Через пару минут, подпрыгнув на месте, я нечаянно зарядил локтем другу в бок и заорал на весь салон:

– Тормози! Вон! Вот этот дом!!!

Выругавшись сквозь стиснутые зубы, Дастин прижал правую ладонь к тому месту, куда прилетел удар. Он остановил машину возле белого забора, за которым стоял небольшой, но добротный дом. То, что мы не ошиблись, стало ясно сразу же, поскольку дверь распахнулась и на крыльце показалась Мэдисон.

Я тут же покинул салон машины и ринулся к калитке.

– Мэди!

Девушка подняла заплаканные глаза, заставляя сердце быстрее биться, переходя на рваные толчки. Глаза застелила красная пелена. Если бы тот, кто обидел мою девочку, оказался сейчас передо мной, то я бы мгновенно бросился на него, чтобы порвать на куски. Кто посмел заставить плакать эти прекрасные глазки?! Убью! Как только девушка оказалась в моих объятиях, прижался носом к ароматным волосам. Они пахли яблоками и корицей. Просто сводящий с ума запах! Хрупкие плечи подрагивали под моими пальцами. Мэди явно пыталась сдержать слёзы. В успокаивающем жесте я провёл по огненным прядям волос, в каком-то ступоре понимая, что длинное шелковистое, так восхищавшее меня великолепие, стало как будто короче. Так и есть! Волосы потеряли больше половины длины. Ещё два дня назад волосы Мэдисон доходили до самой талии, а сейчас они были выше лопаток. Я нахмурился и  слегка отстранил девушку, чтобы заглянуть в лицо.

– Твои волосы…

Мэдисон кивнула, от чего пряди, словно пружинки, взметнулись и подпрыгнули возле щёк.

– Она их отрезала… – сжав футболку у меня на груди, девушка с горьким всхлипом вновь прижалась ко мне, орошая тёплыми солеными слезами ткань.

Я инстинктивно сжал пальцами ее затылок, прижимая ближе к себе это беззащитное существо. Все, что я мог сделать в этой ситуации, чтобы не взорваться и не натворить дел, это просипеть:

– Кто это сделал, Мэдисон? Клянусь Богом…

Сильнее вцепившись в футболку, Мэди отчаянно замотала головой.

– Это мама, – слова девушки повергли меня в самый настоящий шок.

Мэдисон выглядела такой несчастной, что мне стало плохо. Сердце зашлось в бешеном ритме, пропуская удар за ударом.

– Да какого черта?! – заорал я, запуская пальцы себе в волосы. – Зачем?! Как это вообще возможно?!

Мэди опустила глаза, словно боясь, что я прочту в них то, что она не хотела показывать.

– Это как-то связано со мной? – догадался я, наконец. Пришедшая мысль словно взорвала мозг. – Из-за того, что она против наших отношений? – выплюнул сквозь зубы, не понимая, как мать может быть так  жестока со своей родной дочерью. Да и вообще! Как такое может прийти в голову нормальному здравомыслящему человеку?!

– Что отец сказал? Как вообще это могло произойти?! – взбеленился, чувствуя, что нахожусь на самом пределе терпения.

Смахнув слёзы, девушка прикусила губу, от чего стала выглядеть ещё несчастнее.

– Не хочу их видеть, Дэйм! Обоих! Ты можешь меня забрать? Я собрала вещи.

К нежным щечкам Мэди  то ли от переживаний, то ли от смущения прилил румянец.

– Где твоя сумка? – спросил я, сгорая от своей беспомощности.

– Она здесь! – ответила за Мэдисон подруга, та самая блондинка, которую я видел в прошлый раз.

– Привет! Ты, вроде бы, Кэйт? – поинтересовался я.

Блондинка кивнула, подтверждая, что я не ошибся.

– Да, Дэйм! Сейчас принесу вещи Мэди. Минуточку, ребят! – девушка быстро поднялась на крыльцо и скрылась в доме.

Устав сидеть в машине, Дастин решил напомнить о себе и пару раз нажал на кнопку сигнала.

– Бро, мы идём! – крикнул я другу.

Как только рюкзак с вещами Мэди перекочевал из рук Кэйт в мои, я приобнял Мэдисон за плечи.

– Теперь ты под моей ответственностью, слышишь, малыш? – Мэдисон молча слушала, пока я вёл ее к автомобилю. – Мы поедем ко мне и будем решать, как быть дальше.

Мэдисон встрепенулась, как будто отошла ото сна и упавшим голосом повторила:

– Как быть дальше?

