– Наорались? – прокралось осторожное в ухо.

– Да!

– Испугались?

– Да…

Опустила голову вниз, к темным водам Эшерского моря. Ночью они казались такими же смолисто-вязкими, как болота изнанки. Того и гляди, из волн тоже высунутся какие-нибудь щупальца.

– И? – Райс поправил мои волосы, свесившиеся к черной воде.

– И есть хочется. И спать, – устало шмыгнула носом, тоскуя по чудесным ужинам, какие подавали в Анжаре. – И чтобы все это оказалось дурным сном.

– Мы почти добрались. Видите? – одна из лап оторвалась от поручня и указала на далекий утес.

Справа от него горела зеленым светом макушка маяка. А на самой вершине мне удалось разобрать очертания красивого дома. Точно такого, как на изнанке.

Я усердно моргала, вновь и вновь убеждаясь: мне не привиделось. Высокий утес в неспокойных черных водах, широкий дом в несколько этажей… С большими окнами, в одном из которых горел свет!

Воздушное судно обогнуло маяк, высадило нас с Райсом на площадке и полетело дальше по привычному маршруту. Яркий зеленый фонарь отгонял темноту, поэтому лестница нашлась довольно быстро.

Ветер гудел в ушах, внизу шумело грозное Эшерское море. Оно связывало три континента: с одной стороны был магически прогрессивный Эррен, с другой – южный Эшер и северный Ташер, разделенные неприступной горной грядой.

Все, что я знала о Ташере – что там вечные льды и водятся белые цапы, перьями которых подбивают наши плащи. Об Эшере – что он опасен акулами и пожарами.

Море, соединявшее земли, было столь буйным, что мало какой эрренец отваживался его пересечь. Запаса темного топлива едва хватало, чтобы перебраться на ту сторону на воздушном судне. Да и подъемные чары над водой теряли свои свойства… «У каждого своя сторона» – так ведь любит повторять магистр?

Последняя ступенька заросла чуть не до колен, и я еле выпуталась из растительной ловушки. Колючие кусты были странными, незнакомыми. Но юбку изорвали, будто родные.

У подножия маяка раскинулось целое поле лечебных трав, в которых я опознала редчайший черноягодник, шерстяные бутоны светящейся в темноте люмии и сонную руту.

– Что это за место? – я была не менее сонной, чем рута, и потому опиралась на магистра всеми частями тела. Райс же, несмотря на все свои бытовые уловки, сухим так и не стал.

– Место, где можно узнать ответы. И попросить о помощи. О нем немногие знают… Но оно и к лучшему: им сейчас необходим покой.

– И потому мы «их» беспокоим в такой час?

С трудом переваривая мрачную загадочность собеседника, я взобралась на крыльцо раскидистого имения. Райс постучал, и тут же в ближайших окнах разгорелся свет.

– Прошу простить за поздний… очень поздний, – магистр повертел головой, узрел со всех сторон черноту и наконец осознал неуместность нашего визита.

– Ох, сир Райс, вы приехали из-за моих прогулов магической практики? – с порога разволновалась зеленоглазая девушка, в которой я неожиданно узнала мисс Ламберт, третьекурсницу. – Я собиралась прилететь, но…

Эйвелин Ламберт, а ныне Рэдхэйвен, несколько раз становилась моей пациенткой. А их я никогда не забываю, даже если просто ссадины обрабатываю.

Опознав в юной хозяйке студентку Анжарской академии, я догадалась и о прочем. Например, кому принадлежало имение. «Либтоунский Вестник» я так-то тоже почитываю, как и все тарлинцы…

После трагических событий, случившихся в конце осени, девушка взяла академический отпуск. Мало кто знал, что стряслось с ней и королевским мастером проклятий на самом деле. Но после тех событий последовала череда увольнений, обысков и разносов, стоившая нервов всем причастным. (Эйвелин и Даннтиэль – герои книги «Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!», прим. автора).

– Нет, мисс… Миссис Рэдхэйвен, – закашлялся магистр. – Я, конечно, известный в Анжаре сухарь, но все же способен войти в… положение.

– Ох, конкретно в это положение входить не советую, – Эйвелин закашлялась и лукаво добавила: – Особенно вам.

