Утро наступило как-то внезапно. Казалось, только прикрыл на секунду глаза, а дневной свет уже бьет, как профессиональный боксёр – безжалостно и четко в цель, а именно, в мой правый глаз. Тихонько спустив ноги с дивана, попытался найти на ощупь сланцы, которые вчера закинул куда-то не глядя. Почувствовал, как вляпался во что-то прохладное и липкое…

«Фу! Надеюсь, это не слюни Алекса…» – мелькнула мысль.

– Ну и срач! – присвистнул, окинув комнату взглядом заспанных глаз.

Систер будет в шоке! Ехидно посмеиваясь, нарочито медленно провёл грязной стопой по светлому ковру. Вспомнился визгливый голосок младшей сестрёнки. В ушах отчётливо зазвенела ее любимая фраза:  «Все родителям расскажу!» Я потянулся, чтобы размять мышцы во всем теле, которые болели после неудобной позы во сне. Такое ощущение, что спал не на мягком диване, а на диком мустанге, что мчался по засушливым прериям сутки напролёт. Оглянувшись по сторонам, громко крикнул на всю мощь своих лёгких:

– Эй, мужики, подъем!

Сбоку, на диване зашевелился плед, из-под которого показалась блондинистая макушка моего друга Дастина.

– Дэйм, мужик, ты чего орешь? – выпучил он глаза, удивлено таращась на меня.

Дастин – будущий врач, все знает о тычинках и пестиках. И совсем не имеет значения, что он учится на детского стоматолога. Стоит отметить, что Дастин – платиновый блондин с голубыми глазами – мечта всех женщин, начиная от двенадцати и заканчивая восьмьюдесятью девятью годами! Интересно так долго живут?!

– Эйми сейчас приедет, а вы тут устроили свинарник! – ответил я, осматривая гостиную и оценивая силы, которые придется приложить для того, чтобы привести все в достойный вид.

То есть хотя бы сделать так, как все было до того, пока ко мне не ввалились вчера вечером три моих лучших друга. Пока мысли атаковали мой не выспавшийся мозг,

друзья быстро подбирали весь мусор с пола и окружающих предметов. Я снял упаковку от чипсов с люстры и посмотрел удивленно на Дастина. Тот в ответ лишь пожал плечами, как бы говоря этим «я сам не в курсе, братишка, что вчера происходило». Недовольно просканировав взглядом пятно от кетчупа на обивке дивана, что красовалось на самом видном месте, я обреченно подумал, что мне точно влетит от сестры. Черт, не хорошо, очень не хорошо!

Эйми была младше меня на четыре года. Вроде и не много, но и не мало, чтобы мешаться мне под ногами, еще с тех времен, когда я был подростком. Она учится на литературном, обожает русскую классику и даже собирается когда-нибудь посетить Россию. Ненормальная! На прикроватной тумбочке сестренки всегда лежит том со стихами Некрасова. Чем мы становимся старше, тем лучше отношения между нами. Сестра любит шутить, что если я перееду в другой город – они станут просто идеальными. Тем не менее, какая бы чёрная кошка между нами не пробежала, а кошек таких может быть предостаточно. Например, если я съем последний донатс из холодильника или чисто ради эксперимента нанесу на ноги ее крем для лица от веснушек… Чтобы не происходило между нами, за сестру  я  любому  откручу голову, а затем сыграю ею в баскетбол, забив трехочковый.

Немного подумав, я поставил на столик возле дивана вазу с кухонного стола, желая таким образом замаскировать пятно на обивке. Сделав несколько шагов назад, убедился, что при входе в гостиную ничего не видно. Отлично! Я довольно потер руки.

Пока Дэйв и Алекс складывали в мусорные пакеты пустые коробки из-под китайской лапши, Мэйсон оттирал с пола ту самую странную субстанцию, в которую я вляпался по своей неосторожности ранее. Как оказалось – это какой-то соус из тех японских фастфудов, которые так обожал Алекс.

– Черт! Въелось как… – пропыхтел друг. – Может, химию какую притащить из сервиса, а?

