- Ну что же, товарищ Голованов, - сказал секретарь объединенной парторганизации, - я полностью согласен с вашим мнением о социалистическом характере Аквилонского общества. Товарищ Дамиано у нас тоже не вызывает никаких сомнений или враждебности, несмотря на его итальянское происхождение. Мы понимаем, что, если он командует этим кораблем, то Аквилонское руководство относится к нему с полным доверием.
- Товарищ Дамиано не просто облечен полным доверием Сергея Петровича и Андрея Викторовича, потому что прошел полный курс искупления и реабилитации, предписанный ему как пленному врагу, - усмехнулся Сер-гей-младший. - В дополнение к этому, он - единственный из нас, кто владеет умением водить по морю большие парусные корабли и делится этим умением с другими. Если бы не он, то мы просто не могли бы отправиться в эту экспедицию, ибо наличие фрегата само по себе еще не означает возможность его использования. При этом нас нисколько не волнуют его монархические убеждения и преданность Савойской королевской династии, ибо эти понятия никак не пересекаются с нашим нынешним существованием. Сейчас он - один из нас, аквилон-цев, и с этим фактом придется считаться кому бы то ни было.
- Товарищи Авдеев и Акимов тоже имеют монархические убеждения, - ответил капитан-лейтенант Голованов, - но, несмотря на это, мы с ними сработались. Впрочем, здесь это и в самом деле неважно. Поэтому предлагаю закончить с дипломатическими преамбулами и приступить к делу.
Полномочный представитель Верховного Совета Аквилонии обвел внимательным взглядом представителей и командиров новых граждан Аквилонии, и сказал:
- Вас всех с нетерпением ждут в Аквилонии, а потому с погрузкой на борт людей и имущества требуется управиться как можно скорее. Завтра утром мы организуем на берегу пункт санитарного контроля, и те, кто его пройдет, незамедлительно отправятся на «Медузу». Начнем, пожалуй, с местных женщин, так как с ними ожидается больше всего мороки. У них есть старший, или они сами по себе?
- Командир у невооруженного женского подразделения тылового обеспечения имеется, - ответил капитан-лейтенант Голованов. - Это присутствующая здесь местная уроженка Наталья Константиновна Чечкина-Мони-дис, дочь российскоподданного Константина Монидиса. Отец обучил ее русскому языку, а когда мы встретились, попросил меня доставить ее в Аквилонию, ибо в родном клане ей больше не было места. Потом получилось так, что Наталья высказала желание выйти замуж за моего помощника лейтенанта Чечкина, и, так как тот не возражал, я совершил обряд бракосочетания, объявив этих двоих мужем и женой. А еще некоторое время спустя, когда мы впервые столкнулись с британцами и жертвами их разбоя, она добровольно взяла на себя руководство женским подразделением, которое с тех пор не имело ни одного нарекания. А что, что-то не так?
- Все так, Николай Иванович, - сказал Сергей-младший. - Сами того не зная, вы поступили как настоящий аквилонский вождь. Любящие сердца соединили, освобожденных из плена женщин взяли под опеку, а подходящего человека использовали там, где он оказался незаменим. Зарегистрированный вами брак в Аквилонии будет считаться законным, а товарищ Наталья с этого момента получает титул леди. Так у нас называют замужних женщин, которые несут важную общественную нагрузку или в силу своих профессиональных компетенций руководят каким-нибудь производством. Думаю, что, едва мы прибудем домой, ее сразу же назначат руководителем реабилитационного центра для выкупленных из кланов местных женщин. Там ей придется много учиться самой и учить своих подопечных. Леди Наталья!
- Я тут, - неожиданно хрипло отозвалась та.
- Завтра утром мы поставим на берегу большую палатку, в которой будет организован полевой санитарнопропускной пункт, - сказал младший прогрессор. - Там ваших женщин будут осматривать наши ученицы Мудрых Женщин, только в самом крайнем случае обращаясь к доктору Блохину, после чего мы будем перевозить их на борт фрегата и размещать в уже подготовленных помещениях. Вам это понятно?
- Я понял, товарищ Петров, - ответила Наталья и, вскинув голову, добавила: - Пусть ваш доктор тоже нас смотрит, мы все красивый и совсем не стеснительный.
