– Со мной занимался отец. Кроме него, у меня никого не было, поэтому он хотел, чтобы я могла постоять за себя, если останусь одна. Три года назад так и вышло…

– Мне жаль. Но позвольте заверить, что теперь вы не одна. Буду счастлив называть вас своей сестрой…

Уолтер даже не сразу понял, что сказал его брат, а когда понял…

– Эд! – рявкнул он непозволительно громко.

Сильвия даже вздрогнула от неожиданности.

– Что такое? – невозмутимо спросил старший де Редверс. – Мисс Мюррей спасла тебе жизнь. Отчего бы мне и не считать ее своей сестрой? У тебя какие-то возражения?

Возражений не было, но Уолтер хорошо понял подоплеку этих слов. Возможно, Сильвия решила, будто речь идет про названную сестру, но на деле Эд таким образом сообщил, что не против выбора мисс Мюррей в качестве невесты и супруги своего брата. И это всерьез разозлило Уолтера.[7]

Эмили умерла не больше двух месяцев назад. Сам он теперь – беглый преступник. За мисс Мюррей охотится неведомый убийца. И как ни крути, выбрано крайне неподходящее время, чтобы думать о каких бы то ни было чувствах и строить планы на будущее.

И все же… все же приходилось признать, что заявление брата в какой-то степени пришлось кстати. Действительно, Сильвия ведь может жить у Эдварда – он выдаст ее за дальнюю родственницу, наймет компаньонку, чтобы не запятнать честное имя девушки… В поместье де Редверсов мисс Мюррей будет в полной безопасности. Ей не придется полагаться лишь на себя. Эд поддержит ее, обеспечит всем необходимым… Мысль об этом почему-то вызвала болезненный укол ревности. Сильвия – очаровательная девушка. Брат не женат…

Вкусный бифштекс, который ел Уолтер, вдруг стал немилосердно горчить. Настроение испортилось окончательно. Захотелось встать из-за стола и уйти куда глаза глядят. Идти и идти, пока дурные мысли не перестанут отравлять настроение.

Да что, черт побери, происходит? Ответа на этот вопрос не было. Точнее, был, но о таком варианте даже думать не хотелось.

К искреннему возмущению Сэра Николаса, Горди радостно помог хозяину с остатками мяса, не оставив коту шансов урвать хотя бы кусочек, а мрачный как грозовая туча Уолтер до конца обеда ограничивался короткими фразами и почти не слушал, о чем идет беседа.

Прощание вышло скомканным и неловким. К тому же напоследок, уже садясь на лошадь, Эдвард шепнул брату на ухо: «Не будь дураком. Не упусти свое счастье».

Глядя ему вслед, Уолтер пребывал в смятении. Упустить счастье можно лишь тогда, когда есть хоть малейшая на него надежда. А какая надежда может быть у беглого убийцы?

– У вас очень хороший брат, – заметил тихий девичий голос. – Вам так повезло!

Сильвия. Уолтер обернулся и замер. Все это время девушка стояла за спиной де Редверса, не мешая ему думать. Кроткий и прекрасный ангел-хранитель. А ее глаза – казалось, они смотрят прямо в душу, даря утешение, но вместе с тем лишая покоя.

– Да. Мне очень… очень повезло, – признался Уолтер, не в силах отвести взгляда от мисс Мюррей.

– Что-то случилось? – спросила девушка, мило покраснев, но потом изменилась в лице и схватила де Редверса за руку. – Быстро в дом. Сюда кто-то едет.

Как вскоре выяснилось, «кем-то» оказался Марк Фишер, будь он трижды неладен. Наглый хлыщ явился за Сильвией, чтобы отвезти ее на очередной званый вечер к члену городского совета. Уолтер вспомнил – девушка еще накануне предупреждала его, что может уехать, но этот день оказался особенным, и так не хотелось отпускать мисс Мюррей.

Чтобы соблюсти приличия, Раджина поехала вместе с хозяйкой. Бедный майсурец еле успел закутаться в свои экзотические одеяния и загримироваться.

Когда внизу хлопнула входная дверь, расстроенный Уолтер побрел в библиотеку, где проводил большую часть свободного времени.

