- О да, - с мечтательной улыбкой сказал Яков Терехов, - бабы тут просто золотые: ни минуты не могут сидеть без дела, и ласковые как кошечки. Даже жалко, что мы тут остаемся, а они поплывут дальше в енту вашу Аквилонию. Но наши лейб-гусары - люди военные, и понимают, что есть приказ и воинская дисциплина.

- Так значит, Яков Николаевич, пока мы шли от залива Сувла, вас уже кто-то выбрал? - спросил Сергей-младший.

- Есть такое дело... - огладил буденновские усы командир лейб-гусарского взвода; глаза его озорно сверкнули. - Бьют тут клинья некоторые. Но мы - люди, законы понимающие, и отвечаем им, что все сладкое можно только после свадьбы у вас в Аквилонии. И тут вы говорите, что, мол, оставайтесь тут, самое малое, до осени...

- Ну, Яков Николаевич, этому горю помочь легко, - хмыкнул младший прогрессор. - Я запрошу отца Бонифация, и если он разрешит (а он разрешит), то отец Макарий окрутит вас с вашими милыми прямо здесь, на этом берегу, а потом они останутся с вами подразделением тылового обеспечения, кухарить и обстирывать всю команду. Устроит вас такое решение?

- Спасибо, Сергей Васильевич, век за вас Бога молить будем! - подтянулся лейб-гусар и, повернувшись к майору Лопатину, добавил: - Вы только не беспокойтесь, господин майор, местные бабы дисциплину понимают хорошо, и порядок от них будет идеальный.

- Ну, вот и договорились, товарищ Терехов, - сказал Сергей-младший. - Порядок - он превыше всего. А теперь - за работу, сегодня у нас еще очень много дел.

К часу дня суперкарго контейнеровоза Ахмед Эркекли, поклявшийся в верности Аквилонии на Коране, нашел в своем компьютере номера контейнеров со спортивной одеждой и обувью, в четыре яруса складированные на верхней палубе, после чего процесс разгрузки, как говорил один политический деятель, тронулся. Палубные матросы, братья Адам и Михаил Димитрилисы, стропили нужные контейнеры, а стармех Лыков выгружал их на землю при помощи одного из двух палубных кранов, благо среди довольно редких сосен места для складирования нескольких контейнеров, необходимых на первом этапе, было достаточно.

При этом попавшиеся по пути контейнеры с разной лабудой (вроде презервативов и модной дамской одежды), младший прогрессор приказал опускать по правому борту, а контейнеры с нужными вещами - металлической и фаянсовой посудой, швейными принадлежностями, рулонами тканей и инвентарем для «королевской» рыбалки на тунца - по левому. Кое-что надо прихватить с собой на этот раз в качестве образцов и для непосредственного использования, а все остальное будет отправляться в Аквилонию по мере необходимости.

Пока на палубе шла эта напряженная работа, капитан Гаврилов и командиры взводов в сопровождении майора Лопатина спустились в трюм, где вскрыли несколько «особых» контейнеров из нижнего яруса. Дверцы из-за узости проходов удалось приоткрыть едва-едва, но этого хватило, чтобы извлечь наружу по ящику боеприпасов каждого вида. Первыми были одобрены патроны парабеллумовского стандарта 9*19, ничем, кроме маркировки завода-производителя, не отличавшиеся от тех, что имелись в боекомплекте к вооружению морских пехотинцев. Некоторое сомнение вызвали промежуточные патроны стандарта 6,5><39 к югоросским автоматам Мосина, но после отстрела одного магазина из автомата АК-42 одиночными и короткими очередями оказалось, что они тоже годятся для пополнения запасов боеприпасов взвода морской пехоты из 1943 года. А вот винтовочные патроны были забракованы сразу, ибо по стандарту отличались от русских патронов 7,62x54R, необходимых для имевшихся на вооружении морской пехоты пулеметов и снайперских винтовок. Тогда майор Лопатин предложил вскрыть еще два контейнера и достать оттуда ящики с самозарядными винтовками Мосина с планками для оптических прицелов, и едиными пулеметами авторства того же конструктора.