- Мы знаем, что вы красивые и не стеснительные, - ответил Сергей-младший, - но так положено. Кроме того, медсестер-практиканток у нас шестеро, а доктор только один. Если он будет осматривать всех подряд, то дело растянется до ишачьей пасхи.
- И мужчин, значит, товарищ Петров, тоже ваши барышни осматривать будут? - скептически приподняв бровь, спросил артиллерийский кондуктор Деревянко.
- А вы, значит, товарищ Деревянко, стеснительный? - с ехидцей ответил младший прогрессор. - Ничего, как-нибудь этот момент переживете, тем более что никто к вашим мужским причиндалам присматриваться не будет. Стыдных болезней нет, и ладно. Вошки-блошки - это совсем другое дело. Пронос их на «Медузу» даже в самом небольшом количестве будет тяжким преступлением против ваших же товарищей. И вообще, привыкайте к тому, что в Аквилонии медицина - преимущественно женское занятие. Мужчины у нас трудятся и воюют там, где нужна физическая сила, а женщины - там, где требуются ловкость, быстрота и терпение.
- Вот так, Алексей Петрович, - сказал вахмистр Терехов, - если баба тоже человек, то не только ты можешь мять ей сиськи, но и она имеет право подергать тебя за удочку...
- Не мял я никому сиськи, Яков Николаевич, навет это! - возмутился артиллерийский кондуктор. - Нешто я не понимаю, что сейчас к местным бабам подкатывать еще не можно? Испуганные они еще после британцев, и языка русского пока не разумеют.
- Так это я так, к примеру, Алексей Петрович, просто пошутил, - смутился командир лейб-гусар.
- Не надо так шутить, Яков Николаевич, - строго сказал Сергей-младший. - А вы, Алексей Петрович, все пра правильно понимаете. Ничего ваше от вас никуда не уйдет. Еще найдутся такие крали, которые возьмут вас за ручку и поведут к отцу Бонифацию вязать узы Гименея. Желания у местных женщин вступить в семью хоть отбавляй: от некоторых, слишком настырных, даже приходилось отбиваться, потому что и без них жен в доме достаточно.
- Так нешто у вас, товарищ Петров, в Аквилонии многоженство, как у магометан? - спросил артиллерийский кондуктор Деревянко, будучи потрясен таким фактом.
- Многоженство, Алексей Петрович, но не как у магометан, - терпеливо пояснил тот. - От женщин в нашем обществе требуется желание вступить в брак, а от мужчины согласие. Обычно кандидатки в жены предварительно составляют плотную компанию подруг, после чего так, группой, подкатывают к счастливому жениху. Между собой жены одного мужчины считаются названными сестрами, и ссоры и скандалы между ними должны быть исключены. Они вместе ведут хозяйство, вместе воспитывают детей, и никогда не пытаются выяснить, кого из них больше любит муж, потому что мы всех их любим и ценим совершенно одинаково. Они для нас не собственность, не рабыни, а боевые товарищи и матери наших детей. Такая картина в нашем обществе сложилась, с одной стороны, из-за того, что мужчин в нашем народе мало, а женщин в несколько раз больше, и все эти женщины хотят замуж, детей и всего прочего, что входит в женскую природу. С другой стороны, земля тут совершенно не заселена, а потому дети являются для нас благом и основой будущего общества, а не проклятием, как в те времена, когда люди сидели друг у друга на голове.
Пока Сергей-младший говорил тихим размеренным тоном, все слушали его очень внимательно, в полной тишине. Но когда он закончил, лейтенант Гаврилов, кое-что намотав на ус, задал уточняющий вопрос:
- Но почему получилось так, что у вас в Аквилонии женщин стало больше, чем мужчин? Мне показалось, что разгром клана Волка, о котором вы нам рассказали немного ранее, был только разовой историей, эффект от которой должен был быстро закончиться, когда все тамошние женщины освоились в вашем обществе и повыходили замуж.
