему Светомира согласием, чтоб думал, прежде чем небылицы подобные сказывать. Уверена она была, что он так далеко не зайдет, но если покорность изобразить, то может и выяснит быстрее, что ему надобно на самом деле. Правда после ее согласия Светозар ее поцеловать попытался, но она, не подумав, ему такую оплеуху залепила, что пальцы на его щеке отпечатались, и так страшно ей стало, что она сжалась вся. Но он лишь лицо потер, сказал, что заслужил, но чтобы более подобное не повторялось.

Так и не было у него больше попыток с ней сблизиться. Лишь был замечен за подглядыванием, когда она в чистую одежду переодевалась, которую оставил лекарь, хотя и уверена была, что не лекарь он вовсе, а целитель, но называла его так, как сказали, не спорила и не доказывала свою правоту. Хочет так, пусть будет так, побудет и дальше дурой доверчивой, раз так надо.