- Снайперскую винтовку после установки прицела необходимо еще пристрелять на станке, - сказал в ответ капитан Гаврилов. - Это я вам, товарищ майор, говорю как специалист. Впрочем, пулеметы мы у вас возьмем, а высвободившиеся патроны, так сказать, классического русского стандарта, передадим снайперам. Их им хватит надолго. И скажите своим людям, чтобы тоже перевооружились, ибо ваши пистолеты-пулеметы против местного зверья - это все равно что ничего.

- Вы каких зверей имеете в виду, товарищ капитан - двуногих или четвероногих? - хмурясь спросил майор Лопатин.

- И тех, и других, товарищ майор, - ответил тот. - В любом случае противник у вас будет очень немногочисленный, но крайне крепкий по конструкции, поэтому поражающее действие пули и дальность выстрела будут важнее плотности огня на короткой дистанции. Впрочем, поживете тут совсем немного, и все поймете сами.

К двум часам дня, когда наступил отлив, баркасы начали перевозить на сушу коней лейб-гусар, а все три др-аккара подошли к каменистому пляжу и высадили на берег свои команды. Почти тысяча человек сразу в этих пустынных местах - это просто огромная толпа. Как только высадка закончилась, Сергей-младший приказал Арно де Ланжевену построить своих людей и повел их к контейнеровозу переобмундировываться. Туда уходила толпа босоногих оборванцев в полотняных портах, а обратно вернулись «спортсмены», одетые в трикотажные тренировочные костюмы серо-зеленого с желтизной цвета, обшитые по швам черной тесьмой, и обутые в черные то ли кеды, то ли кроссовки на гибкой подошве. Пригодились и мужские трусы до колен и такие же черные майки-борцовки. При этом одежду и обувь маленьких размеров откладывали в сторону - для новообращенных полуафриканок, которых тоже требовалось приодеть.

- Ну вот, господин де Ланжевен, - сказал младший прогрессор капитану гребцов, - теперь ваши люди и вы сами одеты и обуты по-человечески. А сейчас мне нужна сотня добровольцев, которые останутся здесь и будут выполнять распоряжения майора Лопатина. Желательно, чтобы старший этой команды хоть немного говорил по-русски и в прошлой жизни имел командный опыт.

В итоге небольшой пертурбации нужная сотня была отобрана, а к Сергею-младшему подвели кряжистого светловолосого мужика с короткой бородой. Это оказался бывший стрелецкий пятидесятник Богдан Зубов, за несколько лет до того захваченный в полон татарами и запроданный куда подальше от родины, чтобы не было смысла бежать.

Едва были закончены все дела с гребцами, как к младшему прогрессору, уставшему вертеться на все четыре стороны, подошли Ванесса Блохина-Нуари и медсестры-практикантки, и попросили, чтобы им открыли «ненужные» контейнеры с гражданской дамской одеждой и женским нижним бельем - вдруг там удастся подобрать что-нибудь по размеру. И тут Сергей-младший понял, что с ненужностью тех контейнеров он слегка погорячился, ибо Ляля с Лизой, да и девушки-француженки, съедят его живьем, если он не привезет им каких-нибудь обнов, ибо поизносились они все до крайности.

- Ладно, идите, - сказал он Ванессе, - скажите майору Лопатину, что я разрешил. И постарайтесь подобрать обновки на всех прочих наших женщин из двадцатого и двадцать первого веков. Но только не жадничайте и не экстравагантничайте. Все, что вы выберете, должно быть пригодно к носке в наших полевых условиях и не вызывать в мужчинах дурных эмоций.

Немного подумав, Сергей-младший отправил вместе с девушками своих вооруженных жен Бьёрг, Чиллу, Аусу и Лаис, чтобы те обеспечили безопасность процесса переодевания. А то мало ли какие могут быть негативные нюансы.

А в четыре часа вечера отец Макарий начал процесс бракосочетания женщин тылового невооруженного подразделения с избранными ими лейб-гусарами. Младший прогрессор мог бы и сам провести этот обряд, но со священником было надежней, ибо в головах у выходцев из девятнадцатого века понятие «гражданский брак» не умещалось. И когда Сергей-младший напутствовал новобрачных словами «совет вам да любовь», и невесты и женихи были счастливы до невозможности. Счастлива была и Наталья Чечкина-Монидис, которая, обнимая мужа, смотрела на этот обряд со стороны. Она считала, что подала этим женщинам хороший пример и научила их, как правильно жить в обществе людей из будущих веков.