Открыв дверь машины, я аккуратно нажал на рыжую макушку, помогая сесть девушке на заднее сидение.

– Да, Мэди, я позабочусь о тебе, – попрощавшись с Кэйт, я дал добро Дастину на то, чтобы он трогался. – Я хочу, чтобы ты услышала меня: то, что сделала твоя мать, Мэдисон, это не нормально! – сказал поникшей девушке. – Это самое настоящее насилие! Ты понимаешь? – задавая этот вопрос, я был готов к тому, что Мэди будет упираться и даже выгораживать мать, но, к моему удивлению, я услышал еле слышное «да».

– Дэйм, я никогда ее не прощу. Она так меня унизила! – я еле разобрал слова любимой сквозь рыдания.

Да что же вы…? Как можно было обидеть?!

– Ничего, малыш! Мы вместе все преодолеем!

Я задумчиво уставился в лобовое стекло. Надо что-то решить с учебой Мэдисон, но с этим мы разберемся позже. Сейчас я точно знал только одно – она больше не вернётся в Сиракьюс!

Мэдисон

– Бро, останови на нашем месте, – не смотря на то, что Дэйм сказал это совсем не громко, я проснулась.

После сна голова стала значительно легче, мысли упорядочились. После пролитых за весь день слез, веки были все еще воспаленными и припухшими.

Ладонь Дэйма прошлась в мягком жесте по моим волосам:

– Малыш, ты проснулась?

Я подняла голову с колен парня, понимая, что он всю дорогу терпеливо сидел, не меняя положения, давая мне возможность выспаться. Как только  выпрямилась, боковым зрением заметила, что Дэйм поморщился. Наверняка затекли ноги. Он такой милый! За что мне это счастье?

– Мы приехали? – хрипловатым со сна голосом спросила Дэйма.

– Мэди, хочу перед тем, как мы приедем домой, показать тебе одно место, – сказал он и добавил. – Поверь, тебе понравится!

Пока мы выбирались из машины, впервые задумалась о том, в какое сложное положение я поставила Дэйма. Ведь он живет с родителями, а тут появлюсь я и… И что? Вдруг они будут против? Если я им не понравлюсь? Что будет дальше? Ведь я не могу всегда жить в семье Дэйма? Но и вернуться я тоже не смогу.

Попрощавшись с нами, Дастин медленно двинулся дальше по дороге.

Я растеряно замерла, оглядываясь вокруг.

– Это волшебное место, Мэди. Вот увидишь, тебе станет легче, как только ты побываешь там, – улыбнулся Дэйм, от чего на его щеках обозначились ямочки.

Мне ничего не оставалось, как вложить в его руку ладонь и последовать следом за парнем. Пройдя чуть дальше, мы попали на небольшую полянку, которая вела к берегу реки с прозрачной чистейшей водой.

– Чёрная река, – пояснил Дэйм, заметив мой вопросительный взгляд. – Происхождение названия не ясно, но оно может быть связано с натуральной дубильной кислотой, которая местами затемняет воду. Лично для меня это место священно.

Я внимательно слушала Дэйма, понимая, что он впервые поделился со мной чем-то сокровенным. Здесь и впрямь было очень живописно. Вокруг не было ни души. Высокие деревья создавали тень, пряча нас от знойного летнего солнца в тени своих ветвей. С берега Чёрной реки было видно всё, что происходило на противоположной стороне. Впереди, за рекой, расстилался широкий зелёный луг. Дальше виднелся краешек леса, а за ним, снова бескрайний простор. На самом горизонте ещё одна чуть заметная тёмная полоска леса. Белоснежные ватные облака плыли к далёкому-далёкому горизонту. Облака проплывали так низко, что мне казалось, стоит протянуть руку, и я почувствую их мягкость. По мере движения они превращались то в милых зверушек, то в каких-то фантастических чудовищ. Возле самого берега, где росла невысокая трава, был небольшой деревянный плотик. Вдохнув воздух полной грудью, я ощутила аромат жимолости и каких-то диких ягод. На середине реки росли прекрасные белые лилии. Прищурившись, я подумала о том, что достать их непросто, да и ни к чему губить эту красоту.

– Как же здесь хорошо! – не удержавшись, воскликнула я.

– Да, это прекрасное место! Мы с Дастином ещё с детства приметили этот берег, – с этими словами Дэйм развернул плед, который чудесным образом оказался в его сумке и приглашающе махнул на него рукой.