– Вы не спрашивали его, почему он тогда… игнорируя общемирский запрет на использование сильной магии…
– Люди много глупостей творят из-за дрянных эмоций!
– И потому вы предпочитаете состояние кирпича? – я с присвистом вдохнула, получше заматываясь в подаренную Эйвелин темно-зеленую шаль. – Холодного, твердого и квадратного?
– У меня больше граней, чем вы видите, – прохрипел «многогранный» кирпич.
– А решение встречаться тайно точно было вашим? – не унималась я. – А о помолвке вы не распространялись только потому, что боялись гнева отца? И не спешили решать «проблему»?
– Мы договорили, мисс… Вика, – Райс резко встал и подал экипажу команду на снижение.
С неприятным толчком корабль уселся в воздушную посадочную яму, скинув трап на площадку ректорской башни. Нам повезло, что сир Рэдхэйвен вернулся на частном королевском судне и любезно устроил, чтобы оно доставило нас прямо в академию.
– Ничего мы не договорили! – прошипела в спину магистра, цепляясь за его локоть.
Райс, хоть и мечтал отделаться от попутчицы поскорее, все же подал мне руку и помог спуститься.
– Договорили, договорили, – скрипел он, как старое заржавевшее колесо. – И больше не начинайте этот разговор. Иначе я…
– Иначе вы что? – уточнила с вызовом.
Чужой горячий выдох растекся по моему подбородку, и рот обернувшегося Райса оказался как-то уж слишком близко к моему. Удивленно распахнутому. Магистр ввинчивался в меня темнеющим взглядом. Но, судя по молчанию, жуткого наказания пока так и не придумал.
Из приоткрытой двери доносились приятные звуки: по корпусу академии разливалась бодрая музыка. Точно, сегодня же Бал весенних даров, к которому с таким ажиотажем готовились студенты.
В гнетущем молчании Райс спустился по лестнице и кивнул мне на галерею, ведущую в «наше» крыло.
– Идите в спальню, – приказал сухо, отрывисто.
– А вы? – всплеснула руками, догадавшись, что мрачный маг затеял очередные прятки. – Пойдете на танцы?
– Я скоро поднимусь, – Райс скривился от мелодичных звуков и упрямо поджал челюсть.
Из чего я сделала вывод, что он намерен страдать и в спальню поднимется ни гхарра не скоро. А лишь тогда, когда я засну крепче дикой вирры, впавшей в сезонную спячку. «Поводок», любезно растянутый сиром Даннтиэлем, позволял Райсу огибать меня по самой широкой траектории.
***
В «Хитанской правде» писали, что преступников всегда тянет на место преступления. Поэтому твари изнанки, пробежавшись по Эррену, часто возвращаются к разрыву. Там-то их и ловят маг-гвардейцы.
Не знаю, правда ли это, но конкретно меня ноги повели в диагностический кабинет. Раз уж привязка временно ослабла, я могла не спешить в пустую спальню. Хотелось вновь посидеть за столом, за которым я заполняла тонны бумаг. Раньше мне казалось, я здесь приживусь.
Я прошлась по кабинету, покрутилась в кресле Граймса… Достала стопочку бланков и стала выписывать шуточные направления на принудительную магическую диагностику Диккинсу, Килире, Фенриссе… А специально для Заккари Тонкина на бланке дописала: «Вероятна полная ампутация мозгов».
Мои дамские завитки все так же кренились вправо, норовя устало упасть на воображаемую линию. То-то сир Альвар удивится партии новых пациентов!
В дверь истерично пробарабанили. С той стороны кто-то жалобно всхлипывал, и я поторопилась отворить.
– О… Н-находка из болота! – удивленно просипел Тонкин черными губами, пошатываясь в проеме. – А ваши… кружевные… они еще?..
– Заткнись, Зак! – пихнула его сзади мисс дэс Морган. – Где сир Граймс? Нам он очень… очень!
– Сир Граймс прогуливает дежурство, – я развела руками и помогла Килире втащить парня в диагностическое.
Вообще-то после моего побега у главного целителя осталось не так много вариантов покинуть кабинет. Право практики было только у нас двоих, а нового ассистента Джонас до сих пор не утвердил.
– Что стряслось? – я повесила зеленую шаль на стул и протерла ладони обеззараживающим зельем.