Жизнь взаперти уже порядком ему надоела. Хотелось свободы, хотелось движения. Вскочить на коня, пустить его галопом по лугу, вдыхая горьковатый аромат трав и чувствуя прохладный ветер разгоряченной кожей. Дышать полной грудью…

Жалобно заскулив, Горди прижался к ноге хозяина. Верный друг почувствовал подавленное настроение Уолтера и теперь старался утешить его на свой лад. Потрепав пса по голове, де Редверс прошелся вдоль книжных шкафов. Вытащил одну книгу, полистал, убрал на место, нашел другую, но она тоже его не заинтересовала.

Визит брата вызвал полную сумятицу в мыслях и чувствах. Заставил взглянуть правде в глаза. Не думать об этом теперь никак не получалось.

Меньше двух месяцев назад погибла Эмили, а с мисс Мюррей Уолтер был знаком не более месяца, даже и того меньше, если не считать то время, когда они обменивались едва ли парой слов за целый день. И как же мог образ Сильвии так быстро поселиться в его душе? Что это – легкомыслие? Ветреность? Но ведь за целых пять лет пребывания в Майсуре у него не возникло ни единой мысли о других женщинах, хотя в гарнизоне они были. И как же все это не вовремя…

Отчаявшись найти утешение в книгах, Уолтер спустился вниз. Из-за появления Фишера Радж не успел убрать в столовой, и на глаза де Редверсу попался молочник. Можно было смело держать пари, что оставшаяся непочатая бутылка молока после возвращения Раджа окажется либо разбитой, либо вылитой – юный майсурец по-прежнему оставался раздражающе суеверным и невероятно упрямым.

Желая сделать Сильвии приятное, Уолтер зашел в кладовую. Очевидно, искомое должно стоять в холодильном шкафу. Действительно, молоко обнаружилось в самом дальнем углу, закрытое корзиной с яйцами. Де Редверс покачал головой – попытка хорошая, но с Раджем не сработает, здесь нужно быть хитрее.

Раздобыв небольшое полотенце, Уолтер как следует намочил его в воде, немного отжал, а потом замотал в него бутылку. Затем забрался на разделочный стол и спрятал добычу на самый верх холодильного шкафа, поближе к стене. Спустившись вниз, де Редверс взял молочник и вылил его содержимое на пол. Оттащив за шкирку Сэра Николаса, который почему-то решил, что белая лужа предназначена лично для него, Уолтер запер кухню и вернулся в библиотеку, довольный своим замыслом.

Не зная, чем себя занять, де Редверс починил несколько разболтавшихся балясин, поддерживающих перила лестницы на втором этаже, потом приколотил покосившуюся полку в холле. Эти занятия не были ему в новинку, хотя и не слишком подходили для джентльмена, но в армии приходилось заниматься и не таким, ведь далеко не всегда под рукой оказывался денщик. Ничего зазорного Уолтер в этом не видел.

Сильвия была признательна Марку Фишеру за то, что он за ней приехал. Ей совсем не хотелось оставаться наедине с де Редверсом и нужно было о многом подумать.

Девушка не была настолько наивной, чтобы не догадаться, почему Уолтер разозлился на брата после его фразы про сестру. И точно так же совершенно правильно она поняла интерес Эдварда де Редверса к ее персоне, как и причины вопросов про замужество. Однако все это было совсем не вовремя и некстати – по многим соображениям.

Во-первых, Сильвия все еще немного побаивалась Уолтера. Нет, она и в мыслях не допускала, что он может хоть как-то ей навредить, – основной причиной настороженности было поведение мужчины в самом начале знакомства. Во-вторых, девушку заставляли нервничать перепады его настроения. Да, мисс Мюррей уже понимала, чем они вызваны, но легкости общению это не добавляло. И наконец, в-третьих, неясно было, как именно к ней относится сам де Редверс. Иной раз девушка предполагала, что Уолтер действительно испытывает к ней какие-то теплые чувства. Но, когда он в очередной раз замыкался в себе, казалось, что ему нет ни малейшего дела до остального мира. Кроме того, не следовало забывать, что совсем недавно погибла его невеста. Вряд ли человек, сильно горевавший об одной женщине, способен так скоро обратить внимание на другую. Тем более такую, как Сильвия. Мисс Мюррей не лгала самой себе и знала, что она симпатичная, но далеко не красавица, не умеет быть яркой и общительной, часто смущается и предпочитает слушать, а не говорить, у нее нет дорогих нарядов, да и приданого пока тоже нет, а ее образование достаточно для средней гувернантки и не более того.