Этой идее мы были обязаны тем, что когда-то парень не послушался своих предков и забил на учебу, занявшись реально тем, что ему нравилось и вдохновляло.  Слабость Мэйсона – это машины. Ретро, спортивные, семейные – вообще без разницы! Он может пропадать в своём любимом сервисе с утра и до позднего вечера. Ему все равно на все эти «Хьюго Босс» и прочие модные «вип»-запахи. Для него самый лучший аромат – это запах машинного масла. Казалось, сама природа привела его к этому, одарив постоянно всклокоченными темные волосы, которые всегда стояли торчком. Темно-карие глаза смотрели с прищуром, словно в лицо бил ветер. Мэй даже сейчас выглядел так, словно только что прокатился с ветерком на первоклассной тачке спортивного стиля.

Я ещё раз оглянулся по сторонам, радуясь тому, что мы так быстро справились. Облегченно вздохнув, подошёл к окну и отдёрнул штору в сторону. Первое, что я увидел – новенькую спортивную тачку сестры, припаркованную на лужайке возле дома. Интересно, как давно она сменила фамилию Престон на Копперфильд?

– Неслышно было даже, как подъехала, – чуть раздраженно пробубнил себе под нос и с интересом уставился на приоткрытую дверь машины, откуда неожиданно появились стройные загорелые ноги в кедах. Такие очень не плохие ноги … Да чего там?! Такие, что непроизвольно сама собой выделилась слюна, хотя чуть менее двух минут назад после ночи веселья, казалось, что во рту целая пустыня Сахара. Это все мексиканский такос…

Из машины выскользнула стройная миниатюрная фигурка. Я прижался лицом к стеклу, чтобы лучше рассмотреть девушку и тут же хохотнул, представив свой видок, если бы кто-то увидел меня с другой стороны окна. Девушка резко вскинула голову и посмотрела прямо на меня, застывшего в дурацкой позе у окна. Я шарахнулся вглубь комнаты, как от удара молнии, с потрясением думая о том, что у меня в голове как будто отпечатался взгляд ее огромных карих глаз с пушистыми ресницами.

К окну подскочил Дастин, весело подтрунивая над тем, как я чуть не упал, отходя от окна, точнее, отлетая от него на метр.

– Дэйм, что там? Черти на поляне танцуют? Чего на ногах не держишься? Я же тебе говорил, надо больше спать, – уже нагло заржал в голос Дастин, отодвигая вторую штору, чтобы выглянуть в окно.

– Ещё одно слово и я подкину тебе работёнку, зубная фея, – проворчал я, ещё не совсем придя в себя после случившегося.

– Ого! – тут же послышалось, как друг восхищенно присвистнул. – Сюда направляется Эйми и с ней какая-то рыжая бестия.

– Дай посмотреть! – послышался голос Мэйсона, который уже расчищал локтями себе дорогу к окну.

«Черт!» – подумал я, начиная оттаскивать друзей.

– Что прилипли, как дебилы?! – пыхтел я, отталкивая Мэйсона и одновременно пытаясь зацепить по пути рукой Дастина, но потерпел неудачу. Слишком активно сопротивлялся первый балбес.

– Ну, раз нельзя пялиться на твою сестру, то дай хотя бы посмотреть на ее подругу, – заныл Мэйсон, обороняясь от моего захвата обеими руками. Дастин, посмеиваясь, наблюдал за нашей возней, которая переместилась на диван, где, удобно развалившись, лежал Алекс. Закинув руки за голову, он спокойно расположился на подушках, которые пару минут назад я с особым усердием раскладывал вдоль спинки дивана.

– Вы что, офигели? – заворчал Алекс, поправляя очки на переносице, уже с интересом наблюдая за нашей борьбой. Казалось, дай ему в руки попкорн, и он будет делать ставки, кто из нас победит. Суровый и строгий внешне, друг производил неоднозначное впечатление. Кто бы мог подумать, что этот здоровенный шатен под два метра ростом обладает добрым и наивным нравом. Если сравнивать, то Алекса можно было смело приравнять к трехмесячному щенку хаски – такой же милый и верный.

Раздавшиеся голоса в прихожей резко оборвали весь хаос, происходящий в гостиной комнате.

– …тебе понравится, – весело щебетала моя сестра. – Хотя и бывает придурком, но он хороший, вот увидишь.

Не трудно догадаться, о каком таком "хорошем придурке" шла речь. Эйми расхваливала меня, Дэймона Престона. Друзья зовут просто Дэймом, брошенные после пары свиданий барышни – бабником. Чего лукавить? Это заслуженно! Будучи востребованным баскетболистом, я не имел недостатка в девушках. Весь мир, как шведский стол – блондинки, брюнетки, рыжие. Зачем выбирать что-то одно, если можно попробовать все. Собственно, этим я и занимался.