Нас впустили в дом, и холодный морской ветер принялся обиженно колотиться в дверь и выть о своем одиночестве. Внутри было тепло, даже жарковато. Судя по черным подпалинам на стенах, хозяева отдали предпочтение нетрадиционным методам магического отопления. Всюду пахло дымком, этот запах накрепко въелся в мебель.

– С опозданием поздравляю вас с бракосочетанием, – хмуро пробубнил Райс, тоже в «узах» не видевший ничего приятного. – Читал объявление в «Либтоунском Вестнике».

– Церемония была очень скромной. Мой супруг неважно себя чувствовал. Да и некоторые гости со стороны жениха… – Эйвелин замялась, потерла аккуратный животик и со вздохом присела на диван. – Вы располагайтесь, я сейчас приду в себя. Когда Даннтиэля нет дома, мне все время дурнеет.

Девушка выглядела такой бледной, словно тоже весь вечер гуляла по изнанке, обнимаясь с мраком.

– Привязка? – со знанием дела уточнила я, ковыряя ногтем свое запястье.

– Н-нет… любовь, – улыбнулась мисс Ламберт, которую воспринимать как какую-то миссис пока не получалось.

Я и к «Велисофье Кольт» до сих пор не привыкла. Мы ведь только выпустились из пансиона, только нашли первую работу… И вот – Софи уже чья-то жена. Слишком быстро все изменилось.

С появлением в ее жизни Грегори для прочих места стало не хватать. Она пыталась уделять мне внимание, но все чаще в беседах убегала взглядом за облака. В иные миры, в буйство настоящих чувств, в свое радужное будущее с малышкой Рози… И я не хотела влезать со своими бедами в ее беззаботное женское счастье.

– Значит, Рэдхэйвен отлучился? – сильнее нахмурился магистр, осматривая закопченные пятна на стенах.

– Ее Величеству понадобилась услуга, и Данн на пару дней улетел в Хитану, – Эйвелин встала и провела нас в просторную библиотеку слишком большого и слишком пустого дома. – Он вернется утром. Вы непременно увидитесь, если останетесь переночевать. Места хватит и вам, и…

Зеленые глаза вежливо уткнулись в мое лицо. Я сглотнула и потерла перстенек на пальце, вовремя вспомнив, что нынче не младшая целительница и знать студентку никак не могу. Ох, Лисси, не выйдет из тебя междумирской шпионки…

– Это мисс Вика, психиёлог из Хавраны. Свалилась на мою голову на Анжарских болотах вместо исчадия изнанки, – с сожалением сообщил Райс.

Он явно предпочел бы привязаться виззарийским артефактом к твари с щупальцами и хоботком. Которых у меня, к прискорбию, не имелось.

Следующие полчаса за чашкой кисло-сладкого альта-цитронового взвара магистр рассказывал мисс Ламберт о наших неприятностях. А я отрешенно хрустела тостами с соленой карамелью и разглядывала книжные стеллажи, заваленные толстыми старыми фолиантами. Библиотека у сира Рэдхэйвена была не в пример больше нашей академической.

– Тут много редких книг, каких даже у Ее Величества нет, – покивала Эйвелин, проследив мой взгляд. – Я их читаю, когда… Когда Данн не лечит нервы и у меня появляется свободное время.

Несмотря на усталость, отражавшуюся на лице, мисс Ламберт выглядела счастливой. Задумчивой, мягкой, плавной. Я такое выражение лица часто ловлю на Софи. Когда ты больше не одна, меняются жизненные координаты. Мир становится неспешнее, спокойнее. И никуда больше не надо бежать. «Узы» меня не привлекали, но я бы хотела такого покоя.

Райс показал девушке татуировку, добравшуюся «змейками» уже до плеча. Он как раз перешел в рассказе от относительно безобидной части с ритуалом «призыва чувств» к виззарийскому артефакту. Связавшему нас… намертво. И Эйвелин побледнела сильнее, даже за живот схватилась, чтобы не разволноваться.

– Сир Райс! Нельзя быть таким беспечным, – отчитала она мужчину. – Вы хоть понимаете, как эта штука опасна? Если кто-то узнает, то сможет использовать ее против вас. Ослабит, искалечит, убьет! Если кто-то захочет вас уничтожить, ему достаточно будет увезти мисс Вику подальше. Расстояние сделает все за него.