Не выдержав накала страсти, я аккуратно протолкнул средний палец в раскрывшиеся розовые складочки, ощущая, как горячая тугая плоть тут же судорожно обхватила фалангу. Если окажусь в ней, тут же кончу… Эта сумбурная мысль потонула во влажных звуках и нежных стонах Мэдисон. Понимая, что эта увлекательная, будоражащая игра может закончиться очень стремительно, отстранился от любимой, заглядывая в опьяневшие от страсти глаза. Прижимаясь ртом к припухшим губам, быстро перевернул свою девочку на спину. Нетерпеливо сдернул последнюю преграду между нами – синие трусики, которые можно было уже выжимать в буквальном смысле слова, широко развёл стройные ноги, борясь с сильным желанием лечь сверху податливого волнующего тела. Розовая плоть влажно блестела. Пухлый аккуратный лобок словно манил взгляд. Не удержавшись, прижался губами к нежной плоти, вдыхая неповторимый аромат своей женщины… девочки. Язык коснулся клитора, заставляя Мэдисон вскрикнуть.

Порывисто запустив пальцы в мои волосы, она что-то тихо выдохнула, невнятно произнеся мое имя. Пройдясь языком по припухшим складочкам, собрал все соки, прежде чем оторваться от вожделенной плоти. Сжав основание члена, приставил головку к самому входу, слегка надавливая. Мэдисон задержала дыхание, и я почти услышал, как сердце девушки забилось, как у пойманного зайчика.

– Не бойся, малыш. Это сладкая боль… – выдохнул, прикасаясь к розовым приоткрытым губам.

Поведя бёдрами, проник глубже, ощущая тугие мышцы, что плотно обхватили пульсирующий член.

– Дэйм! – испуганно выдохнула девушка, впиваясь острыми ноготками в мои бёдра. – Презерватив,… пожалуйста…– смущено выдохнула Мэди, пряча пылающее лицо у меня на плече.

Я неохотно отодвинулся и протянул руку к тумбочке возле кровати, пытаясь наощупь найти квадратик фольги. Быстро справившись с этой задачей, почти выдохнул от облегчения, понимая, что не будь средства защиты, Мэдисон вполне могла бы отказаться от близости, что для меня было бы равносильно катастрофе. Надорвав упаковку, вытащил щедро смазанный лубрикантом презерватив из упаковки, почти со скоростью звука раскатал его по всей длине члена и вновь попытался войти в девушку, стараясь не делать резких торопливых движений. Плавно, насколько это возможно, лишь бы не причинить лишней боли, что и так неизбежна во время первого раза. Двигая бёдрами, ощущал, как под напором уверенных медленных толчков плоть сдается, раскрываясь, словно цветок. За своим шумным дыханием почти не слышал тихие слегка болезненные стоны девушки. Войдя на половину, замер, давая Мэдисон привыкнуть к новым ощущениям.

– Как ты? – спросил хрипло, ощущая, как крепко и судорожно впились тонкие пальчики в мои широкие плечи.

Мэди лишь кивнула, снова утыкаясь мне куда-то между шеей и плечом.

Больше не в силах сдерживаться, сделал толчок вперёд, проникая на всю горячую глубину лона, что тут же судорожно сжалось вокруг члена. Мой стон, полный наслаждения, слился с болезненным вскриком Мэди. Из прекрасных голубых глаз брызнули слёзы.

– Малыш… – нежно произнёс, целуя дрожащие обиженно приоткрытые губы девушки.

Под моими поцелуями напряженное, словно тетива лука, тело постепенно расслабилось. Я сделал первое движение… Прикрыв глаза от наслаждения, подался бёдрами вперёд. Не услышав слов протеста, повторил движение вновь, и вновь, и вновь… Спустя минуту, наращивая темп, с упоением смотрел на полную грудь Мэдисон, колышущуюся от достаточно резких движений.

Девушка прикусила губу. Щечки покрылись персиковым румянцем, а чудесные глаза загорелись возбуждением, подстёгивая к финалу. Сипло выдохнув, я почувствовал, как член запульсировал и горячая влага затопила нежное лоно.

«Хорошо, что использовал презерватив, ведь точно бы не вытащил вовремя…» – мелькнула мысль, прежде чем я завалился на бок, притягивая к себе явно ещё шокированную Мэдисон.

– Отдохни, любимая! – пробормотал, целуя девушку в лоб, лаская узкие лопатки ладонями. – Я люблю тебя больше жизни, Мэди.