- Для начала, товарищ лейтенант, надо сказать, что клан Волка - это не начало, а только середина нашей истории, - сказал Сергей-младший. - В самом начале нашей эпопеи поблизости от Аквилонии произошла трагедия. Впавший в людоедство клан Тюленя напал на клан Лани, убил в нем всех мужчин-охотников, а лиц женского пола и детей связал для употребления в пищу в обозримом будущем. При этом часть женщин-Ланей разбежалась по окрестностям, и некоторые из них сумели добежать до нашего лагеря, а следом за ними явились и кровожадные победители. Это был наш первый бой в этом мире. Огнестрельным оружием и врукопашную мы перебили экспедиционный отряд, а потом нанесли на разгромленную стоянку клана Лани ответный вооруженный визит, ибо такая пакость, как людоеды, нам не нужна была поблизости ни в каком виде. Закончив истребление мужской половины клана Тюленя, мы взяли в плен их женщин и освободили выживших женщин-Ланей. Пленным тюленихам был предоставлен выбор остаться связанными на месте гибели их мужчин или пойти с нами, чтобы пройти обряд искупления от людоедства. Все они добровольно выбрали жизнь и искупление. Впрочем, женщины этого клана в любом случае был обречены, потому что когда не было другой добычи, мужики-Тюлени убивали и ели уже их самих. Так своих людей научил стукнутый на всю голову вождь-шаман Шамэл, который, как выяснилось совсем недавно, был выходцем из примерно наших времен, и, скорее всего, состоял в одной из этнических преступных банд юга Франции. Так у нас на руках оказались тридцать две взрослые женщины сразу двух кланов, при шести взрослых мужчинах, при том, что пятеро из нас к тому времени уже были женаты как минимум по одному разу. А ведь были еще девочки-подростки, и они, повзрослев в течение нескольких ближайших лет, тоже должны были захотеть брачных перспектив. Уже потом, осенью первого года, на нас упал автобус с французскими школьниками из нашего времени и приплыл в свой грабительский набег клан Волка, но Лани и тюленихи-по-луафриканки были первым нашим пополнением. Во время хода лосося того года мы познакомились с вождем клана Северных Оленей, оказавшимся братом одной из жен Сергей Петровича, леди Фэры и договорились устроить зимой совместную загонную охоту в тундростепях, расположенных к северу от его стоянки. Мероприятие прошло успешно, и большую часть добытого мяса мы оставили Северным Оленям, нам же от этой охоты требовались только шкуры животных да молодняк лошадей, бизонов и овцебыков для дальнейшего разведения. Весной, год назад, мы совершили к Северным Оленям еще один визит за белой глиной - в окрестностях их пещеры имелось ее небольшое месторождение. Так как по русскому обычаю с пустыми руками в гости не ходят, мы взяли с собой подарки: в частности, самодельную керамическую посуду, деревянные гребни и другую нужную в хозяйстве мелочь. По дороге туда нам случайно попался молодой французский дворянин из восемнадцатого века, сбежавший от гильотины злых монтаньяров, а когда мы прибыли, то вождь Ксим, увидев наши подарки, сказал, что не может принять все это добро без отдачи, и буквально всучил нам нескольких вдов с маленькими детьми женского пола. Мол, отдаю в хорошие руки, потому что осенью все равно придется прогонять их в лес. Тогда наш Сергей Петрович договорился с этим Ксимом, что тот поговорит с другими вождями, что не надо прогонять никого в лес, а пусть лучше осенью во время хода лосося они приводят ненужных женщин и детей к нашему поселению, а мы дадим за них разные нужные вещи. Как оказалось, коммуникация между кланами тут превосходная, и когда пошел лосось, местные вожди навалили в обмен нам столько женского элемента, что мы буквально взвыли: за кого же их всех выдавать замуж? Особенный ажиотаж у местного начальства вызвали стальные ножи, которые кует кузнец из присоединившегося к нам клана кельтов-думнониев. За них нам стали отдавать не только вдов с детьми, но и молодых девок, еще не бывших замужем. Для вождей кланов это обуза и лишние рты, которые надо кормить из скудной охотничьей добычи, а для нашего народа это ценный актив и его светлое будущее. Местные женщины умны, очень старательны и ответственны, а потому стоит их немного подкормить и подучить, и они начинают показывать чудеса трудового героизма в поле и различных мастерских. А еще они очень хотят замуж, пусть даже вчетвером-впятером за одного мужчину.