– Этот идиот сорвал мне бал, вот что! – возмущенно раздувала ноздри девушка, расправляя на себе пышное серебристо-серое платье.
– Я же из благих…
– Скажи еще, что ради меня старался, – шипела разбуженной виррой дэс Морган, нервно накручивая аккуратные красные кудри на пальцы.
Она не на шутку подготовилась к балу: кожа лица сияла драгоценной магической пудрой, а в ушах мерцали серьги с крупными агонитами.
– И ради себя…
– Что вы натворили, Заккари? – я тряхнула парня, подталкивая к кушетке.
В руках у Тонкина была зажата красная подарочная коробка с сорванным бантом. И рядом с ней мне становилось как-то не по себе.
– К-купил… на черном рынке… в деревне. Неизгладимое впечатление с той самой ночи, знаете ли, – он едва заметно пошевелил губами и послушно уселся на голубую кушетку. Коробочку бросил рядом с собой и осторожно сдвинул крышку. – Вы только не трогайте: оно до гхарровой задн… мраком обляпано. Чтоб того торгаша тролли затоптали, ага!
В коробке обнаружился небольшой красный сверток. Кружевной. Каждой своей фривольной ленточкой тяготеющий к хавранским модам.
– Оно по ходу… из спонтанного портала выпало… а рядом разрыв случился… Такое маг-гвардейцы обычно забирают и уничтожают, его же не отмыть. А черные торгаши воруют со складов и… дерут втридорога за иномирские штучки… Врут, что очищенное…
– Вы мне еще лекцию о черном топливе почитайте, Тонкин! – строго осекла парня и опустила его горячую голову на подушку. – И о столкновении магических энергий.
– Если надо… я могу… – Заккари вяло улыбнулся и закатил глаза.
Отравление мраком. Превосходно. Огхаренно. За-ши-бись!
– Он его на вкус пробовал, что ли? – спросила у Килиры, смущенно косящейся на алые кружева. Уж понятно, под чьи красные кудри их подбирали.
– Т-только трогал, – выдохнула девица, накрывая коробку крышкой. – Достал и потер о щеку, придурок. Сказал, ткань нежная, как шелк пера керрактской хары. И на коже у него сразу… видите, вон там?
По шее парня расползалось черное пятно, словно Тонкин испил свою чашу темного яда.
– Разве сир Райс не учил вас на занятиях, что нельзя ничего подбирать с места разрывов?! – я раздраженно хлопнула дверцей шкафа и покосилась на бланки.
Ох, зря я Тонкину ампутацию прописала. Как говорит Граймс, было бы что ампутировать.
– На них ведь не написано, что с разрыва… – неуверенно запротестовала Килира.
– Ага, точно. Тот торгаш был великий путешественник по Междумирью, с даром проходимца высшего уровня! – фыркала сердито, вливая в парня любимый тоник сира Альвара.
Дрожащей рукой нащупала сшиватель аур, сняла предохранитель. Боги Эррена… Мрак я из магов еще не доставала. Тем более такой крепкий, намертво вцепившийся в искру! Лишь видела, как это делает Граймс.
– Так, ладно, всем замереть… молиться Варху… и надеяться на лучшее.
Едва я занесла сшиватель над шеей Тонкина и с тяжелым вздохом примерилась к пятну, дверь снова распахнулась. Гхаррова бездна, тут вроде не проходной двор?!
– Прошу прощения, Вика, вы не видели сира Райса?
В воздухе возникли голубые глаза мисс Донован. Следом за ними я разглядела белую кожу, обрамленную аккуратными темными завитками.
Мой взгляд скатился на шею с массивным ожерельем и окончательно свалился в глубокое декольте. Я такой разодетой Алексию – серую россоху академической библиотеки – никогда не видела.
– Поищите на балу, – профыркала я, откладывая сшиватель и вытирая испарину со лба. – Наверняка в самом центре отплясывает старинный анжарский танец!
Музыка из коридора лилась и впрямь бодрая. Из тех, под которую хочется задирать юбку до колен и бешено скакать по залу.
– Вы думаете, Кейр… танцует? – накрашенный ярко-розовым ротик мисс Донован удивленно распахнулся.
Грудь содрогнулась от гаденького воспоминания, как перед поездкой в Хитану женщина предлагала магистру пойти на бал вместе. Тогда это вызвало во мне неловкий смех, но сейчас…