Мэдисон

– Ммм, – пробормотала я, сонно хлопая глазами.

Вот это сон! Никогда не думала, что у меня такая богатая фантазия! Должно быть, в этом виноват тот фильм, что один раз, краснея и глупо хихикая, предложила посмотреть Эйми! Кинолента, конечно же, оказалась эротикой с очень известным красавчиком-актером в главной  роли. А вот подсознание,  судя по всему, заменило образ главного героя фильма на… Дэйма.  Я прикусила нижнюю губу, натягивая лёгкое белоснежное  одеяло выше, и тут же удивлённо вытаращила глаза. Запах морского бриза и прикосновение к коже прохладного шёлка пододеяльника заставили удивиться, мигом сдёргивая негу и остатки сна. Приняв вертикальное положение на кровати, отвела ярко-рыжий локон за ухо, оглядываясь по сторонам.

Комната Дэйма. Светлые зелёные обои, большая плазма на полстены, стол, на котором стоят внушительные по размеру колонки и поразительно тонкий ноутбук. Ничего необычного, если не считать того, что я нахожусь в  кровати Дэйма… абсолютно обнаженная!

– Ой! – пискнула, когда почувствовала, как от лёгкого движения ногами засаднило внизу живота.

«О, Боже!»  – забило набатом в голове, отдаваясь пульсацией в висках.

Путаясь в одеяле, я встала на упругий матрас коленями. Взгляд заметался по комнате в поисках одежды, и лишь  сощурившись, я разглядела в дальнем углу комнаты, небрежно брошенное платье.

– О, малыш! Ты проснулась? – послышался радостный  голос Дэйма со стороны ванной комнаты.

Я тяжело сглотнула, прижимая к груди покрывало, словно щит, смущаясь под внимательным взглядом парня. Влажные черные волосы Дэйма стояли торчком после сушки полотенцем, которое в данный момент было небрежно повязано на мускулистых бедрах. Я проследила за тем, как капельки воды стекли вниз по шее и, обежав ключицы, устремились по крепкой груди вниз.

– Дэйм… – сорвалось с губ как-то слишком жалко даже для меня.

Внутренне поморщившись от того, что голос подвел, охнула, когда Дэйм оказался возле меня. Его пальцы крепко ухватили меня за подбородок, удерживая взгляд. Я видела ураган, что метался в синих, как океан, глазах. Раскаяние, переживание, любовь… Бешеный коктейль противоречивых чувств!

– Если ты сейчас скажешь, что жалеешь, я просто сойду с ума, – хрипло произнёс Дэйм, не отводя взгляда внимательных глаз.

Он будто сканировал каждую эмоцию, что появлялась на моем лице.

Прижав ладони, к щекам еле сдерживаясь, я затряслась от смеха.

– Черт, Мэди! – упавшим голосом вырвалось у Дэйма. – Не плачь, маленькая! Вот я урод! Гад!

Только после того, как Дэйм начал безостановочно клясть себя, на чем свет стоит, я догадалась, что он принял приступ смеха за взрыв горя. Должно быть, во мне точно есть тёмная сторона, потому что мне стало ещё смешнее. Завалившись на спину, уже не сдерживаясь, залилась громким хохотом.

– Черт! У тебя истерика! – с нотками паники воскликнул Дэйм, пытаясь поднять меня и усадить на постели, как безвольную куклу.

У меня лишь хватило сил перевести дыхание, чтобы еле пробормотать:

– Дэйм… Боже! Прости, но это так смешно!

Он замер, глядя на меня с таким подозрением, словно усомнился в том, что я в своём уме.

– Ну, понимаешь, – слегка отдышавшись, сквозь слёзы произнесла я. – Я так всегда переживала на счёт своей добродетели, а тут сама, – хохотнула, прижимая ладонь к губам, – накинулась на тебя!

Жар опалил щеки. Застонав, я спрятала лицо на груди Дэйма. Ощущая, как бешено, бьется сердце парня, прижалась к прохладной коже. От него пахло гелем для душа. Что- то похожее на мёд, корицу и свежий запах морского бриза. Вероятно, пена для бритья.

– Мы такое вытворяли! – всхлипнула уже от сильного смущения. – Боже, как я буду смотреть  тебе в глаза?

Теперь уже грудь моего парня заходила ходуном. Хриплый смех заставил отстраниться и поднять глаза. Тая под взглядом Дэйма, как сливочное масло на солнышке, я слегка прикрыла глаза чёрными ресницами, что веерами легли на пылающие щеки.